Читаем без скачивания Это у меня в крови - Габриэлла Зевин

– Нет. Все не так.

– Тогда кто это сделал? Скажи, если знаешь.

– Ребенок, я сказал тебе, что это не я. Я хотел бы знать. Но я думал над этим и решил, что кто-то изнутри хотел ввергнуть предприятие в хаос. Как и тем отравлением в прошлом году.

– Ты имеешь в виду Юджи Оно?

– Анни, я не знаю. Может быть.

– Почему я должна позволить тебе управлять «Шоколадом Баланчина», если ты знаешь так мало?

– Все верно… Есть у меня одна мыслишка. – Он понизил свой голос и посмотрел через комнату на Софию. – Что, если она участвовала? Ее девичья фамилия Биттер, а Биттеры постоянные торговые посредники в Германии.

Я посмотрела через комнату на Софию Баланчину. Казалось маловероятным, что она послала меня спрятаться в Мексику и подвергнуть семью ее матери опасности. В этот момент казалось, что Толстый укажет пальцем на любого, лишь бы я прекратила указывать на него.

Дейзи Гоголь положила ладонь мне на плечо.

– Тебе лучше, Аня?

Я кивнула и сказала ей, что готова пойти.

Толстый схватил меня за руку.

– Я помню день твоего рождения. Твой отец принес фотографию нам в Бассейн, чтобы мы посмотрели. Я бы никогда не навредил тебе, твоему брату и сестре. Ты должна знать.

Единственное, что я знала наверняка – это то, что я ничего не знаю.

ГЛАВА 14

Я СТОЛКНУЛАСЬ СО СТАРЫМ ПРОТИВНИКОМ; ДРУГОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ; ВИН ЗАГЛЯДЫВАЕТ ПОД ОБЕРТКУ

На восемнадцатилетние Вина его родители организовали вечеринку. И под родителями Вина я подразумеваю его маму. Отец Вина все еще в депрессии, и, по словам Вина, не мог что-либо сделать для организации праздника.

Скарлет пришла ко мне на квартиру, мы принарядились вместе. Нетти и Дейзи Гоголь тоже собирались пойти.

Скарлет на шестом месяце беременности и это заметно. На ней черная юбка из тюля и крошечный розовый бархатный пиджачок, который она не смогла застегнуть. Ее светлые волосы отросли до пятой точки и слегка блестели. Я нашла ее миловидной как никогда и сказала ей об этом.

Она поцеловала меня в щеку.

– Почему я не могу выйти замуж за тебя, Анни? Ты была бы идеальным мужем. – После семи лет в католической школе Гейбл Арсли стал одержим желанием жениться на Скарлет и сделать из нее «честную женщину».

Скарлет была слишком измучена, чтобы купить нам наряды, как она делала прошлые несколько лет. Она одобрила наш выбор. На Нетти мое красное платье (и нашей мамы), которое нравилось Вину на мне. Я надела черные брюки – новый этап в моей жизни – и корсет, который Скарлет надевала в «Маленький Египет» все эти годы. Я была одновременно на вершине распутства и базе консервативности. Но мне нравились мои руки и спина после сельского хозяйства. Так как Дейзи Гоголь идет с нами, я подавила желание взять в качестве аксессуара свой мачете. Наша одежда не подходила по размеру Дейзи, но как оказалось, у нее имелась собственная. На ней было сумасшедшее платье доярки и шлем с рожками.

– Старый оперный костюм, – сказала она. – Это будет так весело! – Она захлопала в ладоши.

Мы приехали на автобусе к квартире родителей Вина. Забавно, я была там только три раза по очевидным причинам, то есть из-за Чарльза Делакруа и Вина Делакруа и избегала этого места.

Джейн была одним из тех людей, которые могут сделать все прекрасным. В качестве украшений с потолка свисали фрукты. Повсюду освещение обеспечивали свечи. И конечно имелись бар и музыкальная установка. По правде говоря, я сомневаюсь, что Вин заметил все усилия, которые она предприняла. Он был мальчиком, и никогда не находился без матери.

Почти все из моего выпускного класса были здесь, кроме Гейбла Арсли, спасибо маме Вина. Большинство людей я не видела с ночи моего злополучного добро-пожаловать-назад в Троицу. Чай Пинтер подошла прямо ко мне и начала болтать.

– О, Аня, ты выглядишь фантастически! Я так счастлива увидеть тебя! – Она обняла меня, словно мы были лучшими друзьями.

– Я так беспокоилась о тебе все эти месяцы. Где ты была?

Так я и сказала.

– Тут и там, – мой запасной ответ.

– Ишь ты, хитрая! Итак, что собираешься делать в следующем году?

Возможно, навещу некоторых моих родственников, подумала я, а вслух сказала:

– Останусь здесь.

– Это круто. Я уже поступила в Нью-Йоркский институт, поэтому тоже останусь в городе! Нам нужно где-нибудь поболтать.

