Читаем без скачивания Уроки тьмы - ЛюдМила Митрохина

Наклонённая голова с чёрной пустотой вместо лица производит странное мистическое воздействие. Художественный образ символизирует застывшее мгновение глубокого погружения человека в себя. Работа скульптора «Взгляд в себя» поражает оригинальностью композиционного решения и лаконичностью пластического изображения.

Профильная конфигурация скульптуры, как может показаться, отдалённо напоминает мудрый и красивый древнекитайский символ гармонии Тайцзи-ту, который выражает сущность бытия, существо всего живого, состоящее в неразрывном единстве двух противоположных первоначал мироздания Инь и Янь. А маленькие круги противоположного цвета на символе ассоциируются в произведении Олега Зиновьева с «кругами» лица и пустоты, что напоминает о том, что в каждом начале имеется элемент противоположного: даже добро содержит крупицу зла, во всяком зле есть частица добра; даже безобразное может быть привлекательным, а всякая красота может иметь что-то отталкивающее; даже в истине содержится что-то от заблуждения, а во всяком заблуждении имеется элемент истины. Все эти мысли извечно будоражат человека, и он ищет в себе ответ, погружаясь в себя, как во Вселенную.

Работа имеет философский характер, отражая вечную общечеловеческую тему глубины самосозерцания всех ипостасей человеческого духа. Философская мысль обрела пластическое изображение, достигнув высшей цели – создания произведения искусства, ставшего символом духовного полёта человеческой мысли, органично слитой с эмоциональной сферой.

Скульптура Олега Зиновьева «Взгляд в себя» (I вар.) приобретена Государственным Русским музеем и находится в галерее Современного искусства в Сургуте (II вар.).

Начиная с 1994 года появляются выставки работ художника в музее Ф.М. Достоевского, Этнографическом музее и в музее Всесоюзного Общества слепых в Санкт-Петербурге. Организуется постоянная экспозиция в картинных галереях городов Кириши, Брянска и Тюмени. С 1997 по 2003 год Олег Зиновьев постоянно участвует в осенних и весенних выставках Союза художников Санкт-Петербурга, а также в ежегодных отчётных выставках петербургских художников в Манеже. На своих выставках и семинарах художник охотно проводит мастер-классы и делится своим опытом со всеми, кто проявляет интерес к его творчеству или к проблеме незрячих.

В 2006 году Олега Ефимовича Зиновьева приняли в Союз художников Санкт-Петербурга по рекомендациям скульпторов Тамары Викторовны Дмитриевой,

Светланы Анатольевны Мельниченко и Евгения Никитовича Ротанова при поддержке председателя Союза Альберта Серафимовича Чаркина. На слепоту никто скидок не давал, требования были выдвинуты общие для всех вступающих.

Для каждого творца крайне важны новые впечатления. А для этого надо обладать талантом видения, даже не имея полноценного зрения. Единственная привилегия, которой когда-то обладал Олег Зиновьев, – это особое разрешение музеев «осматривать» экспонаты руками, что для слепого художника является единственным информационным полем, пополняющим его творческий багаж. Отмена разрешения лишила его последней возможности обогащать свой духовный мир и совершенствовать своё мастерство. Слепота души страшнее реальной слепоты, так как омертвляет всё живое, делает мир безумным, людей чёрствыми, детей жестокими.

Колоссальное количество работ скульптора разбросано по музеям страны и зарубежья, в том числе в Санкт-Петербурге: музей Всесоюзного Общества слепых, музей Рериха, музей Блокады, Центр реабилитации незрячих, музей Городской скульптуры и Государственный Русский музей. Солидное количество работ передано в музей Преодоления имени Н.Островского в Москве. Несколько работ находятся в Чехословакии в городе Брно в Техническом музее истории незрячих.

Олег Зиновьев мечтает о двух-трёх учениках из числа слабовидящих молодых людей, чтобы передать им свой опыт. Творческие планы не покидают его ни на секунду, в своих тревожных рваных снах он часто видит новые композиции, которые старается удержать в памяти до мельчайших подробностей, чтобы успеть добраться до мастерской и приступить к их созданию.

Несмотря на возраст и слепоту, Олег Зиновьев активно занимается спортом. Особенно преуспел в беге. Регулярно участвует в традиционных петербургских марафонах со спортивными лидерами. В его творческом «ковчеге» висит множество медалей за спортивные достижения.

Так пожелаем нашему удивительному художнику, Олегу Зиновьеву, держаться своего избранного пути, преодолевая темноту человеческих заблуждений пламенем своего пронзительного сердца, чтобы вновь и вновь свободно странствовать по бесконечному пространству своей души, радуя нас творениями своего разума.

