Читаем без скачивания Сталь, пар и магия - Ник Перумов

В двух дюжинах шагов чадила искорёженная груда покрытых гарью и копотью обломков. Колёса впечатало в стены тоннеля, где они и застыли уродливыми изломанными блинами.

Молли старалась не смотреть на бесформенные кучи непонятно чего, отброшенные в стороны и едва различимые в свете угасающего пламени.

Она не хотела думать, что это такое.

Её замутило.

Но, с другой стороны, дорога назад открыта.

— Билли! Выходи. Тут уже всё.

— Мне стра-а-ашно… — проныли в нише. — Я домой хочу…

— Глаза закрой! И держи меня за руку! Всё будет хорошо!

Маленькая ладошка, холодная и влажная, легла в её собственную, пальцы брата судорожно вцепились ей в руку.

Билли зажмурился изо всех сил, тихонько всхлипывал и икал — но шёл вслед за сестрой.

Всего-то дел — оставить позади чадящие обломки и обойти опасное место: или параллельными тоннелями, или выбравшись на поверхность.

То, что таилось во тьме, нагоняло на Молли ужас. И как она ни уговаривала себя, что все истории про подземелья Норд-Йорка просто сказки, успокоиться никак не могла.

Что-то совсем неладное творилось там и больше всего напоминало…

Ну конечно же Чёрную гору.

Усмирение вулкана. Её саму, что вошла в жаркие пещеры с завязанными глазами и творила там магию, соединяя разрозненных чародеев народа Rooskies в единую цепь.

Точно так же тогда из темноты наползала непонятная угроза, смутные тени с палашами в руках, но тогда на дороге у них встала госпожа Старшая, да и братец не болтался рядом. Под горой она отвечала только за себя. Теперь — ещё и за другого.

Нас обнаружили, лихорадочно думала Молли. У Особого Департамента хватает тузов в рукавах, как сказал бы папа. Камеры — это только вершина айсберга, как писали в книжках. Что у них есть ещё — бог ведает…

А здесь, в цементных норах, не поможет Зверь Земли и госпожа Старшая не поможет тоже.

Молли почти волоком тащила полумёртвого от ужаса Билли. Ноги его заплетались, глаза он зажмурил, и теперь то и дело на что-нибудь натыкался.

Беглецы миновали жуткую, чадящую, источающую жар груду обломков. Девочка аккуратно переступила через обугленную кучу, стараясь не смотреть на неё и не думать, чем или кем это могло быть раньше. Её мутило всё сильнее, однако Молли держалась — и вспоминала госпожу Старшую, когда та невиданным шипастым кустом выросла на пути тёмных теней, перекрыв им дорогу, защищая её, Молли…

Не думать о мёртвых, не думать, не думать… Они мертвы, а ты жива, и тебе надо вывести братца… Колодец… колодец наверх… Нужен люк, самый простой люк, а там, на поверхности, будет легче. Трущобы, плохие кварталы, узкие проулки, грузовые проезды, заброшенные цеха и котельные — всё лучше, чем эта подземная жуть!

Люк нашёлся.

И тоже оказался заперт наглухо. Заперт, заварен, заклёпан, завален…

Молли прикусила губу. Это уже не могло быть случайностью.

Метаться по чёрным тоннелям в поисках дороги наверх? Сколько времени она потеряет таким образом? Сколько ещё выдержит Билли — эвон, весь трясётся, словно лист на ветру.

Они прошли ещё десятка три шагов, отыскали следующий люк…

И вновь не смогли открыть.

Билли начал тихонько подвывать.

— Мы-ы… тут навсегда-а-а-а… останемся-а-а-а!..

— Не ерунди! — яростно зашипела Молли. — Ничего не останемся! Найдём дорогу! Я тебе обещаю!

Но что она могла сейчас сделать? После удара по дрезине магии остались сущие капли.

В отдалении, в тёмном конце тоннеля, откуда они пришли сюда, вдруг что-то блеснуло.

Фонари. И приглушённые шаги множества ног. И холодный ищущий взгляд, куда более пронзительный и проницающий, чем у лорда Спенсера.

Это не он, мгновенно поняла Молли. Кто-то другой — тот самый пожилой джентльмен, что едва не лишил её сил там, на заднем дворе её дома?

Локоть-ладонь-пальцы, ну хоть чуть-чуть-то магии должно оставаться!

Нет, у неё не хватит сил поджечь сейчас даже пучок соломы. Стой! Другое! Надо отыскать дорогу, как она отыскивала тогда, под Чёрной горой!

Ну, скорее же, скорее! Жар-птицы не получится, но хотя бы воробушек!..

Не вышло и воробушка. Получилось что-то вроде огненной стрекозки, элегантной, но крошечной. Существо затрепетало крыльями и исчезло, метнувшись в боковой тоннель.

— Туда! — поволокла брата за собой Молли.

