Читаем без скачивания Тайна Мага - Андре Лори

— Да, это неприятный случай, — сказал Мориц, высыпая спички из коробки в надежде, что хотя некоторые из них остались сухи. К несчастью, они оказались подмоченными и негодными к употреблению.

— Нечего делать, — вздохнул молодой археолог, — мы осуждены теперь, как весталки, не гасить своего огня…

— О, господин, бейте меня, ругайте меня, прошу вас!

— Это все равно ни к чему не приведет, мой бедный Аристомен. Пойдемте лучше дальше, не теряя ни минуты.

Сильно опечаленные этим случаем, путники вновь пустились в свои утомительные блуждания. Уже четырнадцать галерей были осмотрены самым тщательным образом, и все без успеха. Между тем время уже было к ночи. Видя, что несчастный Гаргариди едва переставляет ноги, Мориц решил остановиться для ночлега и закусить.

— Будем спать по очереди, Аристомен, чтобы поддерживать свет, — проговорил он, — сначала ложитесь хоть вы, а через пять часов я разбужу вас и лягу в свою очередь.

Они принялись за скромный ужин. Гаргариди настолько устал, что засыпал даже во время еды. Мориц также чувствовал сильную усталость, но превозмог себя и не сомкнул глаз. Наконец пять часов прошло. Не без труда растолкав разоспавшегося слугу, молодой археолог вручил ему фонарь со свечой и посоветовал запастись бодростью, чтобы не дать сну побороть себя.

— Понимаю, господин, — отозвался Гаргариди.

Но едва Мориц уснул, как Гаргариди счел за лучшее последовать его примеру.

Прошло еще около четырех часов. Вдруг Мориц был внезапно разбужен ужаснейшим шумом: громкие стенания, крики и вопли, повторяемые тысячеголосым эхом, слышались в ротонде. Не на шутку испуганный, Мориц вскочил на ноги и увидел, что Гаргариди катается по полу и со стоном рвет на себе волосы. «Бедный малый сошел с ума», — мелькнуло в голове молодого археолога. С этой мыслью он подбежал к слуге, схватил его за руку и старался успокоить. Но Аристомен со злостью оттолкнул его и продолжал издавать свои причитания.

— Подлец!.. Обжора!.. Ни сердца, ни деликатности!.. — кричал он. — Все съесть!.. все сожрать!.. Ты не постыдился, чудовище, воспользоваться сном твоего господина, чтобы расхитить доверенное тебе… Недостойный обжора!.. негодяй!..

— Объясните мне, что случилось! — дергая его за руку, спросил Мориц. — В чем дело?.. Что произошло?..

— О, господин, можно ли было подумать, что потомок героя падет так низко, что будет виновен в столь черном деле?!

— Что такое?

— Господин, — продолжал Аристомен, подымаясь и с обреченным видом складывая руки на груди. — Перед вами самый презренный человек в мире… Вы имеете полное право презирать, ненавидеть меня…

— Да объясните мне прямо, что случилось?!

— Я объясню, господин… Да, я открою мое сердце и объявлю свою вину… Между тем как вы, истощенный усталостью и голодом, отдыхали на этих холодных камнях, ваш слуга бодрствовал… Я бодрствовал возле этой несчастной корзины… Увы!.. Голод жестоко мучил меня, но, клянусь честью моих предков, я не хотел ничего трогать до вашего пробуждения… Потом я вошел в сделку со своей совестью: «Не все ли равно, раньше или позже съем я свой завтрак? « — сказал я сам себе и съел свою порцию… затем другую… Потом я совершенно потерял голову и, не сознавая даже, что делаю, сожрал все, что было в корзине, все до последней крошки!.. — каялся Аристомен, проливая обильные слезы. — Лишь когда я увидел пустую корзину, то понял всю свою вину… Раскаяние охватило меня, но что значит раскаяние, когда все проглочено?!

Отчаяние несчастного обжоры было так искренне, что у Морица не хватило духу высказать ему ни одного слова упрека.

— Сделанного не воротишь, — промолвил он. — Пойду и вместо завтрака напьюсь хоть воды из источника. Что касается вас, Аристомен, то теперь, по крайней мере, вы не будете иметь предлога кричать о вашем голоде.

С этими словами Мориц направился в ту галерею, где протекал источник. Следуя за своим господином, Гаргариди продолжал выказывать глубокое отчаяние: он стукался головою о стены узкого коридора и ругал себя самыми страшными ругательствами, пока Морицу не надоело слушать его вопли и он не попросил грека замолчать. Несчастный Аристомен погрузился в суровое молчание и ограничился лишь тем, что старался изобразить на своем лице мрачную скорбь.

Утолив свою жажду водой, молодой археолог опять принялся за поиски выхода. Один за другим развертывались перед ними длинные коридоры, изгибаясь, раздваиваясь, оканчиваясь глухими стенами. Мориц безостановочно отмечал все эти ходы. Наконец он увидел, что все галереи до одной пройдены, осмотрены и пронумерованы, а выхода все-таки не нашлось…

Между тем в фонаре догорала уже последняя свеча. Еще несколько минут, и погаснет спасительный огонек… Несчастные скитальцы решили возвратиться к источнику и там ожидать своей участи.

Приближаясь к ручью, путники были удивлены, найдя там старого гебра. Скорчившись на полу, с головой, завернутой в плащ, старик, казалось, не замечал их присутствия. Напрасно Мориц обращался к нему с убеждениями, пытаясь вызвать в нем чувство человеколюбия; напрасно просил его вывести из этой могилы, — глухой стон старика был единственным ответом на его слова; завернувшись теснее в свой плащ, маг отвернул свое лицо к стене.

В этот момент свеча в последний раз вспыхнула, затем погасла. Беспросветная тьма охватила несчастных. Возле источника воцарилось глубокое молчание. Мрачно и однообразно протекали часы. Время от времени Мориц и его слуга глотали воду, но они не могли утолить ею мук голода… Что-то вроде помешательства начало овладевать ими. Ужасные видения, страшные галлюцинации вставали в их озлобленном мозгу. Затем прошло и это. Тупое оцепенение сковало их мысли; оба погрузились в какую-то спячку.

Мориц не знал, сколько времени провели они во тьме, как вдруг стон, вырвавшийся из груди мага, вывел его из оцепенения.

— Моя дочь! Леила!.. Ты ли это, несчастное дитя?.. — кричал старик.

Словно ужаленный, вскочил Мориц на ноги, не веря своим ушам. Он подумал сначала, не бред ли это. Но нет, через несколько мгновений он явственно услышал нежный голос, выходивший, казалось, из стены:

— Отец мой, где ты?.. Я здесь… ханум Катрин со мною!..

— Катрин!.. — радостно закричал молодой археолог.

— Мориц!.. Я здесь!.. Где ты?.. Мы ничего не видим, лампа едва светит… — отозвалась его сестра.

Мориц с изумлением начал осматриваться в темноте и, случайно взглянул вверх, заметил слабый свет над правой стеной.

— Они там, за стеной!.. Гуша-Нишин, посмотри! — закричал он, расталкивая старика.

Но тот с гневом оттолкнул его и, ударившись головою о стену, едва слышно простонал: