Читаем без скачивания Сталь, пар и магия - Ник Перумов

Молли тоже завизжала, размахнулась штырём, угодила по деловито фырчащему боту, уже наставившему на неё что-то вроде копья с широким, покрытым зазубринами наконечником. Штырь отскочил от синеватого железа — верхний кожух так просто не пробить, — но прицел у машины нарушился. Резко зашипел пар, копьё прянуло мимо Молли, угодило в стену, выбив острый осколок бетона.

Страх уступил место ярости, Молли лупила направо и налево железным штырём, пробиваясь через сгрудившиеся, мешающие друг другу механизмы. Раз стальные челюсти почти захватили полы её одежды; она изо всех сил опустила стальной прут на протянувшиеся механические лапы, и сочленение треснуло, из него брызнуло тёмное масло, а сам бот отпрянул, словно живое существо, которому больно.

— Билли!..

Она вскочила на ближайший агрегат, похожий на круглого жучка, со всей силы вонзила стальной стержень в какое-то отверстие; заскрежетали шестерни, клацнули зубья, но бот задёргался и замер, окутываясь горячим паром, так что Молли едва успела выдернуть своё оружие и спрыгнуть.

Они с Билли прорвались, они оказались на нужной стороне. Братец ринулся наутёк, словно заяц; Молли кинулась следом. За спиной клацало, шипело и лязгало — боты разворачивались, распутывались и, погромыхивая, устремлялись в погоню.

Настигнут, лихорадочно подумала Молли. На своих двоих им с братом не спастись. Отсюда отходит единственный тоннель, где скрылась загадочная дрезина; скоро Билли выдохнется, и тогда…

Локоть-ла…

Бесполезно.

Задыхаясь, они влетели в узкий проход, куда отходила колея узкоколейки.

Метнувшийся луч лампы озарил высокий свод, ржавые рельсы под ногами…

Может, и впрямь через этот тоннель некогда возили войска и грузы для отражения атак Rooskies?

Что им остаётся делать? Бежать! Бежать, покуда хватит духу или покуда они не найдут дорогу наверх. Молли вскинула фонарь — нет, ничего, глухой бетон над головами…

Боты катились всё шустрее и шустрее, расстояние ощутимо сокращалось.

Эх, где же Волка, где мой Медведь?! Уж он-то разобрался бы с этими жестянками!..

Братик схватился за бок, замедлился, сгибаясь в три погибели.

Сзади деловито погромыхивало.

Или ты найдёшь в себе магию, Молли Блэкуотер, или… или останешься в этом подземелье вместе с Билли. И никто никогда не найдёт даже места вашей гибели.

Они больше не бежали, они едва плелись, ежесекундно оглядываясь. Боты не были стремительны или хотя бы даже быстры, но неумолимы и неостановимы. Один, в который Молли воткнула железный штырь, так и остался там, на галерее, но шесть уцелевших упорно продолжали погоню.

— Я… всё… — простонал братик, останавливаясь.

Молли остановилась тоже, сжимая фонарь. Что делать, неужто погибать?! А может… Вдруг Билли сумеет собрать достаточно силы? Ведь двигал же он оловянных солдатиков, хоть и неосознанно!

Но… если она пробудит в Билли таким образом магию… обратного пути не будет. Опять всё тот же проклятый вопрос — сумеет ли она, Молли, научить малыша? Справится ли с работой госпожи Старшей?

Но, с другой стороны, какой у неё выбор?.. Вернуться под конвоем в Особый Департамент, теперь уже как самая что ни на есть настоящая, патентованная ведьма?..

— Билли! — Она присела, встряхнула братца за плечи. — Можешь захотеть, чтобы они все — все-все! — вдруг бы столкнулись, друг на друга налезли и переломались?

Но Билли, увы, только задыхался, схватившись за бок, и, похоже, вообще ничего не слышал.

Молли в отчаянии схватила его за руку, сама не зная зачем, — и вскрикнула от пронзившего её острого, болезненного укола.

В ней самой магии не оставалось. А вот в Билли её, оказывается, было с преизлихом!..

То же самое, наверное, чувствовала госпожа Средняя, когда брала за руку Молли… Хотя нет, госпожа Средняя не лишалась ведь собственного чародейства…

Локоть-ладонь… — осторожно попробовала Молли, боясь спугнуть удачу.

Пальцы послушно отозвались знакомым теплом.

Молли поспешно поставила лампу, свободной рукой принялась рыться в рюкзаке — нельзя, чтобы Билли догадался, кто такая его сестра! И что происходит с ним самим — тоже. Пока — не время!..

— Зажмурься! Я в них сейчас ка-ак кину!.. Зажмурься, кому сказала! — рявкнула Молли так, что госпожа Старшая, услышь это, точно одобрительно бы ухмыльнулась. Билли кивнул, поспешно зажмурившись; Молли для верности ещё прижала его к себе — так, что нос братца уткнулся в её куртку, и…

Локоть-ладонь-пальцы!..

