Читаем без скачивания Признание Альбины Кристаль - Людмила Бояджиева

Не стану врать, что страхи и бунты обходят меня стороной. Но когда я думаю о тех, кто загнан болезнью в угол, когда вижу чужую беду — самую разную, коверкающую жизнь, или как сейчас — говорю с вами, я не боюсь и не бунтую. Я хочу помочь вам. Я даже почувствую себя счастливой, если от этих коротких слов прольется на твою жизнь, дорогой мой Человек, хоть капелька света.

Прошу тебя, не унывай! Постарайся создать свой маленький мир — мир на расстоянии комнаты, квартиры, вытянутой руки. Создать и беречь его. Это не так уж мало, поверь. Прими сердцем мудрость греющихся на солнце собак — великую мудрость всего живого: учись быть выше ужасов жизни и старайся выжить несмотря ни на что.

И не так уж бессилен ты, если умеешь плакать и радоваться. Радоваться вопреки всему здесь и сейчас, в этой, еще удерживающей нас в своем тепле жизни».

За мной приехала Лера и привезла к себе, дабы откармливать витаминами и, конечно же, узнать все подробнее. Я отмалчивалась, ссылаясь на сонливость головную боль. И чувствовала себя спокойней, когда оставалась в квартире одна. Ведь я еще ни раз пыталась дозвониться по экстренному телефону Виктора, но он молчал. Просто молчал уже неделю.

А что можно узнать без телефона, не обладая возможностями ясновидца? Только прислушиваться к тому, что само в голову лезет…

…Особняк у озера, где рыбачили летним вечером Блинов с Анатолием, грустит под осенним дождем. Печально опустили елки темные лапы. На них смотрит из окна небритый, злой, помятый человек, все равно похожий на Депардье. Он пленник — на запястьях «браслеты», измята кровать, на тумбе в совершенном одиночестве лежит Ариус.

В плетеном кресле сидит, слегка раскачиваясь знакомый мне мужчина.

Анатолий: — Кончай бодягу, старина. Я же предлагаю 50 %, достаточно, чтобы и мне с Дюймовочкой и тебе с твоей кралечкой покинуть эти края. Заметь, я не хотел использовать ход наследования. Я тянул до последней минуты. Но время идет, нас ищут не только наши коллеги. «Покупатель» нервничает. Бледный объявил последний срок. Если они найдут нас…

Виктор: — Нас должны найти те, кому принадлежит амулет.

Анатолий: — Да ты что, не понял, почему тебя с такой настойчивостью преследовали неудачи? Ариус, как рыбка выскальзывал из рук неопытного рыбака! И хозяина Ариуса ты не дождешься. Он потерял твои координаты. Ваша связь с некоторых пор перестала действовать, зато информированность Белого о твоих поступках — фантастическая! С чего бы это?

Виктор: — Только не говори мне о недостаточности профессионализма.

Анатолий: — Твоя Альбина в обойме! Они знали все, что происходит в ее голове. А думала она о тебе, вычисляя место нахождение Ариуса. Но связь с тобой ей, видимо, перекрыли. «Повисли» на линии снимали всю информацию.

…Ага! Вот почему рука чесалась всякий раз, как только меня одолевали раздумья. Вот почему я не могла дозвониться по секретному телефону Блинова! — я сорвала повязку и обнаружила на запястье маленький шовчик. Значит, свободна? Мгновенно набрала отпечатавшийся в моей памяти номер. Ответили сразу.

— Я хочу сообщить… Виктор Робертович на даче. У Анатолия… я назвала фамилию…

— Чего ж вы молчали, женщина! — и отбой.

Кому я сейчас сообщила местонахождения Виктора? — Я сжала ладонями виски и снова услышала его голос….

Виктор: — Альбина была в «обойме»?…Пф… Когда это произошло?

Анатолий: — Во время первого визита к Бледному, ей имплантировали микрочип в запястье.

Виктор: — Какого типа, гад? Почему ты молчал? — он рванулся, едва не перевернув тумбочку.

Анатолий: — Я узнал об этом только после того как она побывала в больнице с небольшой травмой. Обнаруженный хирургами имплантант по договоренности поступил в нашу Комиссию.

Виктор: — А я отдыхаю здесь у тебя, «дружище»! Да ты порядочная мразь, Толяныч!

Анатолий: — Она тоже сказала так. Ты думаешь мы разошлись мирно и все ваши шуры-муры с моей бывшей женой не совершенно меня не колышат? Ошибаешься, я не Ангел! Далеко не Ангел! Знаешь с чего все началось? Альбина написала на меня пасквиль в свою газету! Все читали и гоготали. Я холодно сказал, что у меня давно другая женщина и мне ее воспитательные мероприятия глубоко безразличны. Проповедница!

Виталий: — Выходит, я все это время распалял в тебе ревность и провоцировал на подлость. Ведь то, что ты делаешь сейчас — мерзко, Кристель!

Анатолий: — Да, я перешел на их сторону! Да, я понял, что нет ни добра ни зла, есть проигравшие и выигравшие. Я предлагаю тебе не оказаться в дураках. Пойми же, наконец — самый лучший выход для нас — исчезнуть. Бледный, какие бы силы он не представлял, в состоянии обеспечить такую архисложную операцию. Мы забудем эту склочную, вечно истерическую, холодную, не добрую к человеку страну. Возникнем на берегу теплого южного моря и начнем все заново. И девочек найдем экстра-класса… Подари мне его, просто скажи: «Толян, в знак нашей старой дружбы, в знак всего того, что нам пришлось вместе пережить прими в дар этот амулет». Все остальное я сделаю сам.

Виктор плюнул, попав на брючину Анатолия и произнес слова, которые принято произносить в случаях крайней озлобленности.

Вот только прозвучали они так, словно их пропел ансамбль Моисеева в полном составе. Гром рассыпался над крышей с гневливой утробностью.

Сквозняк пронесся по комнате, распахивая окна. Зазвенели стекла и зеленый ядовитый свет наполнил пространство. Именно так влетал за Людмилой в супружескую спальню Черномор. Даже грохот оркестра, изображавшего смятение и ужас послышался мне в завывании ветра.

Но никто не влетел в хлопавшее рамами окно. Знакомый голос, леденящий кровь, с эффектом стереофонического звучания, приказал:

— Время истекло. Подпиши это и убей его.

Перед Анатолием, как когда-то передо мной появились бумаги, перо и бритва в черном бархатно футляре. А еще — маленький, блестящий пистолет.

Лицо Анатолия исказила гримаса отчаянной зубной боли. Он протянул руку к бритве…

18

Не знаю, сколько времени я находилась в отключке — внезапный глубокий сон уложил меня прямо на диване в леркиной гостиной, где она и нашла меня спящей с подсунутым под щеку домашним тапочком. Геннадий, очевидно знавший уже, что я попала в некую передрягу, связанную с Блиновым, тут же включил телевизор. В дневных Теленовостях коротко сообщили о нападении неизвестных бандитов на сотрудника внешней разведи Блинова. Я узнала, что пострадавший находится в госпитале в состояние средней тяжести. Спасся! Благодарю Тебя, Господи!

— Бедная моя… — Лера дала мне большой носовой платок, поскольку поток слез грозили попортить замшевую обивку дивана. — С физиком тебе жилось бы спокойнее.