Читаем без скачивания Жизнеописание малых королей - Давид Малкин

Никакого "космополитического искусства" в результате грабежа колоний не происходило, ингредиенты не желали смешиваться.

При Ашурбанапале Ассирия достигла вершины могущества. Когда Царь Царей в Ниневии в дурном настроении топал золотым сандалием, дрожал фараон во дворце на Ниле и царь Урарту в столичном городе Мусасире, раскачивались троны ещё сорока восьми правителей стран и городов Ассирийской империи.

Но не прошло и тридцати лет после смерти великого Ашурбанапала, как всей его державе пришёл конец. В 605 году, разгромив у Каркемиша объединенное войско Ассирии и Египта, царевич Навуходоносор мечом дописал последнюю строку истории Ассирии. Учёные-историки констатируют: "И сами ассирийцы, и их язык навсегда исчезли в общеарамейской толпе народов и арамейской культуре"[32].

Через год победитель вступил на престол в Вавилоне, и в Иерусалиме

узнали имя нового царя: Навуходоносор II.

Есть предположение, что характер населения в сильной степени определяется климатом и природными условиями его родины. В этом смысле Египет и страны Двуречья очень похожи: плоская земля с жарким климатом, а вся жизнь в них зависит от состояния реки, по берегам которой и происходит жизнь цивилизации.

В не раз поминаемом в этой книге почтенном издании "Всемирная История" по поводу Египта сказано: "Уже в течение тысячелетий в Египте, даже на побережье Средиземного моря, количество осадков невелико, а дальше от побережья дожди иногда не выпадают несколько лет подряд".

Мне не довелось побывать в Ассирии или Вавилоне (имеется в виду современный Ирак), что же до Египта, то приведённая цитата смущает меня, заставляя считать своё там пребывание "нетипичным". Продолжая рассказ, я постараюсь не смотреть в сторону полки с фотоальбомами, где на одной из карточек моя жена и наши друзья сидят, скорчившись, внутри моторной лодки под проливным дождём и ветром. Если бы не галабия рулевого, можно было бы подумать, что мы плывём не по Нилу, а по Неве или Темзе. Снимки эти были сделаны в последний день каирской экскурсии, когда нам вздумалось посмотреть на город с Нила.

Впрочем, на попытке простого объяснения силовых векторов древней истории сломали перо не только мои собратья-писатели, но и учёные-историки.

Вот признание профессора А. Лео Оппенхейма в той же монографии "Древняя Месопотамия": "Неизменное стремление ассирийских царей снова организовать свою власть над захваченными районами остаётся проблемой. Несколько попыток найти объяснение в рамках типичных концепций ХIX в. об экономическом, расовом или климатическом детерминизме лучше просто обойти молчанием".

Что ж, обойдём. Тем более, что для современного читателя летописей отличие оккупантов, прибывших в Кнаан с севера от оккупантов, явившихся с юга, едва уловимо, тогда как для жителя Иудеи оно определяло судьбу, а нередко и саму жизнь. Поэтому в пламени политических войн, полыхавшем в древнееврейских столицах в эпоху Малых Королей, то сгорали, то возникали и раскалялись до бела три непременных элемента: про-ассирийский, про-египетский и националистический, он же анти-египетский и анти-же-ассирийский.

Советский историк Владимир Аронович Якобсон в сб. лекций "История Древнего Мира" пишет: "Опустошительным владычеством фараонского Египта и данями ему <...> практически была уничтожена ханаанейская цивилизация".

У того же учёного мы находим описание "ассирийского" способа ограбления подвластных территорий: "с помощью неэквивалентной торговли". Далее следует разъяснение: "Наиболее сильные и хорошо вооружённые царства не снисходили до взимания пошлин с торговцев. Они предпочитали захватывать и громить города- центры развитого ремесла и перевалочные пункты торговли с богатыми складами товаров. Царские сокровищницы мгновенно пополнялись, зато на будущее замирали целые отрасли производства, зарастали колючками торговые тропы".

Я несколько раз перечитывал эти страницы академического сборника, но, сознаюсь, не уловил отличий грабительской политики древних империй. Зато совершенно по-разному вели они себя по отношению друг к другу. Армии Египта ни разу не появлялись в Двуречье, тогда как Ассирия и Вавилон несколько раз захватывали царство фараона, не считая частных попыток военного проникновения, предпринимаемых не самим Царём Царей, а его командирами, возглавлявшими армии на территории Кнаана. Ещё одно отличие, существенное для древнееврейского государства: Египет несколько раз вступал в союз с Иудеей и всегда оказывался, как сказано в Танахе, тростью надломленной: если кто обопрётся на неё – трость вонзится ему в ладонь и проткнёт её. Вот каков фараон для всех, кто полагается на него! Летописец Танаха знал, что говорил: поражение от Ассирии стоило Египту позора, а Иудее – судьбы.