Тоннель оказался совсем низким и грязным, со стен сбегали пахнущие ржавчиной ручейки, но сердце у Молли всё равно радостно забилось — оставшийся позади коридор был совершенно сухим, значит, вода куда-то стекала!

Оставалось только умолять Зверя Земли (хоть он и не слышит) сделать так, чтобы крышка, решётка, заслонка — или что там у них — не была бы заперта совсем уж наглухо…

Огненная стрекоза металась впереди. Полёт у неё выходил неровный, словно неведомая сила так и норовила впечатать её в цемент. Билли ничего не заметил — настолько был напуган.

Они пробежали, наверное, сотни две ярдов, шлёпая по мелкому потоку.

Вода, бурля, уходила куда-то вниз, в колодец, закрытый ржавой решёткой. Которая… не может быть… Ура! Ура! Не заперта, не приклёпана и не вделана в окружающий бетон!

Не обращая внимания на склизкую дрянь, которой обросли прутья, Молли вцепилась обеими руками в решётку, рванула на себя. Та поддалась; открылся колодец, отвесно уходящий в темноту. Железные скобы, по ним они спустятся, отлично!

Молли подхватила фонарь, решительно полезла вниз.

— Давай следом! Давай за мной, иначе… иначе тебя съедят! — сымпровизировала она, и братец мгновенно забыл все сомнения с колебаниями.

Билли пролез мимо. Молли одной рукой кое-как задвинула решётку обратно.

Теперь вниз, вниз, вниз!..

Лезть, впрочем, пришлось недолго. Колодец внезапно сузился, закончился решётчатым дном, сквозь которое вода уходила ещё глубже, а по левую руку от Молли открылся короткий коридор-сбойка, соединявший колодец с высоким горизонтальным тоннелем.

Молли посветила фонарём — да чуть не выронила его от неожиданности.

Луч света упал на ржавую, давным-давно не используемую рельсовую колею.

Так значит, это правда…

Она действительно существует, эта железная дорога под Норд-Йорком!..

Молли почувствовала, как зубы начинают постукивать.

Нет, нет, нечего думать про всякие страхи! Настоящий страх остался позади — сгоревшая дрезина с разлетевшимися вокруг ошмётками и обломками да таящийся во тьме неведомый враг, а сказкам она верить не станет! Им с братом всего-то и надо, что миновать эти места и выбраться на поверхность, где угодно, хоть и на набережной Мьёр!

Рельсы, как показал предусмотрительно взятый с собой компас, вели в правильном направлении. Тоннель широкий и сухой, ни грязи, ни дряни. Даже со сводов не капает.

— Молли… где мы?..

— Откуда ж я знаю… Давай за мной! Ныть потом будешь, когда выберемся…

Она торопилась.

Топ-топ-топ…

Старые шпалы заделаны в цемент. Рельсы основательно заржавели, видно, что по ним давным-давно никто не ездил. Так что сказки это всё, про заблудившуюся дрезину. Кстати, какая ж она заблудившаяся? Скорее уж взбесившаяся или там заколдованная.

Тоннель шёл прямо, никуда не сворачивая. Не было и ответвлений. Им с братцем, похоже, очень и очень повезло, что они наткнулись на этот дренажный ствол… Вот только удалось ли сбить с толку погоню?

…Они шли долго. Молли позволила себе и брату лишь пару глотков из фляги — воды в подземельях полно, но пить её станет, понятное дело, только безумец.

Масляная лампочка давала совсем мало света, и Молли засветила яркую карбидную лампу.

Билли, бедняга, совсем выбился из сил — у него даже на нытьё их не осталось. Да и сама Молли едва передвигала ноги. Живот подвело от голода, в глазах прыгали чёрные точки. Сил она потратила, кажется, больше, чем у неё вообще было… Нет, надо отдохнуть, и раз уж не удалось выбраться на поверхность — то прямо здесь. За спиной — тишина, впереди — темнота. Преследователи их потеряли? Ох, как хотелось бы надеяться…

В тусклом свете перед ними забрезжила арка. И… не одна. Под ногами — стрелка, колея раздвоилась. И снова отводы — и вправо, и влево; а что это у нас там?

…Молли и братец стояли на высокой галерее, а за ней тонуло во тьме неведомое пространство. Луч ацетиленового фонаря был бессилен достать и до дна, и до потолка, и до противоположной стороны. По галерее тоже тянулись рельсы, приведшая их сюда колея раздваивалась, разветвлялась, расходясь вправо и влево, с неё можно было повернуть в обе стороны хода, идущего вдоль пустого пространства.

— Молли… что это? — шёпотом спросил Билли, и шёпот канул в огромной тьме.

— Неважно. — Молли посветила фонарём вправо-влево и, не найдя ничего подозрительного, поставила наземь. — Давай отдохнём. Здесь, по крайней мере, ничем не воняет…