Читаем без скачивания Дилетант - Наталия Левитина

Но с осьминогами вышел облом.

— Извините, сегодня мы не сможем порадовать вас этим блюдом, — мило улыбнулась юная официанточка. То ли ноги у нее были чересчур длинны, то ли юбка бессовестно коротка, но край столика находился на одном уровне с ее голыми бедрами.

Маша посмотрела на Леонида Артуровича, который в этот момент глядел на ноги ресторанного бойскаута.

— Вот, блин, незадача! Ну что за хренотень? — обиделась журналистка, как всегда конкретно выражая свои чувства. — А я-то раскатала губу. Размечталась.

— Попробуйте «Башенку лангуста», — посоветовала официантка. Она смотрела на клиентов влюбленно, так, словно накормить их чем-нибудь вкусным являлось первой задачей ее жизни. И в этом тоже отражался класс ресторана. — Там соус из сливок с черной икрой и шафраном. Правда, на пятьдесят рублей дороже осьминога.

— Попробуем? — спросил Леонид Артурович.

— А вы осилите? В смысле, финансово? — засомневалась Маша.

— Ну, если мне хватает на агитационную кампанию, то на лангуста уж как-нибудь соберу, — улыбнулся Леонид Артурович.

— Хорошо, милочка, неси, — царственно кивнула Маша официантке.

«Башенка лангуста» представляла собой куски розового мяса, завернутые в салатные листья. Кремовый соус с капельками черной икры стекал на тарелку. Маша плотоядно облизнулась и взялась за вилку. Леонид Артурович держал в руке бокал с вином.

— Итак, мой первый вопрос, — сказала Маша с набитым ртом.

— А мы не выпьем? За знакомство? — перебил Фельк.

— Угу, — с трудом согласилась корреспондентка и подняла свой бокал. Отпив, она опять набросилась на лангуста, словно не ела три дня.

— Машенька, да вы голодны! — удивился Леонид Артурович, поглядывая на свою спутницу.

Маша уже открыла рот, чтобы сообщить, что после секса она всегда страшно голодная, но передумала и вместо этого откусила новый кусок. Половинка салатного рулетика рухнула с вилки обратно в тарелку, и брызги соуса разлетелись во все стороны. Часть оказалась в области Машиного декольте, часть — на носу Леонида Артуровича.

— О Боже мой! — воскликнул он. — Маша!!! Маша, давясь смехом, взяла салфетку и вытерла себя и Фелька.

— Маша, какая вы… — привычно начал Леонид Артурович.

— Дурная? Безрукая? Неуклюжая?

— …Очаровательная, — вздохнул Фельк. — С вами не соскучишься.

— Это уж точно, — согласилась Маша. — Я всегда что-нибудь отчубучу. А вам жена не накостыляет?

— За что?

— За ресторанный визит в обнимку с фантастически красивой девицей?

— Вы же берете у меня интервью. Какой, кстати, там у вас был первый вопрос?

— О господине Суворине. У него что, дочь похитили? Леонид Артурович замер в настороженном молчании.

— Откуда вам это известно? — наконец спросил он.

— Слухи собираю, как малину в корзинку.

— И много уже у вас малины?

— Килограмм.

— А конкретнее? Что вам известно?

— Что это вы так забеспокоились, мой дорогой Леонид Артурович?

— Просто, насколько я знаю, Валерий Александрович хотел максимально уменьшить количество персон, осведомленных о несчастье.

— Значит, ему это не удалось. Я без году неделя в Шлимовске, а уже обо всем пронюхала. Так вы мне ничего не расскажете?

— Ну…

— Пожалуйста! — взмолилась Маша. — Я умру от любопытства.

— У вас любопытство, а у людей горе.

— Конечно горе, — согласилась Маша. — Но я-то в нем не повинна.

— Я могу вам только сказать, что восьмого июня Олеся с ребенком уехала гулять в парк около Шлимовского водохранилища, и вот уже три дня о ней ничего не известно. Исчезла.

— Почему же говорят, что она похищена?

— Это первое, что приходит в голову.

— А выкупа еще не требовали?

— Я не знаю, — недовольно и резко ответил Фельк. Ему явно хотелось побыстрее отвязаться и не муссировать эту тему.

— Да ладно, не нервничайте! — успокоила Маша. — Давайте тогда о другом, более вам приятном. Скажите, вы наверняка проводили какой-нибудь опрос. За кого собираются голосовать шлимовцы?

Проценты, места, графики, диаграммы — эта гавань была для шефа рейтинговой службы уютной и спокойной. Он приободрился и взял с фиолетового дивана свою папку.

