Читаем без скачивания Фантастика 2025-61 - Дмитрий Александрович Емец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты чего делаешь? – спросила Юля.
– Успокаиваюсь!
– А-а! – Юля втянула носом. – Вообще-то запах ничего!
Макар впервые встречал девушку, которой нравилась бы химическая вонь горелых сидений.
– Умели раньше делать автобусы. А на новых ни фига не подпалишь, только плавится и капает, – пожаловался Макар.
Юля поскребла щеку.
– Это смотря чем зажигалка заправлена! Они тоже разные бывают, – рассеянно отозвалась она.
Макар открыл рот. Этой закономерности он не знал.
– Где ты научилась так через заборы скакать?
– Да, в общем, нигде… – не отрываясь от карты, неохотно ответила Юля. – Практика. Весь прошлый год прожила в доме без лестниц.
– Не бывает домов без лестниц.
– Это ты строителям скажи. Я жила на шестом этаже, а лестница начиналась с четвертого… Есть! Вот! – скользящий палец Юли остановился на пересечении двух улиц.
Рядом с пунктом ДПС на выезде из Москвы стоял знак двери. Она прикинула масштаб. В одном согнутом указательном пальце пятьсот метров.
– Напрямую километра… полтора. Хорошо, пусть два… Дальше поскачем от двери к двери и окажемся на «Третьяковской». Знаешь это место? Там рядом «Макдак», а напротив храм с железным полом.
– Он нас не догонит?
– Без прыгуна?
– Да.
– Пусть побегает! Авось на бегу сдохнет! – сказала Юля с мстительным предвкушением.
Макару стало не по себе. Похоже, эта девушка умела хранить ненависть долго, без резких всплесков и потерь, в сухом аккумулированном состоянии. Макар был другим. Он если не проломил кому-то голову в первые пять минут, не заорал и ничего не бросил, то гнев затухал. А тут – нечто совсем другое, тлеющее, полное яда. Макар, конечно, не выражал всю цепочку мыслей словами, но мысль на то и мысль, что самая длинная и сложная схватывается сразу на всей протяженности, а слова уже мячиками скачут вдогон.
– Ну что? Идем? – спросил он, надеясь согреться на ходу.
– Куда? Засечет. Да и забор. Ты на колючке застрянешь. Она теперь в нашу сторону.
– А ты не застрянешь?
– Да я уж как-нибудь… – ответила Юля скромно.
– И долго будем ждать?
– До темноты. Он же в темноте не видит?
– Неа, не думаю.
– Значит, в темноте и пойдем. Тогда и рабочие, кстати, уйдут. Легче будет ни на кого не напороться.
– А охрана?
Юля презрительно хмыкнула.
– Да какая тут охрана? Два вневедомственных сержанта, вооруженные телевизором!
Время тянулось долго. Макар изнылся от ожидания. Юля спокойно сидела, вытянув ноги и полузакрыв глаза. На карту больше не смотрела и, казалось, дремала. Макар, разглядывающий ее одежду, невольно позавидовал, как хорошо она подготовлена ко всевозможным городским случайностям. Шерстяная шапка с мудреным горнолыжным подгибом. Можно носить ее так, как сейчас, а можно дернуть вниз, и она, точно маска, закроет лицо, оставив только прорезь для глаз. Куртка теплая, немаркого цвета. На ней любая грязь – элемент дизайна. Штаны тоже теплые. Горные ботинки. Сидит на туристическом «подпопнике», который до этого находился под курткой и был выдвинут одним движением. Кстати, хорошая штука, еще, наверное, и спину греет. Ну в поднятом положении.
Надеясь согреться, Макар стал поджигать переднее кресло, и так в этом преуспел, что едва не удушил их дымом. Двинув его локтем, Юля отобрала зажигалку.
– Ты что, больной?!
– А ча? Я думал, ты любишь, когда воняет!
– Воняет, но не горит! Хочешь, чтобы сюда все ремонтники сбежались пожар тушить?
Макар кашлянул. Об этом как-то не подумал. Проводив взглядом свою зажигалку, которую Юля швырнула в проход, он достал нож и стал чистить под ногтями:
– Достали меня все… Маньяки с ускорением… Пчелы всякие…
– Какие пчелы? – удивленно спросила Юля.
– Да такие вот… – уклончиво буркнул Макар. – До мая доживу, уеду в Крым автостопом… Давно собираюсь!
– А ты был в Крыму?
– Рассказывали. Там хорошо. Прямо на берегу жить можно. Песок там, море, туда-сюда… Палатку поставлю… Рыбу буду ловить. Лепешки татарские покупать.
– Без денег?
– Не, ну какие-то деньги же будут? Арбузы устроюсь на бахче ворочать… Или охранять ча-нить. Кафе какое-нить.
– От кого?
– Да там… от вандалов всяких… – сказал Макар, смущенно пряча нож.
Они опять помолчали. Их разговор походил на пьяного, который то бежит на заплетающихся ногах, то резко останавливается и откачивается назад.
– Прикинь, короче, это самое… спросить хотел… ты с сестрой-то как? Любила ее? – неуклюже ляпнул Макар.
Юля уставилась на него как на хирурга, уронившего ей в разрез вставную челюсть.
– Верку-то? Отравить ее пыталась таблетками для посудомойки. Да и она тоже… Шрам на руке видишь? Ничего нет лучше школьных ножниц, когда засаживаешь их двумя руками.
– Почему?
– Отвали, а!
Он пожал плечами.
– Ча! Бывает! До любви надо еще дорасти! Любовь – это непрерывное биение двух сердец во встречном поиске друг друга! – уронил Макар, незаметно скашивая на Юлю глаза.
Он примерно догадывался, какое впечатление произведет. После этой фразы люди, особенно из хорошо его знавших, всегда смотрели на него с недоумением. Мало кому было известно, что несколько лет назад он прочитал эти слова в журнале, валявшемся в будке патрульного «уазика». Это только кажется, что в патрульных машинах нет никаких вещей. Там полно всякого барахла. Журнальчики, домкрат, мятая пластиковая бутылка. Даже пакет с картошкой, которую незаконно торгующий таджик вручил патрульному для проведения домашней экспертизы.
На полу автобуса было дико холодно. Макар стал приподниматься, намереваясь перебраться на сиденье, но тут по крыше что-то глухо ударило. Макар еще глупо задирал голову, а Юля уже зажала ему рот. На руке у нее была короткая перчатка, кожаная в основании, с шерстяными пальцами. И еще он почувствовал, что на ладони перчатки были толстые пластиковые вставки, обдиравшие ему рот.
– Тихо! Там Денис! – прошептала она.
Быстрые шаги катились по крыше, направляясь к «гармошке». Макар внезапно обнаружил, что аварийный люк рядом с «гармошкой» снят и сквозь него сереет кусок неба. И люк этот был близко, очень. Если заглянуть в него, то…
Юля беззвучно нырнула за сиденье, завалив с собой вместе и Макара. Они лежали, подтянув к себе колени, и слушали шаги. Те были хоть и стремительные, но какие-то заплетающиеся. Кто-то дошел до люка. Грузно сел. Свесил ноги. Спрыгнул. Совсем близко – казалось, рукой можно дотянуться – Макар увидел ботинки.
Они стояли и, покачиваясь с пятки на носок, казалось, колебались, куда им идти. Потом тяжело шагнули в сторону водительской кабины и… исчезли. Потянулись длинные томительные минуты. Ботинки не появлялись. Хуже, что и люк не лязгал и дверь не отжимали – значит,
