Читаем без скачивания Прощание с первой красавицей - Диана Бош

«А вдруг его и избили-то из-за диска?» — подумала я.

В первом открывшемся файле были снимки, сделанные профессиональным фотоаппаратом. Но Яковлев не увлекается фотографией, да и ремесло папарацци ему чуждо. Не та у него натура, чтоб исподтишка вынюхивать-выслеживать, а потом за информацию или снимки деньги с клиента сшибать. Да и пароль, который мне удалось подобрать, был странным для Яковлева — с чего ему использовать кличку кота Вики? Конечно, в жизни всякое бывает, но тем не менее люди стараются пароль выбирать такой, чтоб уж наверняка не забыть. Слово же «Федот» было записано на конверте.

— А если это Викины файлы? — сказала я, размышляя вслух. — Тогда все логично в случае с паролем первого файла. А второй… Господи, какая же я растяпа! «Д-к» — это же дневник! Значит, у меня в руках дневник Вики. Если я не ошибаюсь.

Вдохновленная своим открытием, я начала перебирать возможные слова, которые Вика могла бы выбрать паролем. Но все было тщетно — моей фантазии не хватало.

Оставалась последняя надежда — программист волей божьей Алик. Этот вариант я приберегала на крайний случай, и, похоже, он наступил.

Алик был когда-то влюблен в меня, но, увы, без взаимности, и, получив окончательный и бесповоротный отказ, с разбитым сердцем уехал в далекий заснеженный Мурманск. Два года назад он приезжал в родной город, и мы случайно столкнулись с ним в Центральном парке. Проболтали, как добрые старые знакомые, часа три, а когда я собралась уходить, Алик вписал мне в записную книжку номер своего телефона. Конечно же, я, опасаясь, что мой звонок будет расценен как желание продолжения общения, отчего у меня могут возникнуть проблемы с ревнивым Даниилом, так ему и не позвонила. Но сейчас собиралась номерочком воспользоваться.

— Только бы он оказался действителен… — пробормотала я, быстро давя на кнопки телефона и косясь на часы, стрелка которых неумолимо ползла к двенадцати. — Если Алик не сможет мне помочь, то не поможет никто.

— Да, — произнесла трубка жидким тенорком.

— Здравствуй, Алик. Узнаешь?

— Диана?! — изумился он. — Вот это да! Вот так сюрприз!

— Как поживешь, график жизни не изменился? Ничего, что я поздно звоню?

— Ложусь, как и прежде, в четыре утра, — хохотнул собеседник.

— Что, значит, так и не женился?

Признаться, я немного расстроилась — взбаламучу своим звонком давно остывшие чувства, он сядет на самолет и примчится ко мне. Такое уже бывало, Алик способен на самые безрассудные поступки.

— Женился.

У меня отлегло от души.

— О, поздравляю, рада за тебя! — завопила я. Но он вдруг замолчал. Мне даже показалось, что связь прервалась, и я опасливо произнесла: «Алло…»

— Рада? А чего тогда позвонила? — обиженно спросил Алик.

— Захотелось услышать твой голос. Соскучилась, наверное, — торопливо соврала я, чувствуя, что он вот-вот бросит трубку.

— А, ну ладно, — смягчился мой собеседник. — Как работа? Печатают тебя?

Алик — гениальный программист. С компьютерами он всегда был на «ты», общаясь с ними как с живыми существами, за что те отвечали ему преданной любовью. То есть с техникой у него было полное взаимопонимание, не то, что с людьми. Людей Алик не понимал, принимал за чистую монету шутки, не различал иронии в словах, а свои эмоции приписывал собеседнику, даже не догадываясь, что тот может думать и чувствовать иначе.

— Спасибо, все хорошо. Вот как раз сейчас статью большую написала, уже закончила почти, да вот беда — засунула куда-то пароль, найти не могу. Но ведь это не страшно? Всегда можно пароль подобрать, правда?

— В Ворде пароль? — уточнил Алик.

— Угу, — угрюмо подтвердила я.

— Тогда молись.

— О чем? — не «въехала» я.

— О том, чтобы его вспомнить. Или чтоб он тебе во сне приснился.

— Что, все так безнадежно? — сникла я.

— Более чем. От народ! — воскликнул компьютерщик. — Всем ведь говорю: не хватает мозгов запомнить пароль — не ставьте!

— Ну спасибо, — обиделась я.

— Это я не о тебе. Тебе еще не говорил. Короче, начинай писать статью заново.

— Но есть же какие-то программы, которые взламывают пароли?

— В Ворде — только методом подбора. Если пароль сложный — уйдет уйма времени. В общем, восстанавливай по памяти написанное.

— Что ж, ладно, — вяло промямлила я. — Привет жене.

Оставалось надеяться, что пароль и в самом деле привидится мне во сне, потому что вспоминать-то, собственно, было нечего.

