Читаем без скачивания В тени Нотр-Дама - Йорг Кастнер

Когда я услышал, что речь идет обо мне, я хотел придвинуться еще ближе. Этот перенос веса стал для меня роковым. Кусок скалы сорвался с узкого карниза, на котором я стоял. Я потерял равновесие и упал на пол, как куль муки.

Конечно, тамплиеры услышали шум. Только полная темнота прохода в скалах защитила меня от немедленного обнаружения. То, что это было бы неблагоразумно — быть обнаруженным людьми в белых плащах, — не вызывало возражений, тем более, что они признались в убийстве Аврилло и, пожалуй, в тех кровавых убийствах, в которых лейтенант Фальконе обвинял жнеца Нотр-Дама. Итак, я вскочил и побежал — так быстро, как только позволяла темнота и сужающийся проход, — в том направлении, в котором и пришел.

— Her шпионов?! Ничего подобного! — услышал я раскатистый голос великого магистра. — Вон там бежит один из них. Притащите его ко мне, а если не его самого, то хотя бы его голову.

В ясности их намерений не было сомнений, и это было стимулом для меня, которым Аид крайне больно подстегивал сзади[40]. Я отчетливо слышал поспешные шаги и короткие крики преследователей. Она давали друг другу указания — или переговаривались. Зачем?

Слабый свет впереди дал мне надежду. Воздух, который я жадно втягивал своими легкими, становился все более свежим. Наконец, я выбрался на свободу через ту же дыру, в которую провалился. Уже давно был вечер. Луна и звезды освещали все молочным сиянием, которое, впрочем, после темноты туннеля показалось мне самым ярким летним днем.

Я взбирался вверх на откос и не обращал внимания на многочисленные царапины, которые оставляли чертополох и острые листья камыша. Только прочь — от этого ужасного спектакля, в котором восставшие тамплиеры уготовили мне или моей голове крайне неблагодарную роль!

Издалека я разобрал голоса и шорох в кустах. Преследователи еще искали меня. Я тихо пробирался дальше вверх по склону и облегченно вздохнул, когда оказался наверху.

Моя радость длилась считанные мгновения, так как я обнаружил троих тамплиеров. Они принимали участие в собрании, но были мне неизвестны. Теперь я знал, почему слышал крики, пока бежал под землей. Эти трое отделились от остальных и, очевидно, вышли другим путем из «царства Аида» — тем, который отрезал мне путь к бегству.

Они подходили ко мне с трех сторон. Каждый из них достал кинжал. Я схватился за свое оружие, но все же знал, что этот маневр едва может меня спасти. Если я наброшусь на одного из них, двум остальным не составит труда лишить меня жизни. Или головы, что, собственно, одно и тоже.

Теперь, чуть не потеряв голову, я обернулся в поисках выхода из окружения. Спасения не было — только трое в белых плащах с окаменевшими лицами приближались ко мне все ближе — шаг за шагом.

Напряжение стало невыносимым. Когда на меня набросился рыжеволосый тамплиер, я ощутил чуть ли не облегчение. Я сумел избежать его клинка, — но и он моего. Он повалил меня на землю и тяжело придавил. Странным образом он не двигался, не предпринял больше попыток вонзить кинжал в мое тело. Я заметил застывший, безжизненный взгляд его глаз и, наконец, стрелу, которая глубоко вонзилась ему в спину. Кровь текла из раны, красная, как восьмиконечный крест, с которым она слилась.

Второй из моих врагов издал глухой гортанный звук и упал на колени. Кинжал выскользнул у него из рук. Он схватился за шею, которую пронзила стрела, словно у него была еще надежда, что может вытянуть вредоносную стрелу. Потом он повалился в сторону и более не шевельнулся.

Дикий страх исказил лицо последнего тамплиера. Таинственный противник ударил быстро и беспощадно, не выдав себя. Я видел в широко раскрытых глазах моего преследователя, как отчаянно он искал лучника. Но, в один миг пронзенный стрелой, и этот человек упал на землю. Мертвый, как надо полагать. Я посмотрел на убитых — одного за другим и заметил, что оперение стрел было стального синего цвета.

Я не искал ни своего спасителя, ни возможности его поблагодарить. Во-первых, тамплиеры все еще гнались за мной, во-вторых, лучник, возможно, и был врагом людей в белых плащах, — но не моим другом. Так что, я побежал прочь от реки и почувствовал себя в безопасности лишь когда достиг площади перед Собором — она еще была полна народу, несмотря на поздний час.

