Читаем без скачивания Запрети любить (СИ) - Джейн Анна

Оксану посадили на первый ряд, а меня отвели к маме, которая была бледна и ужасно волновалась, хотя старалась и не показывать вида. Увидев меня, она обрадовалась и обняла меня. Ее пальцы дрожали.

— Может быть, это нужно остановить? — спросила она вдруг. — Пока не поздно…

— Мам, подумай о Косте. Останавливать надо было раньше, — ответила я. — А теперь подумай о том, в какое положение ты поставишь его перед гостями, если сбежишь.

Мама несмело улыбнулась.

— Ты права, дочка… Я говорю глупости. Слишком страшно.

— Все пройдет хорошо. Ты не одна, — я старалась говорить спокойно, чтобы она успокоилась, хотя понимала, что мы сейчас будто поменялись местами. Я мать, она дочь, которой нужна поддержка.

Спустя десять минут под руководством одного из организаторов свадьбы мы вместе с мамой направились к берегу, а следом за нами двигались видеограф и фотограф, которые, казалось, хотят запечатлеть каждое мгновение. Держа маму под руку, я вела ее к будущему мужу. Обычно это делают отцы или братья, но у мамы не было никого, кроме меня. И она очень хотела, чтобы именно я — для нее это было важно.

— Встречайте! Наша несравненная, самая нежная, самая прекрасная невеста Елена! — раздался громкий бархатный голос ведущего — известного актера, которого раньше я видела только по телевизору. — В сопровождении своей дочери!

Раздались громовые аплодисменты, следом заиграла трогательная музыка, от которой на глаза наворачивались слезы, и мы с мамой пошли по дорожке мимо рядом со стульями. Все гости смотрели на нас — кто-то с радостью, кто-то с любопытством, кто-то с осуждением, а кто-то с неприкрытой неприязнью. Многим было интересно, на ком собрался жениться Елецкий, и мама, понимая это, собралась. Она шла неспешно, выпрямив спину, и в каждом ее движении чувствовались грация и достоинство.

Костя, облаченный в черный смокинг, стоял у арки и с теплой улыбкой смотрел на маму. Я готова была покляться, что в его глазах — любовь, та самая прекрасная любовь, о которой все столько говорят. Я подвела маму к Косте и он, расчувствовавшись, обнял меня.

— Пожалуйста, не обижайте ее, — тихо сказала я.

— Ты не пожалеешь о том, что привела свою мать ко мне, — серьезно пообещал Костя. — Даю слово, Ярослава. Отца я тебе не заменю, но буду защищать и оберегать вас обеих.

Оставив маму, я села на стул в первом ряду рядом с Оксаной, и стала наблюдать за дальнейшей церемонией. Ведущий сказал несколько слов о важности отношений и начал спрашивать согласие жениха и невесты на брак. Все стандартно — тихое волнительное «да» мамы и твердое уверенное «согласен» Кости, затем поцелуй под новый гром аплодисментов. И снова слезы на моих глазах.

— А сынок-то его не очень рад, — прошептала мне наблюдательная Оксана, хлопая маме и Косте. У нее глаза тоже были на мокром месте.

Я посмотрела в сторону — Игнат тоже сидел на первом ряду, возле прохода. Лицо его было никаким — равнодушно-отсутствующем, словно ему было все равно. Он не аплодировал, а как только торжественная часть закончилась, встал и ушел вместе со своей Алексой, которая держала его под руку. Я в который раз вспомнила его грязные слова, а еще то, как он совсем недавно держал меня за руку. Держал так, словно я его девушка, и это пугало. Он продолжает играть со мной? Или я многое выдумываю, потому что не могу искоренить в себе симпатию к этому человеку?

После торжественной части гости перешли в ресторан — это был огромный белоснежный зал с мраморным полом, колоннами и хрустальными люстрами. И снова всюду были живые цветы — на круглых столах, под потолком, на перилах лестницы. Казалось, что это не ресторан, а зал какого-то дворца. В как известно, в каждом дворе живут король и королева — в их роли сегодня были мама и Костя, а гости собрались, чтобы чествовать их.

Не знаю, кто занимался рассадкой, но я оказалась за одним столом с Игнатом, Алексой и Сержем. Кроме нас за ним сидели двое парней и две похожие рыжеволосые девушки моего возраста, судя по всему, сестры, чьи лица казались столь надменными, что стало не по себе. Мне безумно не хотелось находиться за одним столом с Елецким, но сбежать я не могла и обрадовалась тому, что рядом сел не Игнат, а Серж.

