Читаем без скачивания Нулевое досье - Уильям Гибсон

– Да, – сказал Бигенд. – Многие так думают. А когда мы первый раз испытывали пингвина ночью, в Крауч-Энде, то спровоцировали мини-волну сообщений об НЛО. В «Таймс» предположили, что люди на самом деле видели Венеру. Садитесь.

Он отодвинул стул.

Милгрим сел. Соединил ладони на стакане с чаем. Тепло приятно успокаивало.

Когда Бигенд и Фиона тоже сели, Бигенд сказал:

– Фиона передала мне ваш вчерашний разговор. Вы сфотографировали человека, который следил за вами или, возможно, за Холлис. Снимки у вас?

– Да. – Милгрим нагнулся и принялся шарить в носке. – Но следил он за мной. Слейт сообщал ему, где я.

Он достал карточку, вынул из сумки макбук, нашел кардридер, купленный у перса в фотомагазине, и соединил все вместе.

– Однако Слейт мог просто исходить из того, что вы с Холлис, – заметил Бигенд, когда на экране появилась первая фотография Фоли.

– Фоли, – сказал Милгрим.

– Почему вы его так называете?

– Потому что на нем были штаны цвета «фолиаж». Из-за них я его и запомнил.

– Ты его видела? – спросил Бигенд Фиону.

– Да. Он был на ярмарке старой одежды. Такой весь деловой.

– Он был один?

– Вроде да. Но говорил сам с собой. Ну, понимаете: не сам с собой. По блютусу.

– Со Слейтом, – сказал Милгрим.

– Да, – согласился Бигенд. – Значит, пусть будет Фоли. Мы не знаем, под каким именем он сейчас действует. Такие люди легко меняют документы.

– Какие люди?

– Фоли знает человека, чьи штаны вы переснимали для нас в Южной Каролине.

– Так Фоли… шпион?

– Лишь в той мере, в какой он – модельер или хочет им стать, – ответил Бигенд. – Хотя не исключено, что он еще и фантазер. Зачем вы подбросили телефон в коляску этой русской?

– Я знал, что Слейт отслеживает его, говорит Фоли, где я. Решил, пусть идет за русскими. Они говорили, что живут в пригороде.

Бигенд сказал:

– Фантазер, желающий стать модельером, тоже может быть опасным. Если вы снова встретите мистера Фоли, держитесь от него подальше.

Милгрим кивнул.

– И если такое случится, сразу сообщите мне, – добавил Бигенд.

– А как насчет Слейта?

– Слейт, – сказал Бигенд, – ведет себя так, будто ничего не произошло. Он по-прежнему в центре всего, если говорить про «Синего муравья».

– Я думал, он в Торонто.

– Он живет в постгеографическом мире, – сказал Бигенд. – Откуда у вас этот ноутбук?

– Холлис мне подарила.

– А вы знаете, откуда он у нее?

– Она сказала, что купила его, чтобы писать книгу.

– Мы попросим Войтека его проверить.

– Кого попросим?

– Войтек был до Слейта. Я придерживаю его в тени на случай подобных ситуаций. В качестве бекапа, можно сказать. Вы завтракали?

– Съел круассан. В Париже.

– Хотите полный английский завтрак? Фиона?

– Не откажусь. Саад пока будет проверять мои карбюраторы.

Они посмотрели на Милгрима. Тот кивнул. Затем глянул на серого пингвина и черного ската под белым потолком. Попытался вообразить черного ската над перекрестком на левом берегу Сены.

– И каково это, управлять таким? – спросил он.

– Когда навостришься, чувствуешь себя им, – сказала Фиона. – Особенно если с айфона. У того, что в Париже, этой опции еще нет.

37

Аджай

Инчмейловский тотем, нарколептический хорек, по-прежнему застывший в кошмарном вальсе среди бегущих куропаток, поджидал напротив вечно недовольного кабинетовского лифта.

На вопрос про Хайди Роберт ответил, что «мисс Хайд» у себя. Он уже оправился от первого смятения и теперь говорил о ней с придыханием, что Холлис нисколько не удивило. Мужчины, которые не сбега́ли сразу и навсегда, обычно превращались в восторженных обожателей.

Она вошла в привычную кабину, втянула за собой чемодан и нажала кнопку. Один раз и быстро – чтобы не сбивать лифт с толку.

Прошла по коридору, стараясь не глядеть на акварели, отперла четвертый номер, вошла, положила чемодан на кровать. Все было привычно, кроме нескольких незнакомых суперобложек в клетке. Открыла чемодан, достала фигурку синего муравья и пошла в соседний номер, к Хайди.

Постучала.

– Кто там? – спросил мужской голос.

– Холлис.

Дверь чуточку приоткрылась.

– Впусти ее, – сказала Хайди.

Дверь открыл невероятно красивый, спортивный молодой человек с внешностью болливудского танцора и очень короткой стрижкой, переходящей от макушки в густой водопад волос. Излишек смазливости отчасти компенсировался бледной зарубкой поперек носа, словно от удара чем-то узким и тяжелым. На молодом человеке были синие спортивные штаны и потертая косуха Хайди.

