Категории
Самые читаемые

Читаем без скачивания Сильвия и Бруно - Льюис Кэрролл

Читать онлайн Сильвия и Бруно - Льюис Кэрролл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 91
Перейти на страницу:

— В свое время я все расскажу ей; а пока что…

— О, благодарю вас. Пусть это послужит ей уроком. Я уже сказал ей, что это — прекрасная возможность испытать и проявить терпение. Но она вряд ли согласится со мной. Ба, о вот и дети!

Это и в самом деле были дети: они ждали кого-нибудь (скорее всего — нас), кто помог бы им подняться по ступенькам. Леди Мюриэл и ее кузен прошли мимо них, даже не заметив бедных малюток. Увидев нас, Бруно бросился нам навстречу, чтобы с нескрываемой гордостью продемонстрировать ручку от складного ножа (лезвие было сломано), которую он нашел где-то на дороге.

— На что она тебе, Бруно? — спросил я.

— Сам еще не знаю, — беззаботно отвечал малыш. — Надо подумать.

— Знаете, первые представления ребенка о жизни, — с неотразимо любезной улыбкой заметил Граф, — формируются в ту замечательную пору, когда он собирает всевозможные мелкие вещи. С годами эти представления постепенно меняются. — С этими словами он указал на Сильвию, которая вежливо раскланялась со мной, смущенно поглядывая на Графа.

Впрочем, почтенный джентльмен был далеко не из тех людей, перед кем может долго испытывать смущение любой ребенок, будь то дитя человеческое или фея; и Сильвия очень скоро была вознаграждена за смелость моим признательным рукопожатием. А Бруно вообще мигом сделался первым приятелем Графа. Мы окликнули молодую парочку, уже подходившую к станции, и леди Мюриэл с Эриком поздоровались с детьми как старые друзья, а последний с усмешкой спросил:

— Вы что же, опять идете в Вавилон со свечкой?

— Да, опять! — крикнул Бруно.

Леди Мюриэл, вне себя от удивления, изумленно переводила глаза то на малыша, то на кузена.

— Выходит, ты знаком с ними, Эрик? — воскликнула она. — О, эта тайна, или, лучше сказать, мистерия, с каждым днем становится все загадочней!

— Ну, мы пока что находимся где-нибудь в Третьем Действии, — заметил Эрик. — Кстати, ты не забыла, что развязка мистерии обычно наступает в Пятом?

— Нет, не может быть, чтобы драма оказалась такой длиннющей! — послышался игривый ответ леди. — Мы как раз и попали на Пятое Действие!

— Нет, уверяю тебя, это Третье Действие, — стоял на своем молодой воин. — Это сцена на железнодорожной платформе. Огни почти погашены. Входит Принц (переодетый, разумеется) со своим верным Спутником. Так вот, это и есть Принц (беря Бруно за руку), а это — его преданный Слуга. Что угодно приказать Вашему Королевскому Высочеству? — С этими словами он отвесил своему маленькому другу низкий придворный поклон, совсем озадачив малыша.

— Никакой вы не Слуга! — обиженно воскликнул Бруно. — Вы — Джентльмен!

— Слуга, Ваше Королевское Высочество, уверяю вас! — почтительно настаивал Эрик. — Позвольте напомнить Вашему Королевскому Высочеству разные эпизоды из прошлого, настоящего, да и будущего, в которых я участвовал…

— И с чего же вы начинали? — спросил Бруно, которому начинала нравиться эта игра. — Может, вы были чистильщиком сапог, а?

— О, мое положение было куда более низким, Ваше Королевское Высочество! Много лет назад я предлагал себя в роли Раба — «Доверенного Раба», так, кажется? — спросил он, повернувшись к леди Мюриэл.

Но та не слушала его: у нее что-то случилось с перчаткой, и все внимание леди было поглощено этой деталью туалета.

— И что же, вы получили место? — спросил Бруно.

— Грустно признаться, Ваше Королевское Высочество, но увы — нет! Тогда мне пришлось сменить роль и облечься в ливрею Лакея[17] которую я ношу уже много лет. Не так ли? — Он опять поглядел на леди Мюриэл.

— Сильвия, милая, помоги мне застегнуть пуговичку на перчатке! — прошептала леди Мюриэл, резко отвернувшись и не желая слушать никаких вопросов.

— И кем же вы надеетесь стать теперь? — с любопытством спросил Бруно.

— Следующей моей ролью, смею надеяться, будет место Конюха. А впоследствии…

— Ну, перестань морочить ребенку голову! — прервала его леди Мюриэл. — Боже, какую чепуху ты несешь!

— …впоследствии, — стоял на своем Эрик, — я надеюсь получить место Домоправителя. Итак — Четвертое Действие! — провозгласил он, внезапно меняя тон. — Все прожекторы включены! Красный свет. Затем — зеленый. Слышен приближающийся шум. Входит (точнее — подходит) пассажирский поезд!

Буквально спустя минуту к платформе и впрямь подошел поезд, и из зала ожидания и от касс к нему тотчас хлынул поток пассажиров.

