Читаем без скачивания Вопреки. Часть 2. Джексон: Хэппи-энд придется отложить! - Кейт Крамбл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот, почитай! — вновь разъярено крикнула девушка и в одном лишь пеньюаре выскочила из квартиры.
Джексон молча взял журнал и долго разглядывал глянцевую обложку, с которой прямо на него смотрела Элли. В сердце что-то дрогнуло. Еще некоторое время мужчина сидел не шевелясь, не решаясь открыть статью про когда-то любимую всем сердцем девушку. Он налил себе вина, открытого для ужина. Отыскав в одном из кухонных шкафов давно заброшенную пачку сигарет, подошел к распахнутому окну и закурил. Легкий осенних дождик приносил в квартиру невероятную свежесть. Погрузившись в собственные мысли, Джексон вспомнил то светлое чувство, которое испытывал к Элли, отчего на его лице появилась улыбка.
Собрав всю свою волю в кулак, он все же решился прочесть статью, с весьма кричащим названием: «Элизабет Стейтон — головокружительный успех бывшей эскортницы».
Читая статью, Джексон находил в ней ответы на когда-то интересующие его вопросы. Элли дала подробное интервью журналу, чтоб о ней наконец перестали писать небылицы. Уж если общественность так сильно интересовалась ее личной жизнью, то лучше раскрыть самой все карты, нежели о ней продолжат слагать невероятные истории, которые далеки от правды. Интервью было сложным и длилось несколько часов, но оно того стояло. Статья получилась весьма откровенной. Журналист, что писал ее, был под полным впечатлением от того, что легло на плечи такой очаровательной девушки, как Элли.
Она подробно рассказала о своих девичьих планах, которые строила в школе на свою жизнь. О том, кем мечтала стать и чем в итоге ей пришлось пожертвовать ради спасения отца. О работе в клубе не вдавалась в подробности, но и утаивать то, чем именно ей приходилось заниматься не стала.
Читая статью, Джексон несколько раз делал перерыв, и брался за сигарету. Он курил медленно, пытаясь осмыслить каждое прочитанное слово.
«Как же я был к ней несправедлив», — думал мужчина.
Он вновь вернулся к статье и на этот раз прочел ее до конца. Строка за строкой, он читал, как Элли подробно рассказала о дружбе со Сьюзен. О том, как она встретила мужчину, к которому впервые в жизни испытала невероятное чувство-любовь. Рассказала и о браке с Фабрицио, и подробно описала то, кем он является ей по сегодняшний день. Со страниц журнала, она благодарила бывшего супруга за идею выпустить собственную коллекцию женского белья.
Единственное, чего не понимал Джексон, так это то, почему Элли согласилась открыть свою душу всему миру, но так долго не решалась открыть ее ему. Разочарование и боль вновь заполнили его сердце. Ему было жаль Элли и безумно обидно за убитую ими любовь.
«Если бы я только раньше тебя узнал…, — с грустью думал Джексон, — тогда все могло быть совершенно иначе».
Джексон вспомнил, как впервые увидел милую девушку, танцующую в красном платье посреди танцпола клуба «Рандеву». Прокручивая в памяти утро следующего дня, накануне собственной свадьбы, он вдруг вновь ощутил те самые эмоции, что чувствовал в момент, когда перед ним скрутившись в клубок сидела Элли. Кто бы только мог подумать, к чему в итоге приведет их случайное знакомство.
Джексон продолжал курить и пить вино, все сильнее и сильнее предаваясь воспоминаниям. После расставания с Элли, он не разу с ней не виделся и даже не говорил по телефону. Малейшее желание поговорить с девушкой быстро пропадало при рядом резвившейся Клэр. Но сейчас блондинки не было, да и к тому же, выпитая до дна бутылка вина все сильнее добиралась до самых укромных уголков его памяти, где Джексон давно похоронил все приятные моменты жизни с Элли. Тут, словно зомби из гробниц, стали выходить наружу самые теплые воспоминания. Сердце окутало невероятной тоской.
Мужчина, хватаясь обеими руками за голову, заметался по комнате. Невероятное желание прижать к себе Элли стало невыносимо сильным. Отбросив все сомнения, он наконец взял телефон и постукивая по экрану набрал хорошо знакомый ему номер. Пошли гудки, но ни после первого, ни после пятого сигнала Элли не подняла трубку. Джексон в бешенстве швырнул телефон об стену.
— Да пошла ты! — вдруг неожиданно выругался он. — Ненавижу! Ненавижу тебя! Лгунья! — кричал он, глядя на телефон, из которого все еще слышались гудки.
Телефон умолк, потрескавшийся от удара экран перестал светить. Джексон рухнул в гостиной на диван и уснул.
Проснувшись посреди ночи от дикого похмелья, мужчина подошел к холодильнику и плеснул себе колы. Голова разболелась еще сильнее. Не найдя в собственной квартире таблеток от похмелья, он решил спуститься к Клэр, у которой всегда имелось спасительное средство. Во всю пошатываясь, мужчина вошел в квартиру блондинки, дверь которой была не только не заперта, а даже приоткрыта. Джексон не предал этому большого значения и прошел в спальную комнату. Клэр там не оказалось. Тогда он обошел всю квартиру, но блондинки нигде не было видно.
«Опять в клубе», — подумал Джексон и пройдя в ванную комнату, отыскал спасительную баночку. Здесь же, он разбавил таблетку в воде, и дождавшись полного растворения, выпил залпом весь стакан. Опираясь обеими руками о раковину, сквозь зеркало, Джексон заметил позади себя странные пятна. Мужчина обернулся и понял, что это не просто пятна, а на кафеле четко виднелись кровавые следы тонких женских пальцев. Он с ужасом отскочил к двери, не зная, что и думать.
Джексон помчался к себе в квартиру, и все еще дрожащими руками, то ли от похмелья, то ли от увиденных в квартире следов крови, позвонил в полицию.
К приезду полиции Джексон полностью отрезвел. Он желал скорее разобраться, где Клэр, но дело было куда сложнее и запутаннее, чем казалось на первый взгляд. Телефон девушки был отключен, любая попытка связаться с ней оказалась бессмысленной. Осматривая квартиру, вызванная дополнительно группа криминалистов обнаружила повсюду насильственные следы. Пятна крови оказались не только в ванной, но и в других комнатах. Возможно, в силу того что Джексон был пьян, он не сразу смог их заметить. В гостиной обнаружили перевернутую вазу с цветами. Что именно произошло в квартире блондинки пока было не ясно. Единственной догадкой полиции стало лишь то,