— Рад снова тебя видеть, — улыбнулся он мне.

— Взаимно, — осторожно ответила я, стараясь не смотреть на Елецкого, который склонил голову к Алексе и внимательно ее слушал.

— Буду рад поухаживать за тобой, — продолжал Серж.

— Надеюсь, что справлюсь сама, — отмахнулась я, и он рассмеялся.

— Люблю самодостаточных девушек. Но никто не отменял правила этикета — мужчина за столом должен ухаживать за сидящей справа дамой. Ты же не позволишь мне чувствовать себя некультурной свиньей?

В светлых глазах Сержа появились искорки.

— Не позволю, — вздохнула я. — Ухаживай. А то моя совесть не выдержит.

— Тогда представь, что сегодня я твой спутник. Налить что-нибудь? Вино? Что-то покрепче? Выбирай.

— Я не люблю крепкий алкоголь.

— О, так ты хорошая девочка.

— А ты имеешь что-то против хороших девочек? — спросила я.

— Нет, напротив. Я их очень люблю, — весело отозвался Серж. Задорных искорок в его глазах стало еще больше. — Ты не будешь против белого вина, мисс Хорошая девочка?

Слова Сержа услышал Игнат, который сидел напротив нас. Он скользнул по мне деланно равнодушным взглядом, а вот на друга посмотрел с недовольством.

— Что? — невинным тоном спросил Серж. — Тебе тоже что-нибудь налить? Виски?

— Решил заменить всему столу официанта? — поинтересовался Игнат.

— Всего лишь стараюсь соблюдать этикет, — пожал плечами его друг. — Что-то не так?

— Все отлично.

— Дружище, ты зол. Что-то случилось?

— Случилось. Моя семья разрушена. Моя мать в больнице. Или этого мало? — Голос Елецкого стал тихим и злым.

Алекса с сочувствием погладила его по плечу.

— Игнат, не стоит так говорить при Ярославе, — сказала она.

— Думаешь, она этого не знает? — хмыкнул он. — Хорошая девочка в курсе всего. Да?

— Тебе не на ком выместить злость? — спросила я, закусив удила. — Боишься все высказать папочке, потому что тебя снова могут лишить карманных расходов?

Мои слова попали в цель — Игнат вспыхнул. Мои слова явно показались ему унизительными. Алекса прикрыла розовые губы рукой. Рыжеволосые сестры переглянулись — не ожидали, что я начну перепираться с Елецким.

— А не заткнуться ли тебе? — почти прорычал Игнат.

— А ты заставь, — сощурилась я. — Но помни, что отец снова может рассердиться и наказать тебя. Так и работать придется идти. Какой кошмар, да?

— Эй, ты! — Игнат стукнул кулаком по столу, привлекая внимание сидящих неподалеку гостей.

— Брейк, — решительно сказал Серж. — Не привлекайте внимания. Не нужно портить праздник своим родителям. Все внутренние разборки — дома. Теперь вы одна семья.

«Одна семья» — эти слова покоробили и меня, и Игната в равной степени. Однако мы затихли.

— Не выступай, если не хочешь проблем, — хмуро посоветовал Елецкий и повернулся к Алексе, которая тотчас принялась что-то говорить ему, при этом она словно невзначай то дотрагивалась до его волос, то убирала соринку с рубашки, то касалась головой его плеча. Весь оставшийся вечер с ее лица не сходила теплая улыбка, и меня это раздражало. Не потому что она улыбалась ему, а потому что он улыбался в ответ. И на его щеках появлялись знакомые ямочки.

Черт, чем она лучше меня? Чем? Тем, что она родилась в богатой семье?

Эта мысль жалила меня, словно разозленная оса.

Глава 33. Не дразни его

На свадьбе мамы я должна была расслабиться, но вместо этого чувствовала напряжение в каждой клеточке тела из-за столь близкого присутствия Игната. Меня это безмерно раздражало — ну кто же додумался посадить нас вместе? Однако кроме Игната была еще одна проблема — двое парней и рыжеволосые сестры, которые сидели с нами за одним столом. Я чувствовала негатив, исходящий от них, словно была лишней, недостойной их уровня, несмотря на дорогое красивое платье и босоножки. Девушки то без стеснения рассматривала меня, как товар на витрине, то, хихикая, шептали что-то своим парням, и те начинали ухмыляться. Зато с Игнатом все четверо общались с таким невероятным дружелюбием, словно он был для них светом в окошке. Впрочем, с Алексой и Сержем они тоже разговаривали вполне по-дружески.