Читаем без скачивания Драко Малфой и Солнечный путь - Джуд

Он пришел в себя, только когда Гермиона, сидящая рядом, ткнула его локтем в бок. Гарри вскинул голову и увидел, что профессор смотрит на него вопросительно. Гарри медленно поднялся, сообразив, что учитель только что задал ему вопрос. Ехидный смешок прокатился по рядам слизеринцев. Рядом зашептала Гермиона:

— Симпатическая магия предполагает использование одновременно двух видов…

— Простите, сэр, я не расслышал вопроса, — произнес Гарри.

— Я спросил, знаешь ли ты, что такое симпатическая магия, — ответил профессор Люпин, поглядывая на Гарри с беспокойством.

— Использование заклинаний одновременно с воздействием зелий. Вроде так, — сказал Гарри.

— Примерно так, — согласился Люпин. — Как я уже сказал, в этом году мы будем изучать Симпатическую магию…

— Сэр, могу я задать вопрос? — раздался протяжный, почти ленивый голос Драко. — При чем здесь Защита от Темных сил?

— Симпатические чары, Драко, как правило, используются в Черной магии, — ответил Люпин. — Белых симпатических чар гораздо меньше, обычно это заклинания Колдомедицины. Естественно, мы изучим и некоторые из них — они могут пригодиться как защита от злых симпатических чар. Есть еще вопросы?

— Есть, сэр, — за эти интонации Гарри резко захотелось свернуть Малфою шею. Да как он смеет разговаривать с профессором Люпином в таком тоне?! — Вы сказали, что мы будем изучать Симпатические чары. Означает ли это, что вы обучите нас Черной магии?

— Я расскажу вам, как они создаются и как действуют, — ответил Люпин. — Разумеется, я не буду учить вас практическому применению Симпатических чар. Что еще, Драко? — с легким раздражением спросил он, увидев, что рука белокурого слизеринца снова метнулась вверх.

— Приворотные чары тоже относятся к Симпатическим, сэр?

— Да.

— Спасибо, сэр.

— Можно подумать, ты этого не знал, — пробормотал Гарри.

После урока Люпин задержал его.

— Гарри, все в порядке?

— Да, сэр, — соврал Гарри, не глядя в глаза оборотню.

— Нервничаешь? — неожиданная лукавая улыбка осветила лицо Люпина. — Это бывает. Не бойся, это пройдет после первого же урока. Я думаю, у тебя получится преподавать. Ты для этого достаточно харизматичен.

— Это значит, что я смогу шипеть и держать всех в страхе, как Снейп? — усмехнулся Гарри.

— Нужно ли тебе это? — приподнял бровь Люпин. — Ладно, это был риторический вопрос. Гарри, ты не мог бы зайти ко мне как-нибудь вечерком? Скажем, в среду — в четверг ведь тебе не нужно преподавать.

— Для чего, сэр? — удивился Гарри.

— Хочу поговорить с тобой о Сириусе, — твердо ответил Люпин.

— Но, сэр, что…

— В среду вечером, Гарри. Я тебя жду.

На обед Гарри не пошел. Он не мог смотреть на еду.

Вместо этого он поднялся в гриффиндорскую башню, чтобы еще раз просмотреть свои конспекты. Но едва он заглянул в тетрадь, как ему стало физически плохо — совсем как перед экзаменом. И точно такое же ощущение, что в голове у тебя пусто, и ты абсолютно ничего не знаешь.

Когда пришло время, он, прижав к груди конспекты, спустился в гостиную. Гермиона ждала там — при виде Гарри ее губы против воли растянулись в улыбке.

— Не смейся.

— Прости, но у тебя такой вид, словно ты собрался на войну, — она рассмеялась. — Гарри, это всего лишь первоклассники. И они заранее в восторге, что им будет преподавать сам Гарри Поттер — особенно после того, как они наслушались ужасов о профессоре Снейпе. Они будут внимать тебе, открыв рты.

— Тебе легко говорить…

— Иди давай, — она легко подтолкнула его в спину.

В класс зелий Гарри пришел раньше учеников. Он разложил конспекты на столе, проверил наличие мела и ингредиентов для зелий, нервно прошелся по классу…

Дверь за спиной Гарри открылась, и он замер от ужаса.

— «Поскольку здесь нет ничего от глупого размахивания палочками, то многие из вас с трудом поверят, что это можно назвать магией. Я и не жду, что вы сумеете по достоинству оценить волшебную красоту тихо кипящего котла и мерцающих над ним испарений, деликатную силу жидкостей, прокрадывающихся по человеческим венам, околдовывающих ум, порабощающих чувства… Я могу научить вас разливать по бутылям славу, настаивать храбрость, готовить живую воду… если только вы не такие же непроходимые тупицы, как те, кого мне обычно приходится учить». Не собираешься начать с этого, Поттер?

— А я было обрадовался, что Снейп вернулся, — сказал Гарри, не оборачиваясь. — Не знал, что ты заучиваешь наизусть его фразы.

— Я их записываю. Издам после его смерти, — ответил Драко, усаживаясь на парту. — Не думал, что ты так мечтаешь увидеть Снейпа.

— Я влюбился в него с первого взгляда, — отозвался Гарри.

— Значит, я не одинок, — усмехнулся Малфой. После небольшой паузы Гарри спросил:

— Ты зачем пришел?

— Мешаю? — Малфой выгнул бровь.

— Нет, я просто спросил.

— Хочу посмотреть, как ты будешь это делать, — ответил Драко. — Буду набираться опыта. И в качестве группы поддержки. Чуть что — Круцио, Империо, Авада Кедавра… Современные дети невыносимы…

— Малфой, это не смешно.

— Я сказал, что шучу?

— Спасибо.

— О, не за что, — Драко с преувеличенным изяществом встал на ноги. — Я посижу там, на последнем ряду.

«Когда-нибудь, возможно, настанет день, и я научусь понимать его», — подумал Гарри, глядя на тонкого юношу, который прошел между рядами и сел за одну из последних парт.

Все оказалось совсем не так страшно. Прозвенел колокол, первоклассники вошли гурьбой, робко поздоровались с Гарри и расселись по местам. Некоторые с интересом, а другие — с опаской покосились на Драко, но все внимание вернулось к Гарри, когда он, прокашлявшись, произнес:

— Здравствуйте. Меня зовут Гарри Поттер, и я некоторое время буду преподавать у вас зельеделие. Это довольно сложная наука, потому прошу вас слушать и записывать очень внимательно. Мы начнем с зелья для лечения ожогов. Кто-нибудь может рассказать мне его состав?

Над первой партой моментально взлетела рука.

— Да, мисс?..

— Браун, сэр, — звонким, хорошо поставленным голосом произнесла девочка. — В состав зелья для лечения ожогов входит сушеная крапива…

— В каждом поколении есть своя Грейнджер, — задумчиво произнес Драко.

— Это плохо? — спросил Гарри. Драко промолчал. Гарри собирал со стола свои вещи, а Малфой все не уходил, и гриффиндорец терялся в догадках, чего же он хочет. Наконец Драко заговорил:

— Ты неплохо справился. Нечего было так трястись.