Читаем без скачивания Вся мировая философия за 90 минут (в одной книге) - Шопперт

и заходя в дом. Господь сотрет имя его с лица земли и отвергнет за его отступничество от всего народа израильского. И никто не перемолвится с ним словом и не напишет ему, не выкажет ему одобрения, не разделит с ним кров и не подойдет к нему ближе чем на четыре локтя и да не прочтет ничего написанное им или с его слов».

Неудивительно, что после такой «рекомендации» сочинения Спинозы остаются популярными у еврейских и нееврейских читателей и по сей день.

Между тем, Спиноза оказался в довольно тяжелом положении. Его отец умер годом раньше, оставив ему в наследство все свое имущество. Вследствие чего, по освященной веками традиции евреев (и не евреев), его семья стала ожесточенно оспаривать завещание. Единокровная сестра Спинозы Ребека заявила в судебном порядке, что все недвижимое имущество по праву принадлежит ей. Спиноза не нуждался в этом не заработанном им самим состоянии. Но он был философом и в этом качестве не мог себе представить, что будет побежден в споре. Таким образом, Спиноза принялся отстаивать свои интересы, а после того, как попусту потратил чужое время и дал адвокатам возможность неплохо заработать, выиграл дело и… уведомил сестру о том, что она все равно может оставить себе все имущество за исключением кровати с пологом, которую он предполагал оставить себе.

Жест был впечатляющий, однако в конце концов Спиноза обнаружил, что совершенно разорен, а после церемонии отлучения у него не было даже достойного дома для своей кровати.

Спиноза был вынужден остановиться у своего друга, христианина Афиниуса ван ден Энде, который содержал в своем доме частную школу. Ван ден Энде — бывший иезуитский священник, придерживавшимся ныне либеральных взглядов. Он обладал глубокими познаниями, особенно в классических дисциплинах, и считал себя неплохим поэтом и драматургом. Школа Афиниуса ван ден Энде имела хорошую репутацию, хотя несколько излишне встревоженных родителей забрали своих детей, заподозрив, что там их учили вольномыслию. Официально к свободомыслию относились крайне нетерпимо, но неофициально на него смотрели как на часть образовательного процесса, на период, из которого ученики скоро вырастают, как, впрочем, происходит и по сей день.

Пребывание в доме ван ден Энде Спиноза отрабатывал, преподавая в его частной школе. Он также воспользовался возможностью посещать некоторые занятия: улучшил свои познания в латинском и греческом языках, повысил уровень знаний в математике, познакомился с философией Аристотеля. Примерно в это время он стал изучать комментарии к работам Аристотеля, сделанные еврейскими учеными Маймонидом и Хасдаем Крескасом из Сарагосы. Последний из них придерживался мнения, что материя вечна и что мироздание — это нечто иное, как упорядоченное ее состояние (доктрина, в значительной степени повлиявшая на философские взгляды Спинозы).

По вечерам ван ден Энде знакомил Спинозу с последними работами Декарта, которые внесли коренные изменения в философскую картину мира того времени. Строгая механистичная модель функционирования Вселенной Декарта сыграла решающую роль в становлении Спинозы, хотя он и игнорировал субъективизм Декарта (а именно таковой и делал его учение революционным). Вероятно, именно в это время Спиноза читал и сочинения Джордано Бруно, в которых странно смешались оккультные идеи и передовое научное мышление, что привело к отлучению Бруно как от протестантской, так и от католической церкви (последняя и сожгла его на костре). Спиноза игнорирует поразительные по своей новизне философские взгляды (также как и черную магию), уделяя внимание лишь убеждению Джордано в том, что Вселенная бесконечна и Бог вездесущ. Один за другим Спиноза смешивает ингредиенты, которым, будучи приготовленными в разогретой духовке его интеллекта, суждено было превратиться в непревзойденное философское лакомство: творение бесконечно приятное на вкус, с аппетитными цукатами, с «изюминками» философских наблюдений, слащавым теологическим кремом, с прослойкой «марцепантеизма», покрытое твердой глазурью геометрии и венчающей все единственной свечой уникальности. Позже мы попробуем, каким оно было на вкус.

Но в этот период жизни Спиноза был увлечен не только философией. Говорят, что он был влюблен в дочь ван ден Энде Клару Марию. Судя по портретам и описаниям, дошедшим до нас, Спиноза мог бы произвести немного странное впечатление в зрелом возрасте. Но в человеке еще молодом гениальная манерность, конечно же, пока что дремала. Современники говорили, что он был низкого роста, со смуглым лицом и черными вьющимися волосами. «По его внешнему виду можно было сразу понять, что он происходит из рода португальских евреев», — утверждали одни, в то время как другие считали, что он имел внешность «сефардического вельможи».

Клара Мария ван ден Энде преподавала классические языки и музыку в школе своего отца. О ней говорили, что «она была не красавицей, но очень умной, с тонким чувством юмора и способностями», но к чему, не уточняли. К сожалению, она влюбилась в одного из своих учеников, молодого человека по имени Дирк Керкринк, за которого вышла замуж. Другие источники опровергают эту историю, указывая на то, что Кларе Марии было в то время только 12 лет. Был ли Спиноза влюблен в Клару или нет, факты указывают на то, что он вовсе не был бесчувственным теоретиком, как это утверждали его ранние биографы. Как никто другой из великих философов, Спиноза писал о любви и сексуальных стремлениях с проницательной психологической осведомленностью. В «Этике» он предположил: «Чем сильнее, как нам кажется, чувство, испытываемое человеком, которого мы любим, по отношению к нам, тем больше мы исполнены гордыней». Далее он утверждает: «И если кто-то подумает, что между его возлюбленной и другим человеком существует такая же или более близкая связь, чем была между ними, когда лишь он один любил ее, он будет испытывать ненависть к человеку, прежде любимому, и охвачен ревностью к своему сопернику». И переходит к определению ревности: «…непостоянное чувство, проистекающее из одновременно испытываемых любви и ненависти, сопровождаемое злобной завистью к третьему лицу».

Человек, написавший эти строки, несомненно, испытывал эмоции, описанные им. И представляется невероятным, что объектом была двенадцатилетняя девочка. Вы спросите, почему? В своем Трактате об усовершенствовании разума Спиноза, не вдаваясь в подробности, упоминает о травмировавшем и изменившем его жизнь опыте: «Я осознал, что нахожусь в большой опасности и существует жесткая необходимость поиска средства к спасению, что потребует напряжения всех моих сил, каким бы неопределенным ни был исход. Я был как неизлечимо больной, который обречен на смерть, если не найдет нужное лекарство». Это побудило его направить энергию на «любовь к вечному и бесконечному, которая лишь одна способна доставлять удовольствие рассудку и освобождает его от всех страданий. По этой причине она так желанна и следует искать ее, прикладывая все возможные