Читаем без скачивания «Если», 2011 № 09 - Журнал «Если»

И, разумеется, злые роботы мечтают покорить мир. Ведь им позарез нужны люди-рабы, которых, впрочем, можно безжалостно уничтожить только ради развлечения.

Оригинален и способ, которым людей собираются заставить работать на благо Кибертрона. Поскольку у планеты роботов нет атмосферы, а людям нужно чем-то дышать, десептиконы находят глобальное инженерное решение — переместить Кибертрон к Земле. Выглядит он значительно больше Земли, но, очевидно, злые роботы все рассчитали и намереваются сделать Землю спутником своей родной планеты. И то правда: космическими челноками летать проще, чем через всю Галактику.

В «Трансформерах» пропагандируются самые главные, с американской точки зрения, ценности. Эта страна — цитадель свободы. Простые американские парни способны победить любую инопланетную тварь, на каком бы уровне технического развития она ни стояла. А «томагавки» — лучшие ракеты. Да и вообще, американские истребители вполне эффективны, чтобы биться с роботами, пусть даже те и явились к нам спустя миллионы лет технологического развития.

А вот моральная дилемма, встающая перед Сэмом, выбивается из привычного «шаблона героя», Предаст ли Уитвики друзей-роботов ради безопасности взятой в заложницы возлюбленной? Спасет ли ее ценой свободы Земли и обмана друзей? Редко американский герой оказывается перед подобным выбором…

О мелких нестыковках, вроде падения небоскреба и спасения людей, на которых потом ни царапины, или раскачивания Сэма на стальном канате злым роботом, в результате чего герой то врезается в землю, то шарахается о здание на высоте пятого этажа, но остается невредимым, вряд ли стоит упоминать. Мы ведь не замечаем, что инопланетные роботы зачем-то превращаются в машины популярных марок? Если вы согласны с тем, что трансформерам легче всего передвигаться по земле в обличье «шевроле», то всему остальному легко поверите.

Кстати, сами американцы признали «Трансформеров» худшим фильмом полугодия. Что, впрочем, не слишком повлияло на его сборы…

Евгений ГАРКУШЕВ

Экранизация

Аркадий Шушпанов

Мальчик и тьма

Закончилась самая популярная подростковая фэнтези-киноэпопея. Время подвести итоги.

В мировой практике, как бы к этому ни относиться, киносага о Гарри Поттере есть случай беспрецедентный. Серия из восьми фильмов (хотя, по правде, все же из семи), создаваемая на протяжении десяти лет. Единая актерская команда, хотя дети, начав сниматься в первом фильме, уже давно успели повзрослеть. Всего одна принципиальная замена в кастинге — из-за смерти Ричарда Харриса роль профессора Дамблдора, начиная с «Узника Азкабана», стал играть Майкл Гэмбон. Единая канва повествования, несмотря на то что завершающие книги к моменту начала съемок еще не были написаны.

Хотим мы того или нет, но целое поколение детей уже выросло на «поттериане». Причина не только в агрессивном нашествии голливудской киноиндустрии, но и в отсутствии каких-либо отечественных аналогов. Национальные кинематографии давно уже пытаются дать в меру финансовых и творческих возможностей «асимметричный» ответ: германская серия о юной волшебнице Биби и игровая экранизация «Крабата», датский «Остров потерянных душ», наконец, всем известная французская трилогия Люка Бессона об Артуре.

Автор оригинальных книг получил беспрецедентный контроль над съемочным процессом. Известный факт, что Роулинг «шовинистически» не допустила к участию почти ни одного неанглийского актера.

В какой-то степени серию о Гарри Поттере можно назвать эталоном уважительного, даже заискивающего отношения к зрителю. Вернее, к нему отнеслись как к покупателю, который всегда прав. И такой подход оказался исключительно коммерчески успешным.

Фильмы о Гарри Поттере составили уникальный жанр, аналогов которому пока что нет, хотя попытки делались на заре игрового кино, когда еще не было телевидения. Этот жанр можно назвать «киносериалом». Метафильм, который можно смотреть неделю. Практически каждая отдельная картина обозревалась в «Если», но только сейчас появилась возможность увидеть всю линию развития. Что же дал Гарри Поттер кино и как изменялся сам по мере «обучения»?

Теперь уже мало кто помнит, что ставить первый фильм хотел сам Стивен Спилберг. На какое-то время он и стал фаворитом среди претендентов на режиссерское кресло. Однако маэстро думал сугубо в кинематографическом ключе. Так, он собирался задействовать в роли Гарри тогдашнюю детскую звезду Хэйли Джоэла Осмента, но встретил сопротивление — ведь Осмент не был британцем. Кроме того, неизменно фонтанирующий идеями Спилберг предлагал сделать фильм целиком на компьютере и объединить для вящей динамики сюжеты двух первых книг. В конце концов, он даже воплотил свои идеи: снял «Искусственный разум» с Осментом и сплошь компьютерного «Гинтина». Но с Гарри Поттером это уже не имело никакой связи.

Тем не менее первые два фильма напрямую продолжали традицию семейного фантастического кино 1980-х годов от Лукаса и Спилберга. Заглавная музыкальная тема написана Джоном Уильямсом, автором саундтреков к «Звездным войнам» и похождениям Индианы Джонса. Режиссером выступил Крис Коламбус, работавший со Спилбергом как сценарист еще в 1980-е годы. Коламбуса во многом выбрали за его умение работать с детьми, ведь за десять лет до «Гарри Поттера» тот поставил суперуспешную комедию «Один дома». Усматриваются и некоторые визуальные заимствования. Например, в самой динамичной сцене первого фильма, игре в квиддич, использованы те же постановочно-операторские приемы, что и в гонках на глайдерах из «Возвращения Джедая».

Режиссер, имя которого по-английски буквально звучит как «Христофор Колумб», оказался первооткрывателем целого кинематографического континента. Более того, Коламбус изобрел подход, названный «набором движущихся иллюстраций».

Здесь нужно сделать отступление. Кино в своем развитии фактически проделало такой же путь, что и живопись, и в фантастических фильмах это проявилось, наиболее ярко. По мере того, как росли технические возможности, кино все больше стремилось подражать реальной жизни, за редким авторским исключением — выглядеть все более похожим на правду. Причем оно стремилось к этому прямо противоположными, но взаимодополняющими путями — от сверхдорогих блокбастеров, где компьютерная графика добивалась максимально возможного эффекта правдоподобия, до демонстративно маргинальных фильмов, уходивших от любых киноэффектов.