Читаем без скачивания Неограненный алмаз - Милли Крисуэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грешница Кажется, так назвал ее преподобный Энтвистл при последней встрече. Да, похоже, так оно и есть. Ни одна добропорядочная женщина не оказалась бы в таком двусмысленном положении.
Пруденс взглянула на спящего. Синева над верхней губой, где должны бы быть усы, придавала лицу Брока лихое, ухарское выражение.
Внезапно его губы дрогнули, и Пруденс услышала голос, который заставил ее вздрогнуть.
– Доброе утро, Рыжая. Ты хорошо выспалась?
Спала она плохо, но признаваться в этом не желала.
– Да, спасибо.
Брок протянул руку и взял в ладонь ее локон.
– Ты не находишь, что, проснувшись утром, не следует первым делом пялиться на обнаженных мужчин?
Пруденс машинально окинула его взглядом – не такой уж он и обнаженный.
– Я не пялилась. Я просто думала, проснулся ты или нет.
– Ты думала, но не об этом. – И тут он отбросил одеяло, отчего она тут же отпрянула в сторону. – Я сейчас подброшу дров в огонь, а ты можешь закрыть глаза.
Она так и сделала, но глаза закрылись не так быстро, как следовало бы. Черт, что за наваждение на нее находит?
– Ты не подглядывала? – строго спросил он, возвращаясь к кровати. Матрац скрипнул под его тяжелым телом. Пруденс замотала головой так энергично, что Брок не усомнился в ее лжи.
– Ты не думаешь, что нам пора подниматься? – спросила Пруденс, глядя в окно.
– Сегодня мы никуда не поедем, Рыжая, – хитро улыбнулся Брок. – Я уже давно не пользовался днем отдыха в кровати с красивой женщиной.
От подобного комплимента у Пруденс душа ушла в пятки.
– По крайней мере, – продолжал Брок, – нам нет смысла выбираться из кровати, пока комната не нагреется. – Для Пруденс это роли не играло – ей было уже жарко.
Брок повернулся на бок и, положив голову на ладонь, накрутил прядь ее волос себе на палец.
– У тебя замечательные волосы. – Его палец продолжил свое путешествие к ее плечу и нежно его коснулся. – А твоя кожа мягка и бела, как крем. – Его глаза потемнели. – Думаю, она такая же прелестная и на вкус.
Она испуганно глотнула воздух.
– Брок, ты не должен... – Но слова ее прозвучали неуверенно, и он это почувствовал. Наклонившись к ней, он прижался губами к ее шее.
– Ммм. Действительно прелестно. Как я и думал.
Ей следовало бы отстраниться, но Пруденс вспомнила прикосновения его губ в прошлый раз и те ощущения, которые они в ней пробудили, и ей захотелось пережить их снова. Она подалась навстречу Броку. С прикосновением его губ у нее мелькнула мысль, что она совершает ужасную ошибку, однако этот поцелуй разжег ее желание еще больше.
Его губы прижались сильнее, его язык проник в ее рот, заставляя своими движениями бешено пульсировать кровь. Слабая защита, какой было ее одеяло, исчезла как будто сама. Губы Брока стали спускаться ниже – к ее груди. Едва он коснулся ее, соски мгновенно отвердели.
Не задерживаясь надолго, губы Брока двинулись к ее животу; его пальцы гладили самые сокровенные места у основания живота, и она раздвинула бедра, придвигаясь к нему ближе.
Желание заставило Пруденс совсем потерять голову. Каждое движение его губ, его языка, его рук становилось для нее сладостной пыткой. Она поняла, что сил на сопротивление больше нет, и последние надежды вернуть их таяли с каждым его прикосновением.
– О Боже! – вскрикнула она, внезапно поняв, что готова сдаться. Она не могла сказать точно, что именно вернуло ее к реальности – треск поленьев в камине или вой ветра за окном, который прозвучал так заунывно, так одиноко, так грустно, что это сразу напомнило ей, что будет, когда Брок ее покинет.
Она решительно толкнула его в грудь, стараясь освободиться.
– Я не могу. Прости.
– Черт побери, Рыжая, – дрожащим голосом ответил Брок. – Ты не можешь так меня мучить, позволяя мне все, но останавливая в последний момент. Я никогда не думал, что ты способна на такую пытку.
Она завернулась в одеяло, ругая себя последними словами.
– Это не пытка. Думаю, я просто потеряла голову от твоих поцелуев.
– Почему бы тебе ее совсем не потерять? Зачем мы должны лишать себя прекрасных мгновений? Я хочу тебя, Рыжая. Больше, чем ты можешь себе представить.
Она отрицательно покачала головой, не позволяя ему убедить себя:
– Нет! Я не хочу, чтобы ради каких-то мгновений разрушилась вся моя жизнь. Они исчезнут, уйдут в прошлое, оставив меня ни с чем.
Ее нижняя губа вдруг дрогнула, в глазах заблестели слезы. Было видно, что она сейчас заплачет. Отлично Просто великолепно! Брок мог вынести многое, но только не это.
Он обмотал себя одеялом и скользнул с кровати к огню. Затем поднял брюки и рубашку и почувствовал облегчение – по крайней мере одежда была сухой. Слава Богу, что хоть в чем-то он от него не отвернулся.
– Вот твоя одежда, – произнес Брок, бросая ее платье на кровать. – Оденься. Я не останусь в одном доме с тобой ни на минуту.
Она фыркнула.
– Но буря...
Его голос был таким же холодным, как и его глаза.
– Буря меня не волнует. Я не желаю еще одной такой ночи. Разочарований с меня довольно. Ковбои говорят: «Человек – единственное животное, с которого можно снять несколько шкур». Ты сняла с меня две шкуры, Рыжая, и я не собираюсь расставаться со своей шкурой в третий раз.
Глава 14
Когда ковбой слишком стар, чтобы показывать дурной пример, он начинает давать добрые советы.
– Ты совсем рехнулся, парень!
Молоток Брока замер. Он перестал заколачивать гвозди и взглянул вниз с крыши строящегося дома. У стены стоял Шорти с раскрасневшимся от холода лицом и смотрел на Брока, как на сумасшедшего.
Возможно, Шорти прав, подумал Брок. Но Пруденс Даниелс способна лишить остатков разума любого. Будь он проклят, если проведет с ней под одной крышей хотя бы на одну ночь больше, чем будет необходимо. Он пришел к этой мысли, как только они вернулись из домика на дороге, и он сразу поделился своими соображениями с Пруденс.
Верный своему слову, он поднялся на следующий день с первым лучом солнца, чтобы приступить к работе. Так он и провел здесь несколько дней напролет, почти не прерываясь на отдых.
– Снег поутих, Шорти, а я нуждаюсь в упражнениях на свежем воздухе. От всех этих женщин в доме я скоро сойду с ума.
Шорти добродушно рассмеялся.
– Спускайся вниз и выпей кофе. Я принес тебе горячий. – Он поднял чашку над головой.
Брок спрыгнул в мягкий снег.
– Спасибо, – поблагодарил он, принимая дымящийся напиток. – Мне давно уже пора перекусить.
– Ты совсем помешался на работе с того дня, как вы с мисс Пру застряли на дороге. Здесь только об этом и толкуют.
– И напрасно. Там ничего не было. Шорти понимающе опустил глаза: