Читаем без скачивания Елизавета Федоровна - Дмитрий Борисович Гришин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В обстановке главенствовал ампир: он уже давно был не в моде, но по-прежнему оставался непревзойденным стилем при создании роскошных интерьеров, а именно такое впечатление и полагалось производить теперь дворцу, получившему небывалое значение. Но не будет ошибкой сказать, что в убранстве проявились и вкусы самих хозяев – стиль «империи» соответствовал эстетическим взглядам Сергея Александровича. Ряд смежных комнат превратился в парадную анфиладу, мебель для которой изготовили по образцам старинных гарнитуров. Сергей, большой знаток мебельного искусства, уделил немало внимания ее подбору и расстановке, не забыв при этом и о других деталях – мраморных каминах, бронзовых канделябрах и хрустальных люстрах, выполненных по специальным эскизам… Но все это предназначалось главным образом для публики. Личные апартаменты являли собой полную противоположность парадным. Простота отделки – отсутствие всего лишнего, показного.
Посетитель, явившийся по делу или приглашенный на публичное мероприятие, входил через парадный подъезд на Тверской площади и попадал в огромный, в ширину всего дома, вестибюль с высоким потолком. Отсюда две лестницы расходились в противоположные стороны. К Великому князю вела левая. Поднявшись по ней, гость оказывался в приемной. Если Его Высочество оказывал честь принять в своем кабинете, следовало вначале пройти через примыкающую к приемной малую столовую. Здесь Великий князь обедал в тесном кругу семьи, а иногда и с приглашенными лицами. Убранство комнаты резко отличалось от общего стиля других покоев – оно имитировало домашнюю обстановку времен Петра Великого.
Кабинет занимал угловую комнату, расположенную вдоль Тверской улицы и Чернышевского переулка. Он был выдержан в зеленых тонах, что являлось характерным для деловых апартаментов, – такой цвет в кабинете имели драпировки и обивка мебели. Стены украшали многочисленные пейзажи, с которыми соседствовал портрет Екатерины II (кисти Д. Г. Левицкого), и фотографии некоторых родственников Великого князя. Позади рабочего места, рядом с окном, – овальный портрет императрицы Марии Александровны в последние годы ее жизни – незабвенная матушка всегда рядом, точно ангел-хранитель. Здесь же и упомянутый выше малый портрет Елизаветы Федоровны работы Ф. А. Каульбаха, а в ближайшем углу – ее скульптурное изображение, созданное Павлом Трубецким.
После смерти Александра III соседнее, самое почетное место займет его огромный портрет, заказанный Сергеем Александровичем художнику В. А. Серову. В специальную витрину Великий князь положит мундир императора, создав в кабинете небольшой мемориал венценосного брата, заветам и принципам которого он оставался верен всегда.
Справа от стола – деревянный шкаф, камин с зеркалом и бронзовыми часами. Другие часы, большие консольные, в деревянном коричневом корпусе и с тремя циферблатами, помещены на столике слева. Вещь старинная, английская, работы мастера Бенжамина Гайнама. Среди трех мелодий часы могли играть Преображенский марш, что подкупило Елизавету Федоровну, приобретшую их в подарок мужу.
Другой подарок жены стоял в комнате на мольберте. Это была прекрасная картина с ликом Спасителя работы Виктора Михайловича Васнецова. Великая княгиня преподнесла ее супругу на Рождество 1894 года, доставив тем самым огромное удовольствие. «Я в таком восторге от моего образа Спасителя Васнецова – совершенно блаженство», – записал Великий князь в дневнике. Изображение Христа он поставил в кабинете таким образом, чтобы оно постоянно находилось перед глазами…
Следующее помещение – уборная Его Высочества, за которой находился выход к собственному подъезду. Это новшество резиденции, дававшее целый ряд удобств. Однако такая вещь, сама собой разумеющаяся во дворцах Императорской Фамилии и хорошо знакомая петербуржцам, стала для москвичей неприятным сюрпризом. Собственный подъезд! Уж не хочет ли новый хозяин Первопрестольной подчеркнуть свою особенность? Не демонстрирует ли он горожанам некую дистанцию, которая отныне должна соблюдаться в отношениях с его персоной? Сегодня такие пересуды нам показались бы, мягко говоря, наивными. Тогда же отдельные нюансы, щедро приправленные подобными комментариями, могли стать для московского обывателя определяющими, создающими так называемое «общественное мнение». Если какие-то мелочи и пустяки не соответствовали укоренившимся здесь представлениям о том-то или том-то, они легко превращались в крепкие кирпичики предубеждения. А прочность возводимой из них стены была колоссальной.
Правая лестница в вестибюле считалась парадной и вела сразу на третий этаж. Из-за ее крутизны рядом устроили подъемную машину, которой, конечно, не пользовались во время праздников и приемов. Сами же балы проходили в большом танцевальном зале, очень светлом и солнечном. Во время обновления дворца он не переделывался и по желанию Великого князя во многом сохранил свой прежний вид. Отсюда гости могли пройти в одну из двух больших столовых, возле которых устраивался буфет.
Далее располагались парадные гостиные, Белая и Красная. В первой стояли рояль для музыкальных вечеров и мебель с золочеными ножками, знакомая по портрету хозяйки, написанному Фламенгом. В конце 1892 года здесь проходили домашние концерты, на которых Елизавета Федоровна из-за траура по отцу была в черном платье, резко контрастировавшем со светлой обстановкой. Возле окон стоял бюст Александра II, а соседние стеклянные двери комнаты выходили на балкон, где Великокняжеская чета могла появляться во время народных манифестаций.
Вторая предназначалась для более частных встреч и бесед. Главное значение в ней придавалось портретам Александра III и императрицы Марии Федоровны работы И. Н. Крамского, висевшим по обе стороны камина. На другой стене внимание сразу привлекало огромное изображение Александра I кисти Джорджа Доу, созданное в 1825 году, дополненное золоченым картушем в виде двуглавого орла и венка славы. Рядом висели старинные портреты других исторических лиц, включая жену Александра, императрицу Елизавету Алексеевну, запечатленную Я. Ортом в 1801 году, и его бабушку, Екатерину II. Великая Екатерина была представлена в гостиной и великолепным, по праву считавшимся одной из жемчужин собрания, бюстом, исполненным выдающимся скульптором Ф. И. Шубиным. Еще один раритет коллекции, парадный портрет императрицы Елизаветы Петровны, украшал противоположную стену. Дополняли комнату, создавая в ней уют, большая развесистая пальма и мягкая мебель с красной, под цвет стен, обивкой.
За официальными помещениями разместились личные апартаменты Елизаветы Федоровны. Их открывала собственная гостиная Ее Высочества, выдержанная в светлых тонах. На первый взгляд она выглядела весьма хаотично – столько всего в ней было смешано. Однако при ближайшем рассмотрении обнаруживался детально продуманный интерьер, полный удобств. Три гигантских зеркала – два между окон и одно у торцевой стены – расширяли пространство комнаты, наполняя ее