— Каждую неделю мы проводим голосование в телевизионной передаче. Учитывая природную или приобретенную активность уральцев, ведь наш регион называют «ядерной свалкой Европы», не мудрено стать избыточно активным, сидя на контейнере с ядерными отходами, — так вот, учитывая этот фактор, можно предположить, что телефонное голосование в прямом эфире дает достаточно достоверную картину настроений в городе. То есть я уверен, что, едва с экрана раздается призыв проголосовать своим телефонным звонком, к телефонам, сметая мебель, несутся не одни только коммунисты, чтобы поддержать своего драгоценного Ивана Елесенко, но и сторонники других претендентов тоже. И вот, Машенька, посмотрите на график. Здесь все видно. В принципе проценты собранных голосов у каждого претендента колеблются вокруг одной цифры, нет резких скачков. Все остается практически в том же состоянии, как и прежде. Я вам рассказывал в самолете. Лидирует, без сомнений, нынешний мэр города Суворин. Он фаворит. С небольшим отрывом, обдавая жарким дыханием круп Суворина, скачет опытная лошадка Иван Елесенко. Стабильно хорошие показатели у молодого мустанга Игоря Шведова. Если бы не Елесенко, то он смог бы посоперничать с тестем. Четвертое место держит Колька Самарский — и у него есть свои поклонники. Знакомый вам товарищ Фельк и полковник Кукишев плетутся в хвосте, у первого, как я говорил, нет поддержки, сильной двигающей руки за спиной, второй проигрывает, потому что в нашем городе, слава Богу, нацистские замашки Кукишева вызывают у людей чувство здорового отвращения.

— А если Суворин снимет свою кандидатуру?

— Почему?

— Обменяет свои хорошие проценты на дочку и внука. Если его будут шантажировать.

— Да. Ну, тогда вперед выходят Елесенко и Игорь Шведов.

— Но и Шведов, вероятно, тоже тогда снимет свою кандидатуру, да? Ведь Олеся у Суворина и Шведова одна на двоих?

— Конечно.

— Значит, два приличных кандидата вылетают из игры, как битые пиковые валет и туз. И что тогда?

— Тогда свистопляска. Шансы нового лидера Ивана Елесенко и шансы остальных кандидатов уравниваются — победить может любой из четырех. Потому что все, кто не любит КПРФ, обрушат лавину своих голосов на оставшиеся графы кандидатского списка. Кто-то отдаст предпочтение Самарскому, кто-то мне, а кто-нибудь, ради черного юмора, проголосует и за Кукишева. А к чему вы клоните, Маша?

— Пытаюсь вычислить, кто из вас четверых устроил подобное свинство.

— Какое?

— Похищение женщины с ребенком…

На десерт был вафельный торт с коньячной начинкой.

— Ты так долго! — укоризненно сказал Лео, грустный, как элегия Овидия, открывая дверь Маше. Та была пьяна и тонко хихикала. Она переступила порог и свалилась на руки своего американского любовника.

— Фу, пахнуть алкоголь! — заметил пуританин Лео.

— Да говори ты, блин, по-английски! — возмутилась Маша. — Припарил со своими инфинитивами!

Лео, который провел вечер и часть ночи в праведных трудах над горой периодики, собрался обидеться на грубый тон, да не успел, так как Маша попросила снять с нее туфли, а заодно и чулки. И расстегнуть «молнию» на платье. Лео выполнил все просьбы и даже отнес пьяную девицу в ванную.

— У нас нет холодного шампанского?! — орала Маша из ванной, сражаясь голосом с шумом воды. — Я хочу! Я не добрала в ресторане!

Когда она вышла из душа, шлепая мокрыми ногами, на диване перед включенным телевизором ее ждали Лео, ледяная, в испарине, пузатая бутылка с золотисто-черной этикеткой и большое блюдо с виноградом.

— О!!! — восхитилась голая Маша. — Как здорово! Капли воды катились с нее, словно она стояла под дождем.

— Не хочешь поработать полотенцем?

Два раза предлагать не пришлось. Потом Маша заметила, что в комнате появился видеомагнитофон.

— Где ты взял? — удивилась она.

— Раздобыл, — ответил Лео на чистом английском языке.

Маша заставляла его отказываться от своих принципов. Сначала она похоронила его привычку быть всегда осмотрительным и не рисковать (вопрос безопасного секса), теперь — правило говорить в стране пребывания на языке аборигенов.

— Посмотрим какую-нибудь порнуху? — тут же предложила Маша.

— Это для работы, — объяснил Лео. — Я буду записывать на кассеты все передачи, касающиеся выборов. Одну уже записал.

— И что там?

— Знакомство с претендентами на пост мэра. Претендент в кругу семьи, среди диванных подушек, домочадцев и аквариумных рыбок. Ведет такая симпатичная журналистка.

— И с кем была передача?