— Так, значит, вы всегда склонны превращать реальную жизнь в сценическое действо? — спросил Граф. — Что ж, давайте продолжим. Мне часто приходила в голову одна мысль. Вообразите, что платформа — это сцена. По обеим ее сторонам, как видите, устроены входы и выходы. Право, это очень эффектный задний план: постоянно прибывающие и отправляющиеся поезда! Добавьте к этому шум, грохот, суету, пассажиров, снующих туда-сюда! Боже, как естественно они держатся! Даже не поглядят на зрителей. И любая сцена совершенно свободна, и все это — с листа, без единой репетиции!

Пьеса и впрямь получалась замечательная, и я тоже попробовал взглянуть на происходящее с этой точки зрения. Даже носильщик нагруженный всевозможным багажом, выглядел настолько естественно, что трудно было удержаться, чтобы не поаплодировать ему. За ним шагала сердитая мамаша с раскрасневшимся лицом; она тащила за собой двух упирающихся и плачущих малышей и поминутно звала кого-то, отставшего а толпе: «Джон! Пошли скорее!» Наконец появился Джон, тихий, молчаливый мужчина, навьюченный грудой всяких корзинок. За ним показалась маленькая перепуганная няня, держащая на руках толстого, отчаянно орущего мальчугана. Дети, что называется, орали во все горло.

— Какой роскошный эпизод, а! — заметил Граф. — Вы заметили на лице няни выражение настоящего ужаса? Право, это само совершенство!

— Вы показали мне реальность с совершенно неожиданной стороны, — проговорил я. — Ведь для большинства людей, да и для меня в том числе, жизнь и все ее удовольствия кажутся ужасно скучными.

— Скучными! — воскликнул Граф. — Да ведь для всякого, в ком есть хоть крупицы чувства прекрасного, жизнь — это прекрасная Увертюра, за которой сразу следует финал! Подлинное действие еще и не начиналось. Предположим, вы отправляетесь в театр, платите десять шиллингов за кресло и усаживаетесь. И что же вы получаете за такие деньги? Какой-нибудь разговор между двумя «крестьянами», которые ужасно переигрывают и кажутся в своих нарядах какой-то карикатурой на настоящих крестьян. При всей своей утрированной жестикуляции и манерах они невыносимо неестественны, если не сказать — фальшивы. Но вершина неестественности — это их попытки передать простоту и легкость настоящей народной речи. Лучше уж купите билет в вагон третьего класса — и вы получите почти тот же диалог, но — естественный, прямо из жизни! Да и место будет совсем рядом: ни тебе оркестрантов, заслоняющих актеров, ни дирижера. И все это — совершенно бесплатно!

— Благодарю, что напомнили, — заметил Эрик. — Кстати, и получатель телеграммы тоже ничего не платит! Пойдем воспользуемся этим, а? — И они с леди Мюриэл поспешили к телеграфному отделению.

— Как знать, а может, Шекспир имел в виду именно это, — вставил я, — когда писал: «Весь мир — театр»?

Граф только вздохнул.

— Что ж, вполне возможно, — отвечал он, — можно понимать и так. Жизнь и в самом деле — спектакль или, лучше сказать, драма; правда, в ней редко кричат «бис!», да и букеты почему-то не летят на сцену… — задумчиво добавил он. — Вторая ее половина уходит на сожаления и раскаяние в проступках, которые мы совершили в первой! А главный секрет наслаждения жизнью, — продолжал он, — заключается в его интенсивности!

— Но, надеюсь, не в современном эстетическом смысле? Не в том, какой имеет в виду молодая дама из «Панча», каждую беседу начинающая со слов: «А вы интенсивно переживаете?..»

— Ни в коем случае! — заявил Граф. — Я имел в виду интенсивность мысли, концентрацию внимания. Из-за того, что мы не умеем как следует сосредоточиться, мы лишаем себя половины удовольствий в жизни! Возьмите какой угодно предмет: не имеет значения, тривиально это удовольствие или нет — здесь важен сам принцип. Допустим, А и В читают одну и ту же повесть из библиотечки подержанных книжек. А не утруждает себя попытками разобраться во взаимоотношениях персонажей, в которых и заключается вся интрига повести; он не читая пролистывает всевозможные описания пейзажа и обстановки. Более того, он не слишком вникает даже в те пассажи, которые он все же удостаивает внимания. Он читает лишь для того, чтобы отдохнуть и переключиться, найти себе какое-нибудь занятие на несколько часов. Прочитав слово «Конец», он отшвыривает книгу в состоянии полной разбитости и подавленности! Зато В, напротив, всей душой отдается чтению, следуя принципу «если уж что-нибудь делать, то как следует»; он рисует генеалогические древа персонажей, воскрешает своим мысленным взором всевозможные картины и детали, не пропуская ни строчки описаний. Но самое поразительное, что он преспокойно закрывает книгу в конце какой-нибудь главы, даже если напряжение сюжета в этом месте достигло максимума, и занимается другими, более важными делами. Но когда дела позволяют ему выкроить часик-другой для чтения, он опять набрасывается на книгу, как голодный — на сытный обед. Дочитав до конца, он возвращается к своим будничным заботам, повторяя: «Отлично отдохнул!»

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 91
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Сильвия и Бруно - Льюис Кэрролл торрент бесплатно.
Комментарии