Читаем без скачивания Предатель. Ты мне (не) изменил (СИ) - Никитина Жанна

Резкий толчок отбрасывает меня вперед. Падаю на колени и ладони, скольжу по кафельному полу, сдирая кожу. Шиплю. Хочу встать, но Егор снова хватает меня за волосы. Сам тянет вверх. Боль простреливает виски. Запускаю руки назад, вцепляюсь в удерживающее меня запястье. Стараюсь отодрать его, но хватка слишком сильная.

Егор тащит меня по коридору вперед. Еле успеваю перебирать ногами. Паника пробирается под кожу, сильнее раздражая воспаленные нервы. Мозг сопротивляется возвращению в подвал. Брыкаюсь, стараюсь вырваться. Бесполезно. Мы пересекаем кухню. Меня начинает трясти. Спускаемся по лестнице. Крупная дрожь бьет тело. Егор заталкивает меня в комнату. Неконтролируемые слезы текут из глаз. Лечу на кровать. Удивительно, приземляюсь на матрас, ни обо что не ударившись. Не поднимаюсь. Утыкаюсь в сальную подушку.

Рыдания не прекращаются, когда я остаюсь одна в абсолютной темноте. Егор, уходя, вырубил свет. Оплакиваю всю свою жизнь, каждую ее минуту. Задумываюсь над всеми поступками, которые я изменила бы. Жалею о многом. Но больше всего сожалею о том, что мы так и не поговорили с Денисом.

За эти полгода мы оба были слишком гордыми, чтобы обсудить возникшие между нами проблемы. Только сейчас понимаю, как глупо все получилось. Поговори я с ним сразу, как почувствовала нарастающий холод между нами, возможно, ничего этого не было бы. Умение обсуждать сложившиеся проблемы — вот что самое главное в семейной жизни, а не задетые чувства. Жаль, что я слишком поздно это поняла. И теперь из-за собственной глупости потеряла все, даже свою жизнь.

Всхлипываю снова. Закрываю глаза. Кажется, засыпаю. В темноте ощущаю себя очень странно. Словно нахожусь в пограничном состоянии между явью и сном. Потому когда слышу далекий гроход, не сразу понимаю, чудится мне это, или происходит взаправду.

Глухой крик все-таки заставляет меня открыть глаза. Сажусь на кровати. Прислушиваюсь. Снова тишина. Нервы натягиваются до предела. Того гляди порвутся. Уже боюсь надеяться. Если я снова разочаруюсь, то не перенесу этого. Мозг настолько устал, что готов уйти в отставку. Поэтому не позволяю себе ни о чем думать. Возможно, у Егора просто что-то упало.

“Главное, чтобы не он сам”, — голову простреливает боязливая мысль.

Вот теперь становится жутко, если с Егором что-то случится, я точно навсегда останусь в холодном подвале. Поджимаю под себя ноги, закусываю губу. Съеживаюсь. Мне делается настолько невыносимо, что хочется потеряться в блаженном забытье…

Входная дверь резко распахивается, отчего меня обдает прохладным воздухом. Врубается неяркий свет. Но я все равно жмурюсь от него.

— Рыжа? — жестокие галлюцинации выбивают дух.

Не могу заставить себя открыть глаза. Знаю, что увижу лицо Егора. Мое воображение слишком жестоко играет со мной.

— Рыжа, — снова голос Дениса звенит в ушах.

Слышу, как кто-то направляется ко мне. Застывает перед кроватью. Матрас упруго пружинит под весом еще одного человека. Мягкое касание к опухшей щеке заставляет дернуться. Отползаю к изголовью, все еще не видя, кто рядом. Плечи трясутся. Хочу казаться сильной, но моя выдержка на исходе.

— Милая, открой глаза, — нежные интонации проникают в душу.

Я должна убедиться, что мне все это чудиться. Тяжело смириться с надвигающимся разочарованием, но это лучше, чем пребывать в блаженном неведении. Если я буду верить, что Денис рядом, то просто напросто сойду с ума. Нельзя этого допустить!

Глубоко вздыхаю. Собираю остатки воли в кулак. И распахиваю глаза.

Глава 51

Перед глазами все плывет. Моргаю. Кое-как сосредотачиваюсь. Распахиваю рот и тут же закрываю его. Не верю… Просто не могу поверить. Тру лицо ладонями. Слышу, как мужчина шумно втягивает воздух. Кажется, рычит. Открываю глаза.

— Денис, — сиплю. — Денис! — кричу.

Слезы счастья, облегчения, боли текут по щекам. Бросаюсь к мужу. Зарываюсь лицом в его грудь. Мягкая ткань белой рубашки ласкает кожу. Горячие ладони ложатся мне на спину. Прижимают к твердому телу. Аккуратно поглаживают, успокаивая. Вцепляюсь пальцами в отвороты распахнутого пальто. Судорожно сжимаю их. Боюсь, что если отпущу, то видение растворится в воздухе.

— Не верю, — сдавлено шепчу. — Не верю. Боже! Спасибо!

Слова льются потоком. Сама не понимаю, что говорю. Пытаюсь вжаться в Дениса.

— Все хорошо, — он целует меня в макушку. — Все хорошо, — сдавливает мое тело сильнее. — Прости меня, — дотрагивается губами до виска. — Маленькая моя, прости меня, — проводит ладонями по волосам, берет мою голову за щеки, отодвигает от себя, осматривает. — Подонок! — выплевывает. — Ему не жить!

Только сейчас понимаю, что где-то там наверху еще есть Егор. Напрягаюсь. Страх возвращается с новой силой.

— Нам нужно уходить, — испуганно смотрю в лицо Дениса.

Суетливо отталкиваюсь от него. Пытаюсь встать, но муж хватает меня за руку, снова прижимает к себе.

— Все хорошо, расслабься. Тебя больше никто не обидит, — он кладет руку мне на затылок, закрывая от всего мира.

Прижимаюсь ухом к его груди. Стук мерно бьющегося сердца успокаивает. Прикрываю глаза. Наконец позволяю себе расслабиться.

— Пойдем? — спустя время Денис осторожно тормошит меня за плечо. — Давай выбираться из этого места.

Он брезгливо осматривается. Встает. Сразу же подрываюсь за ним. Боюсь остаться одна.

— И вот с этим ты… — Денис грозно шепчет. Вздыхает. — Я убью его!

— Не надо, — тут же хватаю его за руку. — Пожалуйста, — сжимаю ладонь. Денис дергается, но тут же застывает. Как-то обреченно смотрит на меня. — Давай просто уйдем. Прошу! Я не хочу больше здесь быть. Я…

Всхлипываю. Мне нужно выбраться из этого гребанного подвала! Стены давят до такой степени, что все тело зудит. Сдвигаю брови к переносице, умоляюще смотрю на Дениса. Он прикрывает глаза, спустя мгновение распахивает их. Опускает напряженные плечи. Кивает. Облегчение чуть не сносит меня с ног. Несмело улыбаюсь.

— Ладно, пойдем, — Денис направляется к двери, ведя меня за собой.

Мы выходим в кухню. На улице уже смеркается. Проходим коридор, но вместо входной двери сворачиваем в противоположную сторону. Попадаем в огромную гостиную с панорамным окном вместо одной из стен. Напротив входа пляшет пламя зажженного электрического камина. Напротив него стоит бежевый бархатный диван с двумя креслами по бокам. Стены отделаны деревянными панелями. Больше в комнате ничего из мебели нет.

Зато посередине стоит Егор, прижатый коленями к полу. Два амбала в черных костюмах удерживают его за руки и плечи. Марат Альбертович мерит гостиную грузными шагами. Полы серого пальто взлетают при каждом развороте. Мужчина делает очередной поворот и застывает, видя нас.

— Аврора, девочка моя, — Марат Альбертович бросается в нашу сторону. — Боже, что он с тобой сделал? — тянется к моему лицу, но останавливается на половине пути. — Скотина! — разворачивается к сыну. Орет. — Ты в своем уме? — делает шаг к нему.

— Это все твоя вина! — Егор поднимает голову. Злобно смотрит на отца. — Не надо было отдавать фирму другому.

— Ты бы ее развалил, как и свой брак! — рычит Марат Альбертович.

— Это ты уничтожил мой брак! — Егор пытается встать, но его снова припечатывают к полу. — Если бы не ты, я бы все еще был с женой. Она не ушла бы от меня из-за приближающейся бедности.

— Она ушла от тебя, потому что ты ее бил! — Марат Альбертович всплескивает руками. — Ты себя слышишь? Маша любила тебя, а ты извел ее ревностью. Так потом и руки распускать стал. Думаешь, просто так я требовал от Дениса почитания семейных ценностей.

— Да они тоже разводятся, — Егор злорадной улыбается, кивает в нашу сторону.

Напрягаюсь. Кошусь на Дениса. Но на его лице не проскальзывает ни единой эмоции. Он твердо смотрит на Егора.

— Не по твоей ли вине? — выплевывает муж.

Хмурюсь. Мотаю головой. Причем тут Егор? Недоуменно перевожу взгляд между мужчинами. Чувствую, как мышцы Дениса каменеют. Жмусь к нему сильнее. Боюсь, что он может наброситься на Егора. Не хочу… очень не хочу, чтобы у Дениса из-за него были проблемы.