Читаем без скачивания Отступник - Роберт Сальваторе

Движимый теперь скорее любопытством, чем желанием прикончить Дзирта, оружейник провел серию выпадов, с такой силой орудуя мечом, что даже те, кто мог бы видеть его, вряд ли устояли бы.

Ослепленный Дзирт отбивался, парируя саблей каждый очередной удар.

– Предатель! – пронзительно закричал Дзирт, голова которого все еще разрывалась от вспышек яркого света.

Отразив очередной выпад, он попытался подняться с пола, понимая, что в лежачем положении у него немного шансов отбивать удары и дальше. Но режущая боль от света была невыносима, и Дзирт, почти теряя сознание, снова опустился на камни, выронив при этом одну из сабель. Он беспокойно закрутился, зная, что Зак уже рядом.

Вот и вторая сабля выбита у него из рук.

– Предатель! – опять зарычал Дзирт. – Неужели тебе так невыносима мысль о проигрыше?

– А ты еще не понял? – заорал в ответ Зак. – Проиграть – значит умереть.

Можно выиграть тысячу схваток, но проиграть – только одну!

Он приставил меч к горлу юноши. Теперь всего один, последний, удар. Он знал, что это необходимо сделать из чистого милосердия, пока его жертва не стала добычей преподавателей Академии.

Зак отбросил меч через всю комнату, протянул вперед освободившиеся от оружия руки, схватил Дзирта за грудки и рывком поднял на ноги.

Они стояли лицом к липу, еле-еле различая друг друга в слепящем свете, и ни один не решался прервать тягостное молчание. После томительной минуты оцепенения двеомер волшебного камня начал постепенно угасать, и в помещении стало более спокойно. Оба темных эльфа в буквальном смысле слова увидели друг друга в новом свете.

– Это штучки служительниц Ллос, – объяснил Зак. – У них всегда в запасе какое-нибудь заклинание, связанное со светом. – При этой попытке успокоить Дзирта на лице его появилась натянутая улыбка. – Хотя, по правде говоря, я и сам не однажды напускал на них такой свет, даже на верховных жриц.

– Предатель, – в третий раз бросил Дзирт.

– Такова наша суть, – отвечал Зак. – Скоро узнаешь сам.

– Такова твоя суть, – прорычал Дзирт. – Ты усмехаешься, когда рассказываешь об убийстве священнослужительниц Паучьей Королевы. Тебе доставляет наслаждение убивать? Убивать дровов?

Зак не нашелся, что ответить на этот обличающий вопрос. Слова Дзирта глубоко ранили потому, что в них была правда, и еще потому, что Зак считал свою склонность убивать прислужниц Ллос трусливым ответом на собственные неразрешимые сомнения.

– Ты мог убить меня, – мрачно произнес Дзирт.

– Но не убил ведь! Теперь ты отправишься в Академию и там получишь кинжал в спину, потому что не желаешь реально смотреть на наш мир, потому что отказываешься понять, что такое наш народ! Или сам таким же станешь, проворчал Зак. – В любом случае тот Дзирт До'Урден, которого я хорошо знал, погибнет.

Лицо Дзирта исказилось, он не находил слов, чтобы опровергнуть эти предположения. Кровь отхлынула от его щек, хотя в сердце закипала ярость. Он отступил на несколько шагов, не спуская глаз с Зака.

– Что ж, отправляйся туда, Дзирт До'Урден! – крикнул вслед ему Зак. Ступай в Академию, грейся в лучах своей славы отважного воина Не забывай только о последствиях этой доблести. Последствия есть всегда!

Он отступил в спасительную тишину своей комнаты. Дверь захлопнулась за его спиной с бесповоротным стуком, который заставил Зака обернуться и взглянуть на равнодушные камни.

– Что ж, иди, Дзирт До'Урден, – скорбно прошептал он. – Иди в Академию и узнай, кто ты есть на самом деле.

На следующее утро Дайнин рано зашел за братом. Дзирт не спешил уходить из учебного зала, каждые несколько шагов поглядывая через плечо на дверь Зака в ожидании, не выйдет ли учитель, чтобы снова напасть на него – или чтобы попрощаться. В глубине души он знал, что Зак не выйдет. Дзирт всегда считал, что они друзья, что связь, которая между ними установилась, выходит далеко за пределы уроков борьбы и фехтования. Теперь юный дров тщетно искал ответы на множество роившихся в голове вопросов, а тот, кто в течение последних пяти лет был его наставником, не желал ответить ни на один из них.

– Нарбондель разгорается все ярче, – заметил Дайнин, когда они вышли на балкон. – Нельзя опаздывать в твой первый день в Академии!

Дзирт вглядывался в мириады красок и силуэтов, Которые составляли Мензоберранзан.

– Что же это за город? – прошептал он, понимая, что совсем ничего не знает о своей родной земле за пределами собственного дома.

Слова и ярость Зака камнем давили на него сейчас, когда он стоял, размышляя о собственном невежестве и о том неведомом, что ждет его впереди.

– Это наш мир, – ответил Дайнин, хотя вопрос, заданный Дзиртом, был скорее риторическим. – Не волнуйся, второй сын, – засмеялся он, выходя за ограду. – В Академии ты все узнаешь о Мензоберранзане. Узнаешь, кто ты сам и что такое твой народ!

Это заявление еще больше утвердило Дзирта в его сомнениях. Если вспомнить его последнюю горькую встречу с дровом, которому он доверял больше, чем всем остальным, возможно, это знание окажется именно тем, чего он боится. Он пожал плечами, словно прогоняя эти мысли, и последовал за Дайнином вниз с балкона: то были первые шаги в неведомое.

Еще одна пара глаз внимательно следила за тем, как Дайнин и Дзирт выходят из Дома До'Урден.

Альтон Де Вир тихо сидел рядом с гигантским грибом; всю последнюю неделю каждый день он сидел так, не сводя глаз с крепости До'Урден. Дармон Н'а'шез6ернон, Девятый дом Мензоберранзана. Дом, который погубил его мать, его сестер и братьев, – все, что было когда-то Домом Де Вир…. кроме него, Альтона.

Альтон мысленно вернулся к прежним дням Дома Де Вир, когда Верховная Мать Джинафе собрала всех членов семьи, чтобы обсудить свои намерения. Альтон, бывший еще студентом, когда пал Дом Де Вир, теперь лучше понимал то, что произошло в те времена. Прошедшие двадцать лет обогатили его немалым опытом.

Джинафе была самой молодой верховной матерью среди правящих семейств, и ее возможности казались неисчерпаемыми. Однако она помогла дозору гномов, использовала дарованные ей Ллос колдовские силы, чтобы помешать дровским эльфам устраивать засады против этого маленького народца в пещерах за пределами Мензоберранзана, – и все потому, что Джинафе желала смерти одному из участников патруля, сыну мага из третьего дома, который должен был стать очередной жертвой Дома Де Вир.

Паучьей Королеве не понравились выбранные Матерью Джинафе средства борьбы: глубинные гномы были самыми опасными врагами темных эльфов во всем Подземье.

Когда Джинафе потеряла благоволение Паучьей Королевы, Дом Де Вир оказался обречен.