Нью-Йоркский университет? Моя мама училась в Нью-Йоркском университете. И мысль о глупой Чай Пинтер, которая будет учиться в Нью-Йоркском университете, была полна необъяснимого отвращения. Я знала, что мне нужно быть счастливой за нее. Почему я не была рада? Чай Пинтер сплетница, но она достаточно симпатичная девушка, трудоголик и…

– Постараешься закончить школу? – спросила меня Чай.

– У меня есть наставник. Я учусь для получения полного среднего образования.

– Молодец! Ты, возможно успешно, справишься. Ты всегда была такой умной.

Я сказала Чай, что хотела бы выпить. Я пробралась через комнату и практически сразу же ко мне подошла Элисон Уиллер.

– Анни. Я полагаю, ты знаешь, что я не была девушкой для отдыха.

На Элисон Уиллер было обтягивающее черное платье и желтые шпильки. Новый образ.

Я рассмеялась.

– Вы двое меня обманули.

Она наклонилась к моему уху.

– Я имела в виду, мне нравится Вин, но он на самом деле не мой тип. Ты ему гораздо больше подходишь.

– О!

– Преимущественно, да. Конкретно, мне нравится твоя подруга Скарлет. Но Троица такая скучная и католическая. Жду не дождусь колледжа. В любом случае, я просто пыталась помочь кампании Чарльза Делакруа. Эта Берта Синклер монстр.

По-крайней мере, я не коротаю деньки в Свободе.

– Она такая, Анни. Она собирается ограничить воду, а все крупные компании в ее кармане, и она позволяет им загрязнять окружающую среду и не платить налоги. Она абсолютно коррумпирована. Чарльз Делакруа не идеален, но… он хороший. – Она указала на другой конец комнаты, где Вин беседовал с пожилой женщиной. – Он это принял, да?

– Я полагаю.

Элисон заговорила о колледже, потому как ни о чем другом в мире говорить нельзя. Она подала заявление в Йель и планирует изучать политологию и экологическую инженерию. Я ощутила, как во мне поднялась жгучая ревность как к Чейн – да, что было, то было. У меня снова есть оправдание.

Я устала слушать планы моих одноклассников на следующий год и уже подумывала сходить полежать в комнате Вина, но придя туда, обнаружила ее занятой. То же самое с комнатой родителей – как вульгарно. Я сошла вниз по лестнице. Знала, что в офисе отца Вина находиться запрещено. Но а еще я знала, что Чарльза Делакруа не будет целую ночь, поэтому решилась войти. Я сняла с ручки двери золотой шнур и ввалилась внутрь.

Там я села на один из кожаных диванов. Потом сняла обувь, легла и почти уже задремала, как кто-то вошел.

– Аня Баланчина, – сказал Чарльз Делакруа. – Мы встретились снова.

Я боролась изо всех сил, чтобы приподняться.

– Сэр.

Он был одет в красный фланелевый халат и вправду оброс бородой. Такое сочетание делало его похожим на бомжа. Я решила, что он вышвырнет меня, но он не стал этого делать.

– Моя жена настояла на проведении этой проклятущей вечеринки, – сказал Чарльз Делакруа. – Теперь, когда я безработный, мое мнение весит меньше, чем мне хотелось бы. Надеюсь, это инфернальное событие продлится недолго.

– Вы смешны. Это вечеринка по поводу дня рождения. Она только на одну ночь.

– -И правда. В эти дни мелочи давят на меня больше, – признался Чарльз Делакруа. – Посмотри, в какой замечательный момент ты объявилась.

– Мне нравится ваш сын таким ,какой он есть.

– По этой причине ты ворвалась в мой офис?

– Снятие шнура – не проникновение!

– Можно и так посмотреть. Ты всегда – как бы это сказать? – гибко относилась к закону. – Я совершенно уверена, что Чарльз Делакруа дразнил меня.

Я сказала ему правду – что я устала выслушивать планы моих одноклассников.

– Как видите, я без плана, мистер Делакруа. И вам следует признать, что не без вашего участия.

Чарльз Делакруа пожал плечами.

– Такая находчивая девушка как ты? Держу пари, у тебя в рукаве один-два козыря. Месть за смерть брата. Прием бразды правления шоколадной империей от заправляющих сейчас бездарей.

Я ничего не сказала.

– Проехали. Разве я ударил по больному вопросу?

– Вы задолжали мне извинения, мистер Делакруа.

– Полагаю, да. На тебе эти месяцы сказались хуже, чем на мне. Но ты молода и оправишься. Я стар, ну или по крайней мере, среднего возраста, в такое время к людям веяния неудач цепляются надолго. И несмотря на мои происки – заметь, никогда против тебя – ты и Вин до сих пор вместе. Ты выиграла, Аня, я проиграл. Поздравляю.

Ответ прозвучал горько и безнадежно, что я ему и заявила.

– А каким же мне быть? Ты знакома с моей преемницей. Это твой рейтинг пополз вниз? Это ты была обязана смазывать колеса или из-за тебя она получила удовольствие от твоего последнего унижения?