Читаем без скачивания Гарем стервозных мажорок 3 - Руслан Иванович Аристов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вопрос в том, что это вообще было, и почему на таком серьезном и многолюдном мероприятии не было милиции? — Виктор обратно откинулся на спинку сидения.
— Не было милиции? — удивилась мажорка. — Совсем?!
— Ну да, реально не было, насколько я помню, не видел даже завалящего патруля, — ответил парень, при этом он действительно сейчас не мог вспомнить, видел ли он вчера хоть каких-то ментов до начала беспорядков или нет.
«Вроде их не было, насколько я помню», — в памяти он ощутил какую-то лакуну, легкий провал.
Проехав ипподром, свернули на шоссе, которое Виктор назвал бы Звенигородским — как оно называлось сейчас здесь, он не знал. Дорога была практически свободной, не считая пары грузовиков явно армейского образца, которые им попались на встречу. Прилегающее пространство вдоль шоссе было застроено относительно слабенько — всего пара многоэтажек в окружении не слишком привлекательных одно- и двухэтажных домов, которые перемежались с какими-то складскими и промышленными зданиями довольно унылого и обветшалого вида.
«Да, здесь вам не такой застроенный район, как у меня», — вздохнул он, когда проезжали по мосту, с которого была видна железнодорожная станция Пресня — ничего из тех пейзажей, что были в его мире, здесь не было и близко, всё было значительно более устаревшим и серым на вид. — «Хотя бы шоссе — примерно на месте Звенигородского, и на том спасибо».
— Нам ещё долго ехать?
— Нет, база в Серебряном Бору, там есть военная зона.
Ехали как минимум под девяносто — дорога, как ни странно, была очень хорошая, без следов выбоин. Виктор прикинул, что ехать ещё минут десять, поэтому решил кое-что уточнить насчёт Анжелики.
— Стелла, можно нескромный вопрос? — нарушил он молчание.
— Я девушка скромная, поэтому да, — засмеялась медноволосая.
— Скажи, почему ваше семейство сделало из Анжелики изгоя? — Виктор постарался выразиться пожестче.
— Что?! — удивленно воскликнула Стелла и повернула к нему голову, хотя гнала очень быстро: — Кто тебе такое вообще сказал?
— Кхм, сама Анжелика рассказала, как все её обижают, третируют и лишают законной доли семейного пирога.
— О боже, сама Анжелика, ха-ха! А ты не замечал, что она склонна к драматизму и преувеличению?
— Как и всякая девушка, разве нет? — с иронией ответил Виктор.
— Знаешь, я понимаю твой скепсис, но даже я не настолько эмоциональна бываю, как младшая.
— Так в чём же дело в её отношениях и с тобой, и с семьёй?
— Она — не изгой, проблема в том, что она сама считает себя изгоем, понимаешь разницу? — с пылкостью произнесла Стелла, вцепившись обеими руками в руль.
— Не особо, — пожал плечами Виктор, очень довольный тем, как вывел собеседницу на откровенность.
— В данный момент времени — она официально наказана, длится это уже больше года, но этого никто не хотел делать — она всё-таки любимица отца и он периодически с ней общается, но её, как бы это сказать, эгоизм, неуравновешенность и… — Стелла запнулась.
— Инфантильность? — подсказал парень.
— Именно — в точку! Её эгоизм, неуравновешенность, лень и инфантильность привели к тому, что она живет отдельно и ей поставлены четкие критерии того, что надо сделать, чтобы заслужить прощение и возвращение права посещать семейное поместье или жить в нём. Как ты понимаешь, я поставлена её контролировать, и как ты видишь, палку я не перегибаю, давая ей максимум свободы.
— Не перегибаешь палку? — усомнился парень. — А как же постоянные наезды на Арину и тот случай на кухне, когда ты нас отмагичила?
— Отмагичила? — засмеялась мажорка. — Откуда такие словечки?
— Уходишь от ответа, Стелла, — краем губ улыбнулся ей Виктор. — И ничего смешного — было больно.
— Зато полезно для просветления, — отрезала мажорка. — Арина — тупая сучка и редкая лентяйка, и крайне капризная эгоистка — ты просто её плохо ещё знаешь. Они как с детства подружились, так и морочат друг другу головы уже сколько лет, так что за рыжую дрянь ты не переживай — недавно они крупно поссорились и я уж думала, что совсем расстались.
— Я и не переживаю, просто сам факт. Мы вчера сидели в ложе с неким Павлом, мужем Аллы…
— Ну, муж нашей более старшей сестры, Павлик из «Мосэнерго», и что? — слегка удивилась Стелла.
— Судя по их разговорам, он считает Энджи очень влиятельной, — деликатно выразился Виктор.
Впереди показался лесок и мост через Москва-реку, и мажорка начала ощутимо сбавлять скорость.
— Как сказать. А о чём шёл разговор? — поинтересовалась она.
— О делах, я точно не знаю…
— Наверно, Павлик просил решить вопрос с госфинансированием? — в голосе Стеллы послышался сарказм.
— Ну — допустим, — Виктору стало сейчас слегка неловко.
— Так пусть решает с отцом и с центробанком — он тот ещё кадр, хоть и хороший спец-магоэнергетик, и с сестрой у них любовь. Приплетать Анжелику — идея не самая хорошая, поскольку даже Аллочка не может сейчас никак повлиять на отца.
— Почему?
— Там сложный комплекс вопросов в самом энергосекторе, и всё это завязано на текущий баланс в парламенте, так что отец может бы и рад, но пока не может помочь, а Павел со своей колокольни этого не понимает и отстаивает свои узкие корпоративные интересы.
— Теперь ясно, — покивал Виктор.
Через минуту они как раз свернули с шоссе и въехали в довольно густой лес — никаких указателей не было.
«Угу, до потенциального Живописного моста мы не доехали, а пошли прямо, вдоль Карамышевской набережной, будь она здесь такой же, как в моём мире».
— Где это мы?
— Скоро будем на тренировочной базе, — всматриваясь вперёд, ответила девушка.
Когда проехали мост и углубились в лес, Виктор поразился тому, насколько он оказался густой и плотный — ощущение было такое, будто настал глубокий вечер. Однако проехав ещё метров семьсот и повернув вправо, на грунтовку, вскоре уперлись в шлагбаум, от которого в стороны уходил забор из еле видимой металлической сетки с колючей проволокой сверху.
Из просторной темно-зеленой будки вышел и направился в их сторону военный — молодой парень в кепи, темно-оливковой форме с синими вставками и с винтовкой за плечом.
«Они что, реально вооружены винтовками до сих пор? Пусть даже модернизированными, но всё же», — Виктора потряс этот факт, увиденный вживую. — «Это явно полевая армейская форма, довольно таки подходящая для леса, но корниловские знаки различия хорошо видны».
— Добрый день! Это запретная зона, вам нельзя здесь