Сейчас это была уже больше скороговорка, нечто вроде боевого заклинания. Молли едва успела вытянуть руку, как с пальцев её потёк нетерпеливый, жадный огонь.

Она успела. И со злой радостью увидала, как её пламя насквозь прожигает самого шустрого бота, напрочь выносит ему внутренности, как сноп раскалённого добела, расплавленного металла врезается в следующий механизм, как магия ломает вытянувшиеся вперёд шипастые хваталки, очень напоминающие лапы громадного насекомого.

В этот миг Молли была счастлива. В короткий миг своего торжества, в миг, когда позаимствованная у Билли сила рвала и крушила стальные плиты, ломала рычаги и передачи, оставляя от ботов лишь груды оплавленных обломков.

Сила текла сквозь неё, и это было прекрасно.

Она успела сжечь последнего бота, вскрыла его огненным бичом сверху донизу, когда Билли вдруг всхлипнул, ноги его подкосились, и он осел на бетон.

— Билли!..

Она схватила лампу, развернула.

Бледен, губы посинели, синева и под глазами, щёки ввалились, словно он не ел несколько дней…

Она, Молли, забрала у него слишком много. Слишком много, слишком быстро и слишком грубо.

В пальцах ещё оставалось тепло, Молли медленно провела ими по щеке братца, словно пытаясь вернуть нерастраченное. Помогло — Билли слабо охнул, открыл глаза, но встать так и не смог.

Тем не менее — мальчишка же! — не удержался от вопроса:

— Ого, чем это ты их так? Здорово как бабахнуло!

— Чем надо, — буркнула она, чувствуя громадное облегчение. — Гранатой. Припрятала, от егерей подарок… А ты чего это валяться вздумал?

— Н-не знаю… ноги не идут…

Ноги у Билли и впрямь не шли. До такой степени, что тащить его пришлось на закорках поверх рюкзака.

…Шла, пока сама не рухнула. Потом привалилась к стене, тяжело дыша. Погони не было, хотя в отдалении, в стороне провала, продолжало шипеть, лязгать и громыхать ожившее железо.

Кое-как отдышавшись и вновь взвалив братца на плечи, поволоклась дальше.

Прямо идёт тоннель, никуда не сворачивая. Рельсы под ногами, серые стены с потёками справа и слева. Ничего больше. Никаких лестниц или отводов. Молли уже не думала о том, что заблудилась, что не выберется. Просто шла. Потому что ей нужен был ход наверх.

…Напоила братца остатками воды из фляжки, последним глотком, растягивая, смочила себе горло. И снова пошла.

Шла до тех пор, пока коридор с рельсами наконец не раздвоился, а справа в узкой нише не нашлись вбитые в стену ржавые стальные скобы.

Молли не выдержала — разревелась.

Взбираться наверх с Билли на плечах оказалось донельзя тяжело. Хорошо ещё, что братец смог вцепиться в неё на манер обезьянёнка.

Приржавевший люк — здесь всё, буквально всё было покрыто толстым слоем ржи — отвалился со скрипом и скрежетом. Молли кое-как протиснулась сквозь горловину — и оказалась в уже привычном «мокром» коллекторе.

Здесь был кирпич, здесь журчала вода. Струился по жёлобу мутный, грязный поток, стекая вниз, к руслу Мьёр.

Молли едва удержалась, чтоб не рухнуть на колени и не припасть губами к этой жиже, где воды было, наверное, не больше половины.

Но идти дальше они не могли, требовался привал. Молли кое-как отыскала сухое место, уложила Билли на собственную куртку, и тот немедля сжался комочком, подтянув коленки к груди. Глаза закрыты, постанывает в полузабытьи — а сама Молли сидела, тупо глядя, как убегает по наклонному дну тоннеля городской сток.

Мысли путались, и всё случившееся в эту бесконечную ночь казалось кошмарным сном.

Пустоглазы… Департамент, ломящийся в двери родного дома… мама, папа, Фанни, оставшиеся там… Джентльмен в лёгком пальто, чей взгляд разил не хуже клинка… Воняющие канализацией подземелья, ужас во тьме — и дотлевающие обломки дрезины, и жуткие ошмётки вокруг, через которые пришлось перешагивать. И самое ужасное — мёртвое железо под Норд-Йорком, которое в одночасье сделалось живым и опасным. Чем оно было на самом деле? А эти тележки-боты… кто ими управлял? Что их двигало? Пар? Ни топок, ни котлов, ни запасов угля. И кто их создал? Они не походили на «механических человеков», каких порой рисовали авторы приключенческих книг: ни тебе гротескных рож с глазами-фарами, ни пастей под радиаторными решётками.

Было в них что-то очень, очень неправильное, такое, о чём Молли, несмотря на ученичество и у госпожи Средней, и у госпожи Старшей, понятия не имела.