Цветы для Марии

Собираясь зайти к Марии, чтобы поздравить её с днём рождения, Мила задумалась над подарком. Марии исполнится девяносто восемь лет, сорок лет из которых она живёт в тотальной слепоте и одиночестве, не считая редких контрольных приходов далёкой родни и работников собеса. Только немногочисленные подруги и служители церкви по-настоящему скрашивали её долгую жизнь. В чёрном пространстве своей обширной однокомнатной квартиры на Большой Московской Мария, словно крупная белая птица, неслышно скользила по дому, грациозно расставив руки, словно крылья, чутко прикасаясь к твёрдым выступам родного жилища.

Несмотря на свой возраст, на пережитую Ленинградскую блокаду, Мария выглядела необычайно молодо благодаря лёгкой подвижности, крепкому телосложению и удивительным небесно-голубым глазам, по-детски распахнутым навстречу звукам, шорохам и словам. Короткая мальчишеская стрижка белых лебединых волос делала её облик безвозрастным и неземным. Мария обладает чистым звонким молодым голосом и, если с ней говорить по телефону, не зная её, то будешь уверен, что имеешь дело с молодой доброжелательной женщиной.

Иногда, когда звонок в дверь резко выдирал её из чуткого сна или забытья, она от внезапной тревоги могла потерять свои ориентиры в пространстве дома и тогда начинала метаться по квартире, взволнованно кричать тому, кто ожидал за дверью, что она не может найти дверь, не понимает, куда бежать, и в панике с разбега наталкивалась на стены, косяки открытых дверей комнат, старую немногочисленную мебель, разбивая своё лицо о молчаливые равнодушные преграды, словно отчаявшаяся птица, попавшая в клетку.

Свой дом Мария видела внутренним памятным зрением и ощущала его тончайшими обострёнными нервными струнами. Все вещи стоят или лежат на своих местах годами, начиная от иголок с нитками, воткнутых в своём порядке на толстых портьерах, – слева иголки с белыми нитками, справа – с чёрными, кончая шкафами, столом, стульями и цветочными горшками. Вся необходимая для быта мелочь – ключики, булавочки, ножницы, нитки, верёвочки, лампочки – аккуратно уложены в разные по величине, форме и материалу коробочки. Мария своими красивыми изящными руками проходит по ним миллионы раз, осязая сенсорными пальцами их материальную предметность, беря и кладя всё точно на то же место, понимая, что без этого памятного порядка она попросту пропадёт.

Слепота упала на благодатную почву, обострив все внутренние резервы. Мария в груде ключей молниеносно находит нужный, ощущая конфигурацию ключей кончиками пальцев, воссоздавая в памяти их рельефность и принадлежность. Без этого не обойтись, так как комод, шкаф, сервант и полочки закрываются для порядка, в которых также существует свой внутренний порядок, который необходим Марии для выживания. Мария, как ребёнок, с гордостью показывает ею пришитые пуговицы и залатанные вслепую вещи.

Слух у Марии стал зримым. По звукам жизни её воображение воссоздаёт в памяти знакомые образы и очертания, одновременно делая их видимыми внутренним зрением. Слух её способен проникать в суть явления. Ему не стало мешать зрение, которое насыщено яркими красками жизни, путающими сознание и блуждающими в лабиринтах ложной действительности.

Мария по человеческому голосу безошибочно определяет его сущность и настроение, тонко ощущая по неуловимой для нас вибрации, дыханию, логике изложения мыслей неискренность, затаённость или коварство. Голос для Марии – как открытая книга для зрячего человека. Обмануть божественный слух невозможно. Речь льётся через её утончённое ухо и оседает в её сердце самым верным ощущением, окрашенным безмерным великодушием и жалостью к людским слабостям и порокам.

Милу поражало, как Мария с ювелирной точностью, смело и безошибочно орудует на кухне, справляясь с опасной газовой плитой и колонкой, делая себе немудрёные каши, винегреты и салаты. Но эта немудрёная еда, выполненная «от и до» по наитию, вслепую, – есть высший пилотаж победоносного человеческого духа, виртуозности разума, осязательной памяти и гениальной интуиции.

Своей чуткой женской ладошкой Мария бесстрашно проверяет силу огня в горелках, регулируя их, иногда обжигаясь. Спички лежат в коробочке из двух ячеек. В одной – коробка спичек, в другой – сожжённые спички. Тряпичные ухватки, полотенца, фартук лежат всегда под рукой в нужном месте. Каждая баночка, кастрюлька, сковородка, тазик имеют своё единственное место, не мешая друг другу. Отходы убраны, прикрыты аккуратно и разумно, что редко бывает у зрячих хозяек. На кухне протянуты верёвочки, на которых Мария ежедневно сушит простиранное руками бельё, вешая его ловко, при этом вставая на табурет в пространстве без опор.