Читаем без скачивания Записки бухарского гостя - Фазлаллах ибн Рузбихан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фетва такова: когда после установления ислама поступки или речи человека докажут его неверие, то ему выносят приговор в вероотступничестве и с ним нужно поступить как с вероотступниками, а как поступать с вероотступниками, известно и рассказано в законоведении. Следовательно, казахи, совершающие поклонение идолу после принятия ислама, являются язычниками. В этом случае не принимается во внимание их неведение того, что земное поклонение идолу является неверием. Основываясь на том, что земной поклон перед идолом есть язычество и вероотступничество по непременному определению божественного закона, знать это должны одинаково и простой народ и знатные люди подобно тому, как [для них] обязательна пятикратная молитва, ибо не признающий эту религиозную обязанность тоже является безбожником, разве только человек происходит с острова, находящегося далеко от населенных мест или был воспитан в горах и пещерах, и до обитателей тех пещер совершенно не дошли обязательные постановления вероучения Мухамада, да благословит его Аллах и да приветствует. Если же кто-нибудь из них придет в страны ислама и станет мусульманином, то будет [считаться] новообращенным. Но эти условия никак не применимы к народу казахов на том основании, что они уже более двухсот лет, как приняли ислам, и улемы и ученые приезжают к ним с разных сторон, как, например, улемы Туркестана и Мавераннахра, с одной стороны, улемы Хаджи-Тархана и Дербенда Ширванского — с другой, улемы Хорезма Джурджании[267] и Хивы, и со стороны Астрабада улемы Хорасана и Ирана также бывают у них. Их, [казахов], купцы постоянно посещали и посещают страны ислама, равно и купцы этих стран ездят к ним. Купцы этой страны вхожи в их среду, заучивают предписания мусульманства, и сейчас они вместе с ханами и султанами — мусульмане. Они читают Коран, исполняют молитвы, отдают детей своих в школу, постятся, вступают в брак и вовсе не женятся без брачного договора. Конечно, эти правила без распространения среди них, [казахов], знания не могут исполняться. И когда они приобретут столько знаний, то уже не смогут отговариваться, что мы-де не знаем, /86б/ что земные поклоны идолу есть язычество. Так как такой отговорки от них не слышно и они [продолжают] поклоняться идолам, то они вероотступники, с ними нужно поступать как с вероотступниками и война с ними обязательна.
Поступило также известие от достойных доверия людей, что пленных мусульман, которых они захватывали во время набегов на страны ислама, как-то: области Самарканда и Бухары, обращали в настоящих рабов и при купле-продаже не делали никакого различия между ними и рабами-неверными, [а также] при вступлении в незаконный брак и при превращении в слуг. Это есть разрешение для всех запретного, а разрешение недозволенного для всех есть явное безбожие по единодушному мнению улемов. В этом случае неведение тоже [не может быть] для них отговоркой на том основании, что в понимании необратимости мусульманина в рабство все верующие в ислам едины. Следовательно, это является обязательным правилом веры и неведение не может быть отговоркой. Поскольку такого рода разрешение для себя [запретного], что является причиной неверия, совершается после принятия ими ислама, то оно приводит к вероотступничеству, и казахи, вследствие такого [самовольного] разрешения запретного — безбожники и вероотступники и война с ними обязательна.
Описание кумыса[268]
От заслуживающих доверия лиц было услышано, что у казахов есть такой обычай: когда весной их лошади жеребятся, то лошадиное молоко бывает в изобилии. Из лошадиного молока делают дуг, по-арабски это называется лабан ар-рамакй, а по-тюркски — кимиз (кумыс). Он является самым лучшим из узбекских напитков. И на самом деле, он является очень полезным и приятным напитком. Кумыс подобен ароматному напитку из райской реки, который в чаше превратился в молоко, вкус которого не меняется[269], подносящий, [согласно слову:] И напоил их господъ их напитком чистым[270], подносит чашу наслаждения входящим в вечный рай. Искусный мастер, который из вымени животного, согласно изречению: Из того, что у них в желудках между калом и кровью, молоком чистым, приятным для пьющих[271], сделал источник молока, налил того белого напитка [по слову]: Поят их вином из чаши запечатанной[272]. Яркая белизна его цвета стирает черноту печали с сердца пьющих. /87а/ От течения капель его в горле успокаивается грудь. Если его будет пить человек, страдающий болезнью полноты, то он так заставит работать пищеварительные органы, что в царство тела своего забросит беспокойство голода. А если сытый ради питания выпьет чашу [кумыса], то его пищеварительные органы в напитанном теле начнут расширяться и от питательного напитка дадут успокоение душе, и он наложит пластырь удовлетворения на язву голода. Все болезни человека, который приучит свое тело вкушать его, получат от него исцеление. В теле кумыс — и пища, и заменитель лекарств. Этот благодатный напиток вдыхает жизнь и исцеляет больное тело. Когда самая суть его паров, поднявшись от поверхности желудка до черепной крышки, поспешает вовнутрь мозга и составные части головы, в голове появляется радостное опьянение от этой огненной воды и она открывает для сердца ворота веселья и довольства и вызывает доброту и радость, а печаль, заботы и беспокойство он изгоняет из пьющего скорбь сердца. Его веселящее опьянение не достигает до предела потери разума, чтобы наложить на него запрет подобно вину. Наоборот, кумыс укрепляет мозг, освещает светом радости и веселья мрак нутра мозга.
Не лился для людей сознательных
Из хума небосвода напиток подобный кумысу.
Конь девяти небес, скачущий вокруг света,
Не выделял такого пота, как кумыс.
Молочный ручей, что существует в раю,
Сколь был бы плох, когда б не был кумысом.
Когда он капает из кобыльего вымени,
Кажется, будто капают капли жизни.
Простояв недолгие дни в бурдюке,
Обретает он иной вкус и закваску.
Когда же его перельют в деревянную кадку оттуда,
То не бывает напитка приятней, чем он.
Когда разливающий подает (его) людям,
Я собутыльник на