При свете окна я остановился и уставился на круглый кусок бронзы у меня в ладони. Непреднамеренно я оторвал его у рыжего тамплиера во время борьбы. Это была пряжка, которая стягивала его плащ под подбородком. Она была украшена с обеих сторон изображением. На передней стороне были два рыцаря с копьями, которые делили одного коня: печать ордена храмовников. На обратной стороне — дракон или змей свернулся в кольцо, чтобы укусить себя за собственный хвост. Молниеносно я увидел перед собой умирающего облата и подумал о странной деревянной фигуре.

КНИГА ТРЕТЬЯ

Глава 1

Дождь, дым и крысы

Если результат вашей работы так же впечатляющ, как и ваше рвение, я буду очень доволен, — отец Фролло мрачно стоял в открытых дверях моей кельи. Буря, которая бушевала над крышами Парижа и обрушилась на башни Нотр-Дама с молниями и грохотом, развевала черное одеяние священника. Мне это показалось ударом крыла огромного ворона, предвестника несчастья. Горящий взгляд из глубоких глазниц буравил меня, напоминая смарагдовые глаза великого магистра в маске.

Я не слышал, как подошел архидьякон. От страха я захлопнул книгу Гренгуара о кометах. Работать с ней, собственно, и было моим заданием, но в тот день я поступил так по другим причинам. Накануне вечером в подслушанном разговоре Жак Шармолю упомянул о человеке, которому комета 1465 года помутила рассудок. Вот я и искал теперь информацию об этом. Фролло затворил за собой дверь и подошел ближе. Капли дождя сверкали на голом черепе, другие запутались в жидком венке поседевших, разметавшихся на ветру волос. Он, должно быть, провел целую вечность снаружи, на башне. Перед моей кельей? Чтобы подсматривать, наблюдать за мной? Фролло питал ко мне недоверие? Догадывался, знал ли он, за кем напрасно гнались он и его свита?

Мой взгляд скользнул по ящику кровати, в котором я хранил свои странные находки — деревянную фигурку Аврилло, рисунок итальянца и пряжку мертвого тамплиера, который чуть не стал моим убийцей.

Когда я почувствовал руку Фролло на своем плече, то ужаснулся, и невольная дрожь пробежала по телу. Или это был озноб? Хотя огонь в камине вспыхивал и потрескивал, я мерз с тех пор, как архидьякон вошел в келью — словно он был бурей, дождем и холодом.

Отец Клод озабоченно посмотрел на меня сверху вниз:

— Вы, кажется, немного не в себе, мой милый. Даже если мне лестно и по душе ваше рвение, вам не следует заниматься только книгами. Вы же, в конце концов, не монах. Пойдите куда-нибудь, побродите по улицам Парижа, насладитесь жизнью!

Только ли забота отразилась на его лице? Или это был, скорее, испытующий взгляд? Знал ли он, что лишь вчера вечером я делал именно то, что он мне сейчас посоветовал? Правда, не для того, чтобы развеяться.

— Верно, вы правы, монсеньор, — пробормотал я.

— Кометы умеют скрывать большие тайны, они так же стары, как этот мир и, возможно, сделаны из того же материала — но они не всё в этом мире. Вам не следует принимать слишком близко к сердцу, что Гренгуар собрал и записал об их гибельном воздействии, месье Сове.

— Что вы имеете в виду?

— Возможно, кометы приносят беду, черная смерть шестьдесят шестого не случайно пришла после года кометы — но и без нее происходит достаточно плохого. Вы еще не слышали, что опять произошли три убийства в непосредственной близости от Нотр-Дама? Но откуда вам знать, ведь вы занимаетесь только кометами.

— Жнец напал снова? — осторожно поинтересовался я.

— Полиция, как всегда не знает, кто был этот, убийца. Но на этот раз убийца не перерезал своим жертвам горло, и о картах я ничего не слышал. Говорят, все трое уважаемых господ были заколоты внизу на берегу, между Собором и Отелем~Дьё. Одному Богу известно, что они там искали.

Каков лицемер! Он же знал лучше всех, что они сами нашли там только то, что хотели уготовить мне: смерть. Я бы предпочел заявить ему об этом прямо в лицо, но сдержался и подумал, что, возможно, этого и добивался Фролло. Если он не узнал подслушивающего за ними человека, но подозревал меня — это было проверкой, которую я сумел выдержать.

— Кем были убитые? — спросил я тоном, не выражающим ничего, кроме любопытства.

— Вы едва их знаете. Мэтр Дени, один из четырех присяжных библиотекарей Университета, писарь Шатле, Шарль Мурон, и, наконец, мэтр Овер, который был облатом у целестинцев.

— Как покойный мэтр Аврилло, — вырвалось у меня. Фролло кивнул и спросил:

— Вы верите во взаимосвязь, месье Сове?

— Я не знаю, но это мне бросилось в глаза, — я не хотел давать ему никакого точного ответа, потому что боялся попасть в ловушку. — Спросите лучше лейтенанта Фальконе.