Я на цыпочках прошла в спальню и прислушалась к дыханию Даниила. Спит крепко, как говорили раньше — богатырским сном. Прокравшись обратно и осторожно прикрыв за собой дверь, чтобы ненароком не разбудить мужа, я опять взяла телефон. План мой был прост: если пароль ставила Вика, то, вполне возможно, где-то на ее рабочем месте есть подсказка.

В редакции трубку долго не брали. Оно и понятно, наш охранник Семен, с которым у меня успели сложиться приятельские отношения, сидит у телевизора в приемной главного редактора и не обращает внимания на разрывающийся аппарат. Ведь чтобы снять трубку, нужно встать, плюс оторваться от футбола…

Насколько я знала от нашей секретарши Танечки, бывшей в курсе всех редакционных новостей и сплетен, Семен проявлял ко мне явное неравнодушие. А значит, можно надеяться на его снисхождение ко мне из-за того, что ему придется подняться с дивана.

— Слушаю! — раздраженно гаркнули из трубки после пятого звонка.

— Ой, Сень, — заворковала я, — прости, что беспокою. Ночь поздняя на дворе, а мне не спится. Вот я и подумала: раз все равно бодрствую, почему бы не провести время с пользой? Да вот беда, материалы к статье, которую я хотела дописать, на работе оставила. Выручишь, пустишь бумаги забрать?

— Какой разговор, — растаял Семен, — всегда рад помочь.

— Правда? Значит, можно приезжать?

— Давай, — обрадовался охранник. И с затаенной надеждой добавил: — Может, посидим, чаю попьем?

— Попьем, — согласилась я.

Насколько я успела выяснить раньше, лучшим чаем для Семена было пиво. Причем любому другому он предпочитал темное нефильтрованное. Мне же было совершенно все равно, вкуса пива я не понимала, позволяла себе иногда выпить сухого вина, да и то чуть-чуть, потому что если доза превышала сто граммов, у меня начинала болеть голова.

Затарившись в ближайшем магазине, я взяла такси и понеслась по ночному городу.

Семен уже стоял на ступеньках здания редакции и курил, ожидая меня. Увидев машину, бросился навстречу и распахнул дверцу, помогая мне выйти.

— Быстро ты!

— Хорошо ночью ездить — улицы пусты, милиции нет. Водитель шустрый опять-таки попался.

«Ну вот, — сокрушенно думала я, наблюдая затаенную радость парня, — заставила хорошего человека зря надеяться, строить неосуществимые планы. Некрасиво».

Чтобы убить муки совести в зародыше, я на ходу торопливо вручила охраннику пакет с пивом и закуской и затараторила:

— Сень, держи, я тут кое-что купила. Ты достань все, поставь на стол, а я пока быстренько свои бумаги соберу.

И когда парень отвернулся, быстро схватила с доски два ключа — от своего кабинета и от Викиного. Я очень надеялась, что Семен не заметит моего маневра и мне не придется объяснять, зачем я взяла ключ от чужого помещения. Правда, воспользоваться им я собиралась только в крайнем случае — если не найду ключ от «черной» двери. От второй двери своего кабинета я давно сделала запасной ключ и сейчас очень жалела, что не сделала этого и с другими ключами, в разное время попадавшими мне в руки. Но надежда оставалась: однажды я видела, как Яковлев, стоя в пыльном коридорчике черного хода, прятал что-то за притолоку Викиной двери, и логично было предположить, что именно ключ. Но если мне не повезет и придется воспользоваться «легальным» входом, а Семен застанет меня там, скажу ему, что Вика ненароком захватила бумаги с моего стола и забыла отдать. Конечно, это оправдание так себе, скромненькое, скроенное на скорую руку, но другого у меня все равно не было.

К счастью, двери черного хода были не слишком высокими, и я доставала до верхнего края притолоки. Пошарив там и ничего не найдя, я разочарованно вытерла платком грязную руку и, не удержавшись, чихнула. Терпеть не могу пыль, у меня на нее аллергия. Семен вроде бы не услышал, все было тихо, и я решила предпринять еще одну попытку. Тихо, стараясь не стучать каблуками, прошла в свой кабинет и взяла стул. Теперь можно прощупать стену над обналичкой двери, где оказались солидные щели. Сначала мне ничего не попадалось, но вдруг кончики пальцев коснулись чего-то холодного.

«Есть», — обрадовалась я. Но от моих усилий ключ завалился глубже, и мне никак не удавалось его достать. Пришлось опять вернуться в кабинет и взять нож для бумаги.

Ключ оказался старинный, бронзовый, весь в витиеватых завитках и бороздках, похожий на тот, который держала в своих лапах черепаха Тортилла. В детстве у меня была книжка Алексея Толстого про Буратино с яркими красочными картинками, и я любила подолгу разглядывать их, придумывая все новые и новые приключения, представляя, как золотой ключик открывает таинственные двери. Кажется, детские фантазии материализовались, пусть и в таком странном виде, но и теперь найденный ключ должен был мне помочь открыть нужную дверь.