Читаем без скачивания Дюна - Фрэнк Херберт

— Любопытный вопрос, мой господин.

— Не забывайте, Кайнз, о том, что теперь это мое владение. Мои методы отличаются от методов Харконненов. Я не возражаю против изучения спайса, только, чтобы мне было известно о том, что вы узнали. — Он посмотрел на планетолога. — Харконнены одобряли изучение спайса, не правда ли?

Кайнз откинулся на спинку кресла, не отвечая.

— Вы можете говорить прямо, не боясь за свою жизнь, — сказал Герцог.

— Во всяком случае, Имперский суд находится достаточно далеко, — пробормотал он и подумал: «Что ожидает этот захватчик воды? Неужели он считает, что мы такие дураки, что захотим заручиться его поддержкой?»

Герцог кашлянул, привлекая его внимание к их маршруту.

— Я заметил недовольную ноту в вашем голосе. Мы хотим, чтобы вы немедленно признали нас отличными от Харконненов.

— Я читал пропаганду, которой вы наводнили сетчи и деревни, — сказал Кайнз. — «Любите вашего Герцога! Ваши тела…»

— А ну, довольно! — рявкнул Хэллек.

Оторвавшись от окна, он подался вперед. Пол положил руку на его плечо.

— Гурни! — сказал Герцог и оглянулся. — Этот человек долго находился под властью Харконненов.

— Хэллек принял прежнее положение.

— Хорошо.

— Ваш человек Хават хитер, но предмет его занятий достаточно скучен, — сказал Кайнз.

— Так вы покажете нам эти базы?

Кайнз коротко ответил:

— Они собственность Императора.

— Они не использовались.

— Они могли бы использоваться.

— Император тоже так считает?

Кайнз бросил на Герцога жесткий взгляд.

— Арраки могла бы стать Эдемом, если бы ее правители интересовались чем-то другим, кроме спайса.

Он не ответил на мой вопрос, подумал Герцог. Вслух он сказал:

— Как сможет планета стать Эдемом без денег?

— Что толку в деньгах, если на них нельзя купить услуги, в которых вы нуждаетесь? — возразил Кайнз.

«А, вот оно что?», — подумал Герцог. Он сказал: — Мы обсудим этот вопрос попозже. А теперь, как мне кажется, мы приближаемся к краю Защитной стены. Мне нужно держаться того же курса?

— Да, — пробормотал Кайнз.

Пол посмотрел вниз. Разбитая земля уступила место бесплодной каменистой пустыне и скальным выступам пород. За выступами уходили к горизонту дюны, а вдали темные пятна, говорившие о чем угодно, только не о песках. Возможно, крупные выступы по род. Пол не мог разглядеть этого в жарком воздухе.

— А там есть какая-нибудь растительность? — спросил Пол.

— Кое-какая, — ответил Кайнз. — Эта зона большая часть территории, где живут те, кого мы называем «мелкими водными посетителями». Они приспособились совершать друг на друга набеги с целью отнять драгоценную воду и моментально заметают за собой следы. Некоторые части пустыни полны жизни. Но все живое знает, что делать, чтобы выжить в этих местах. Окажись там вы, вам бы пришлось приспособиться или погибнуть.

— Вы хотите сказать — красть воду друг у друга? — спросил Пол. Эта мысль казалась ему чудовищной и голос выдал его волнение.

— И это тоже, — сказал Кайнз. — Но я имел в виду другое. Видите ли, мой климат требует другого отношения к воде. Нужно знать о воде все. Нельзя терять ничего, содержащего влагу.

«Мой климат», — подумал Герцог.

— Поверните на два градуса южнее, мой господин, — сказал Кайнз. — С запада поднимается ветер.

Герцог кивнул. Он видел в этот момент клубы коричневой пыли. Он развернулся и эскорт тоже развернулся вслед за ним.

— Похоже на то, что это край бури, — сказал Кайнз.

— Песок должен быть опасен, если попасть в его скопление, — скачал Пол. — Он действительно может разрезать самый крепкий металл?

На такой широте это не песок, а пыль. Опасность, когда нет видимости, когда все скрыто пылью.

— Мы увидим сегодня настоящую разработку спайса? — спросил Пол.

— Весьма вероятно, — ответил Кайнз.

Пол выпрямился. Он пользовался вопросами и проявлял любознательность для того, чтобы провести, как называла это его мать, отметку личности. Сейчас он занимался Кайнзом — звучанием его голоса, каждой деталью его лица и жестов. Неестественная складка на левом рукаве его робы говорила о ноже. На его талии были странные вздутия. Это говорило о том. что люди пустыни носят на поясе кушаки для различных мелких предметов.

Хэллек протянул руку и достал из заднего отделения бализет. Когда он начал настраивать свой инструмент, Кайнз обернулся, потом снова перенес свое внимание на курс.

— Что бы вы хотели услышать? — спросил Хэллек.

— Выбирай сам, Гурни, — ответил Пол.

Хэллек склонился над струнами, взял аккорд и мягко запел:

«Ваши отцы ели манку в пустыне,В знойных краях, откуда приходят вихри.Боже, спаси нас от ужасной земли!Спаси нас, а-а-а, спаси насОт сухой, полной жажды земли!»

Кайнз посмотрел на Герцога и сказал:

— Вы путешествуете с небольшой охраной, мой господин. Все ли они наделены такими талантами?

— Как Гурни? — Герцог усмехнулся. — Гурни единственный в своем роде. Я люблю, когда он со мной, из-за его глаз. Его глаза редко что упускают из вида.

Планетолог нахмурился. Не изменяя мелодии, Хэллек спел:

«Ибо я подобен сове пустыни,Подобен сове пустыни-и-и!»

Герцог повернулся к приборному щитку, взял микрофон, включил его и сказал:

— Начальник эскорта Гамма. Летящий предмет, сектор В. Вы его отметили?

— Это всего лишь птица, — сказал Кайнз и добавил: — У вас острые глаза.

В панельном громкоговорителе щелкнуло, потом голос сказал:

— Говорит Гамма. Предмет изучали под полным увеличением. Это большая птица.

Пол посмотрел в указанном направлении и увидел маленькую черную точку, которая то и дело пропадала, и подумал о том, каким полным решимости мог быть его отец. Все его чувства были готовы к действию.

— Я не думал, что так далеко в пустыне могут водиться такие большие птицы, — сказал Герцог.

— Это нечто вроде орла, — ответил Кайнз. — Многие живые существа приспособились к этому месту.

Корабль пронесся над голой каменистой равниной. Посмотрев вниз с высоты две тысячи метров, на которой они находились, Пол увидел сморщенную тень их судна. Земля внизу казалась плоской, но неровность теней говорила о другом.

— Удавалось ли кому-нибудь когда-либо выходить из пустыни? — спросил Герцог.

Хэллек прекратил игру. Он подался вперед, ловя ответ.

— Не из глубокой пустыни, — ответил Кайнз. — Из второй зоны несколько раз люди выходили. Они выживали благодаря тому, что проходили по скалистым территориям, где черви редки.