Читаем без скачивания Леди на монете - Маргарет Барнс

– Во дворце много новых гостей. Я обратила внимание на одного из них, высокого, в темном костюме с серебряной вышивкой…

– Герцог Леннокс и Ричмонд? Странно, что его не представили вам. Наверное, забыли, что вы отсутствовали несколько дней, и у вас просто не было возможности с ним познакомиться. Он, кажется, ваш дальний родственник, Карл говорил, что они – четвероюродные братья. Они даже чем-то похожи друг на друга, к тому же их и зовут одинаково. Он тоже Карл Стюарт.

– О, я о нем слышала! – воскликнула Фрэнсис, не скрывая своей заинтересованности. – Когда мы смогли вернуться в Англию, мама постаралась разузнать как можно больше о кузенах отца и даже о более дальних родственниках. Она не успела познакомиться со многими из них, пока наша семья жила в Шотландии. Этот Карл Стюарт – сын лорда Обиньи и внук герцога Леннокса. Лорд Обиньи был убит в битве при Эджхилле, – царство ему небесное! – и король Карл Первый потом сделал этого мальчика, его сына, графом Личфилдом.

Екатерина замахала руками, выражая шутливый протест.

– Нет, нет! Я совершенно не в состоянии вникнуть во все эти английские титулы и понять их! И в новые имена, которые неожиданно появляются. Как же вышло, что теперь он – герцог Леннокс и еще – да, – Ричмонд?

– Он очень важная персона. Я помню, как об этом говорила моя мама. Кроме того, в бумагах моего отца сохранилось описание генеалогического дерева. Я интересуюсь такими вещами.

– Наверное, родственные связи действительно интересуют вас, коль скоро вы столько лет храните в памяти все эти подробности. Вы – очень странная девушка, а может быть, только кажетесь странной… Конечно, в Португалии я тоже знала немало про своих предков и про родню, но не могу сказать, чтобы меня это сильно занимало.

– Шотландцы относятся к этому по-другому, – попыталась объяснить ей Фрэнсис. – Все признают, что мы более других чтим родственные связи. И то, что этот Леннокс не живет в Шотландии, не имеет никакого значения. Насколько мне известно, он вообще там никогда не жил, хотя у него там немало земли. Он живет в Кенте, в Кобхемхолле. Много лет назад я видела картину… О, это очень красивое место!

– Как же так вышло, что сейчас он – Леннокс и Ричмонд, если он вначале был Обиньи, а потом стал Личфилдом?

Королева произносила новые имена с заметным трудом.

– Наверное, он получил этот титул сравнительно недавно. Это действительно очень странная история, Ваше Величество. Романтичная и грустная. Правда, мне кажется, что романтичные истории часто бывают грустными. Я думаю, что состояние Леннокса не намного меньше, чем состояние короля, потому что в период Реставрации его кузен, герцог Эсмэ, скоропостижно скончался, и Личфилд, которому в то время было всего около двадцати лет, унаследовал все – титул, состояние и всю собственность покойного.

– Значит, сейчас ему не больше двадцати трех – двадцати четырех лет, – сказала королева, которая начала проявлять к Ленноксу заметный интерес. – Но он выглядит старше своих лет. Я вспоминаю, что король рассказывал мне о нем… Он понес тяжелую утрату… Возможно, конечно, что король преувеличивал…

Фрэнсис очень заинтересовалась тем, что королева собиралась рассказать ей о Ленноксе, но в последний момент Екатерина передумала.

– Наверное, он женат, – сказала она.

– Король говорил мне, что он был женат дважды, но похоронил обеих жен. Вторая его жена умерла совсем недавно, всего несколько недель тому назад. Вы не знали об этом?

Фрэнсис отрицательно покачала головой.

– Я ничего не слышала о нем с тех самых пор, как умер его кузен, и он стал наследником всего. Что я действительно хорошо помню, так это картину, на которой был нарисован Кобхемхолл. И я всегда думала, доведется ли мне когда-нибудь побывать там…

– Мне кажется, что именно там он и жил последние два года. Король говорил мне, что Леннокс не любит бывать во дворце и не считает себя придворным.

Королева говорила как-то необычно осторожно, было такое впечатление, что она и хотела удовлетворить любопытство Фрэнсис, и в то же время боялась сказать что-нибудь лишнее.

– Разве король не любит его? – неожиданно спросила Фрэнсис.

– Откуда я знаю, дитя мое? Король очень мало говорил о нем. Но у меня такое впечатление, что, несмотря на свою молодость, он успел немало пережить.

– Две женитьбы! Он что, плохо обращался со своими женами? Он совсем не похож на жестокого человека. Конечно, нельзя судить по внешности, но, наверное, Анна Болейн должна была бы…

– Анна Болейн? При чем тут Анна Болейн? Вы действительно прыгаете с одного на другое, Фрэнсис!

– Я знаю, Ваше Величество, знаю. Сколько я себя помню, меня всегда за это ругали, – ответила Фрэнсис, хотя она часто думала об Анне Болейн и никак не могла понять, почему она, эта несчастная женщина, доверилась ужасному Генриху, ведь его характер можно было понять по лицу, по близко поставленным глазам и плотно сжатым губам.

Фрэнсис была очень привязана к миниатюрной смуглой королеве Екатерине. Слава Богу, Карл не был вторым Генрихом и никогда не сможет вести себя с подобной жестокостью!

Оказавшись в одиночестве в своей комнате, за плотно закрытыми дверями, Фрэнсис целиком погрузилась в мысли о молодом Ленноксе и Ричмонде, в которых главное место занимал его родовой дом в Кенте. Никто, даже миссис Стюарт, не подозревал, как она завидовала тем счастливым людям, у которых в Англии были свои дома. Известно, что многие домовладельцы не ценят этого и ведут себя, как нерадивые хозяева. Кажется, этот Леннокс вовсе не такой. Правда, он владеет этим домом совсем не долго, всего каких-нибудь три года, и вполне возможно, что он просто радуется новизне своего положения домовладельца и поэтому не хочет никуда уезжать.

У Фрэнсис была прекрасная память – живая и образная, – и она помнила во всех подробностях не только ту картину, на которой был нарисован их собственный дом, но и гравюру, изображавшую Кобхемхолл и хранившуюся у ее матери: внушительный, красивый дом с четырьмя башнями, окруженный прекрасным парком.

Наверное, это было величайшим счастьем – неожиданно получить такое сокровище! Какой восторг должен был испытать юный Карл Стюарт, хотя – и Фрэнсис это точно знала – он очень любил своего кузена Эсмэ и тяжело переживал его кончину.

Я должна разузнать о нем все или, по крайней мере, все, что мне смогут рассказать, прежде, чем его мне представят, решила Фрэнсис, засыпая.

Глава 12

К счастью, Фрэнсис не успела создать в своем воображении романтический и возвышенный образ Карла Стюарта Леннокса, иначе ей пришлось бы пережить горькое разочарование.