– Это Аджай, – представила его Хайди.

– Привет, – сказал Аджай.

– Привет, – ответила Холлис.

Номер был как-то непривычно прибран, почти без следов багажного взрыва. Впрочем, постель, на которой Хайди возлежала в джинсах с дырками на коленях и майке Gold’s Gym, была очень основательно разворочена.

– Где твои вещи? – спросила Холлис.

– Мне помогли все разобрать и часть сдать на хранение. Они тут лапочки.

Холлис не помнила, чтобы Хайди когда-нибудь так отзывалась о гостиничных служащих. Ей на миг представилась картина: Инчмейл тайком сует деньги и раздает советы, как умаслить Хайди. Хотя на самом деле персонал «Кабинета» просто очень хорошо знал свое дело.

– Это что за херня? – спросила Хайди более привычным своим тоном, кивая на синюю фигурку.

– Фирменный сувенир «Синего муравья». Он пустой. – Холлис перевернула фигурку. – И я думаю, там внутри «жучок».

– Серьезно? – спросил Аджай.

– Серьезно. – Холлис протянула ему фигурку.

– Почему ты так думаешь? – Аджай приложил муравья к уху, потряс, улыбнулся.

– Долго объяснять.

– Есть только один способ проверить: разрезать его. – Аджай кошачьей походкой подошел к окну и всмотрелся в основание фигурки. – И кто-то это уже сделал. – Он поднял глаза на Холлис. – Разрезали вот здесь, склеили, зашкурили.

– Аджай сечет фишку, – сообщила Хайди.

– Я вам не помешала? – спросила Холлис.

Аджай ухмыльнулся.

– Мы тебя ждали, – ответила Хайди. – Если бы ты не пришла, свалили бы в спортзал. Аджай мне, кстати, и рассказал про твоего парня.

– Абсолютно чумовой джампер, – серьезно проговорил Аджай, ставя фигурку. – Видел его два раза в пабах. Лично, к сожалению, не знаком.

– Ты знаешь, где он? Как он? – спросила Холлис. – Я только что узнала о несчастном случае и места себе не нахожу.

– Извини, ничего не знаю, – ответил Аджай. – Хотя случись что еще плохое, мы бы услышали. У него куча фанатов.

– Не знаешь, как его можно разыскать?

– Он не светится. Неизвестно, чем занят, помимо прыжков. Мне вскрыть его? – (Приподнимая муравья.) – У Хайди тут весь нужный инструмент. Она собирает Бюстохода.

Он снова ухмыльнулся.

– Чего-чего? – удивилась Холлис.

– Для нервов, – раздраженно ответила Хайди. – Психотерапевт научил.

– Чему?

– Пластмассовые модельки.

Она села на кровати и спустила на пол босые ноги. Ногти у нее были свеженакрашены черным блестящим лаком.

– Психотерапевт научил тебя собирать пластмассовые модельки?

– Он японец. Психотерапией в Японии хрен проживешь. Там в нее не верят. Вот он и перебрался в Лос-Анджелес. Кабинет в Сенчури-Сити, где у муйла был офис.

Аджай подошел к инкрустированному трюмо, на котором были разложены инструменты, пластмассовые формы с детальками, миниатюрные аэрозольные баллончики, тоненькие кисточки. Подо все был подстелен толстый слой газет.

– Вот это пойдет, – сказал Аджай.

Он сел на низкий табурет и взял тонкий алюминиевый стержень с треугольным лезвием на конце. Холлис заглянула ему через плечо. Увидела прислоненную к зеркалу яркую коробку с фотографией крайне воинственного боевого робота в чем-то вроде ацтекского головного убора. Ниже рублеными прописными буквами было написано «БЮСТОХОД» и что-то по-японски.

– Почему его так назвали? – спросила Холлис.

– Японцы переводили. – Хайди пожала плечами. – Хер их разберет, чего хотели сказать. Может, бронеход. Или просто буквы понравились. Набор для начинающих. – Последние слова обращались к Аджаю, с упреком. – Я попросила принести мне набор «Бандай», что-нибудь из гандамов[30], высокой сложности. Золотой стандарт моделей для сборки. И что он мне приносит? Бюстохода гальвионовского. Смешно ему показалось, блин. Не «Бандай», не гандама. Детский наборчик.

– Извини, – сказал Аджай, который, очевидно, слышал это не первый раз.

– Ты их собираешь? – спросила Холлис.

– Успокаивает нервы. Фудзивара говорит, некоторым только это и помогает. Ему, например.

– Он тоже их собирает?

– Он мастер экстра-класса. Фантастически расписывает их аэрографом. Придумывает собственные детали.

– Так открыть? – Аджай покрутил лезвие.

– Да, – ответила Холлис.

– Если там споры сибирской язвы, я не виноват. – Он подмигнул.