После всего сказанного читатель поймёт мои аллегории: кто Молот и кто Наковальня, кто бил и кого били. Самый распространённый сюжет: войско фараона по Морскому тракту поднимается до Сирии, терпит поражение в битве на равнине и отступает на просторы своей африканской "Сибири", где пережидает появление и уход домой усталых победителей, потом вылезает из Судана или Ливии и вырезает оставленные на Ниле гарнизоны оккупантов.

Страны же Кнаана – те, что оказывались между Молотом и Наковальней, – фараон грабил и по пути на войну (ведь он шёл их защищать!) и возвращаясь в большой печали после поражения (должен же был Их Величество утешиться в скорби!). По его следам шли армии Двуречья, дограбливая и выскребая Кнаан, так что диву даёшься, как ещё сохранялась жизнь в Филистии, Финикии или Израиле с Иудеей?

До недавнего времени история Эрец Исраэль VI-VIII в.в. до н.э. изображалась, как целиком зависящая от борьбы между собой великих империй. И это казалось вполне убедительным – ведь Израиль и Иудея действительно окончили дни в "желудках" Ассирии и Вавилона. Когда я слушал в университете курс древней истории Средиземноморского ареала, Эрец Исраэль виделась мне ребёнком, вытолкнутым на середину ринга, где сводят свои счёты драчуны-тяжеловесы. "Сопутствующие цивилизации"! Я думаю, здесь сыграла роль зачарованность европейских археологов гигантскими статуями фараонов и царей, громадами развалин дворцов на Евфрате и Ниле. Ничего подобного не было найдено ни в раскопках древнего Цидона, ни в Дамаске, ни в Шомроне.

Однако, последние сенсационные раскопки в Сирии[33] позволяют взглянуть на так называемые "сопутствующие цивилизации" Плодородной Радуги, как на серьёзных противников великих империй. Напомню, что в древности и Вавилон, и Египет на несколько столетий бывали захвачены арамейскими племенными союзами. Ещё напомню, какой честью посчитал для себя фараон отдать дочь за короля иврим Шломо. Да и в описываемую эпоху нередко бывало, что Иудея и Иерусалим, а не Египет была целью далёкого похода Царя Царей, ибо именно оттуда исходила угроза Ассирийской империи. Так, по невнятным записям в хрониках мы догадываемся о вмешательстве Иудеи в борьбу Ассирии (Ашшурбанапала) с Вавилоном (царь Шамаш-шум-укин) – именно из-за этого оказался в плену король Менаше. Ещё более вероятно, что вавилонский царь Навуходоносор испугался военной коалиции, собираемой против него королём Цидкияу и со всеми военными силами империи поспешил к Иерусалиму.

Мне будет жаль, если настрой этой новеллы покажется читателю легкомысленным. Из предыдущего мы знаем, что сами императоры относились к своей особе чрезвычайно серьёзно, и ни один из них не может быть заподозрен в чувстве юмора[34]. Столь же драматически воспринимали врага-императора пророки и летописцы Иудеи и Израиля – им, очевидцам событий, было от чего прийти в отчаяние.

О теософском толковании египетско-ассирийско-вавилонского ига, насланного на Кнаан за его грехи, я расскажу в Пятнадцатой новелле. А в этой, сознаюсь, хотел отвлечь себя и читателя от зрелища вереницы обозов с данью Царю Царей и колонн пленных из десяти племён израильских – с детьми, скарбом и курами в клетках, с узлами, навешанными на осликов или сваленными в переполненные повозки.

Вот такая странная получилась новелла, навеянная чтением Геродота. Я долго колебался, включать ли её в книгу, но потом подумал: кто их знает, где эти цари нарисованы вернее – в собственных ли указах и письмах или в легкомысленных сатирах следующих поколений?

И оставил.

*

Новелла Тринадцатая

Не дразни Господа!

(Три великих грешника – иудейские короли Ахаз, Менаше и Амон)

Не нужны вы Мне, – сказал Господь.–

И дар не нужен Мне из руки вашей.

/"Пророки","Малахи", 1:11/

В этой новелле я предлагаю читателю конспект жизнеописаний трёх иудейских королей, которых Танах выделяет, как особых грешников. Если другие "неправедные короли" интриговали с чужеземными богами, то эта троица посмела внести перемены внутрь самого Храма!