Читаем без скачивания Погоня за счастьем - Джоанна Линдсей

Братья предположили, что Линкольн намеревался снять зал, и поэтому, вместо того чтобы ждать на улице, внесли требуемую плату. Они предположили также, что он снова впал в безумие. Пригласить их, вернее, настаивать, чтобы они посетили подобное место, означало только одно: он снова намеревается драться с ними.

Они даже начали потихоньку успокаиваться. Справиться с рехнувшимся Линкольном куда проще, чем е тем неестественно спокойным, которого они видели вчера. Ему следовало бы рвать и метать, с пеной у рта доказывая свою правоту. Лезть на стену. И то, что он почти равнодушно отнесся к их непростительному поступку… казалось неестественным. Не такой он человек, чтобы простить.

Однако у них было время обсудить, чего стоит ожидать и как с этим справиться. Братья расположились на зрительских местах, лицом друг к другу. Правда, кое-кто вольготно растянулся на скамьях, а Йен Шестой даже заснул. Он не привык подниматься так рано: тяготы сезона сказывались и на нем.

— Нам не следует драться с ним, — начал Уильям.

— Уже пытались. Ничего не выйдет.

— Тогда он был совсем ребенком. Может, сейчас мы сумеем его убедить.

— Его? — фыркнул кто-то.

— Не желаю я его трогать! И без того на душе паршиво из-за вашей выходки!

— Да и у нас тоже, но что будем делать, если он начнет направо и налево раздавать тумаки? Может, ты еще не заметил, что он уже давно не мальчик! Мне тоже не хочется подставлять себя под удар, пытаясь, в свою очередь, уберечь от удара этого крошку!

— А вдруг у него другое на уме? В ответ раздались нестройные выкрики, но Йен Третий предположил:

— Что, если он блестяще владеет шпагой и догадался, что из нас фехтовальщики никудышные?

— Но драться со всеми сразу либо глупость, либо безумие! Нас слишком много! — возразил Чарлз. — Вряд ли он считает преимуществом умение орудовать шпагой!

— Линк неглуп, — заметил Дугал в защиту бывшего друга.

— Им владеет отчаяние, — вмешался Малькольм. — А вы не подумали, что он так хочет Мелли, что готов на все?!

— Не настолько долго он ее знает, чтобы так уж хотеть, — отмахнулся Чарлз.

— Какое тут может иметь значение время? — усмехнулся Каллум. — Малькольм сказал не «любит», а «хочет». Я никогда не задавался вопросом, хочу девчонку или нет. И без того сразу ясно.

По залу прокатился смешок, прежде чем Малькольм добавил:

— Да, но когда ты хочешь девушку в жены, как он хочет нашу Мелли, тут дело другое. Если бы он только вожделел ее, все было бы куда легче. Она просто велела бы ему не показываться на глаза, только и заботы!

— Жаль, что он не этого добивается, — вздохнул Йен. — Тогда у меня была бы веская причина измордовать его в кровь.

— А сейчас ее нет?

— Нет, потому что он не сотворил ничего, заслуживающего хорошего мордобоя. Как ни крути, а все его поступки достойны восхищения. Даже когда он сообщил Мелиссе обо всем, что происходит.

— Мы всячески пытались избежать драки с ним, в этом скорее всего и кроется ошибка. Он не принял нас всерьез, — пояснил Джордж.

— Я знаю Линка, — снова встрял Дугал. — Он просто решил иметь дело с ее па, а нас знать не желает.

— Но послушает ли он Локлана? — спросил Йен Пятый. — Мне кажется, он будет пытаться преследовать Мелли, даже если ее па ему откажет.

— Это пока все твои предположения. Вот когда мы точно узнаем… — возразил Адам и хотел что-то добавить, но получил сразу два толчка в бок: в дверях показалась их Немезида [1].

Линкольн на ходу снял куртку, повесил на палец и закинул за плечо. Другая рука покоилась в кармане брюк. Вид у него был самый небрежный, во всяком случае, для человека, которому грозило жестокое избиение.

Братья на миг лишились дара речь. Первым пришел в себя Джонни:

— И что все это значит, Линк? Неужели снова собираешься драться сразу со всеми?

— Думаете, не смогу?

— Сражаешься за нее?

— Совершенно верно.

— Со всеми? — уточнил Йен Пятый.

— Да, но с условием. Воспользуемся рингом, и вы встанете в очередь. Выбирайте сами, кто и в каком порядке будет биться со мной. Остальные имеют право появиться на ринге только затем, чтобы унести проигравшего… если понадобится. И вы мне дадите слово, что не станете вмешиваться. Теперь у вас нет никаких оправданий, чтобы набрасываться на меня всем скопом. И никаких отговорок насчет разницы в возрасте, росте или размере, как тогда, когда мы были детьми. Сами понимаете, с вашей стороны это было бы либо трусостью, либо подлостью, уж как хотите.

— Разреши мне уточнить, — заметил Уильям. — Ты готов драться с каждым из нас… по одному. И не просишь ни отдыха, ни перерыва.

— Мне это не понадобится. Раздался дружный смех.

— Ты, надеюсь, понимаешь, что это безумие, Линк? — вмешался Йен Первый. — Ты долго не продержишься. Неужели не понимаешь? Чего ты добиваешься?

— Если вы проиграете, больше не станете мне докучать. Я готов заплатить за это кровью.

— Мы и без того отправимся домой, как только приедет Макгрегор, — сообщил Джонни.

— Его еще нет, а я лишнего часа терпеть вас не хочу. Кроме того, я имею в виду, что избавляюсь от вас навсегда. И больше в жизни не желаю видеть. Никого и никогда.

— Но для человека, собирающегося войти в нашу семью, это по меньшей мере несбыточная мечта.

— Ничего подобного. Я живу в Англии. Вы остаетесь в Шотландии. И все счастливы.

Йен Шестой, успевший к этому времени проснуться, ехидно ухмыльнулся:

— Прекрасная мысль, если ты забываешь о Мелли.

— Ни за что.

— Я так и думал, — продолжал младшенький. — Но ты и понятия не имеешь или не взял в расчет, как она любит родственников. Даже если произойдет немыслимое и тебе удастся жениться на ней, ты не сможешь нас разлучить надолго. И я не утверждаю, что мы этого не вынесем. Она такого не позволит.

— У меня и в мыслях не было разлучать ее с родителями, — покачал головой Линкольн. — Но ни один Макферсон не будет желанным гостем в моем доме.

— Довольно слов, — раздраженно бросил Чарлз. — Давайте сделаем одолжение человеку и покончим с этим. Начинай, Йен Второй. Одним махом положишь конец всей этой бессмыслице, пока дело не дошло до серьезных увечий.

Линкольн улыбнулся и поднялся на ринг. От этой улыбки кое-кому из братьев стало не по себе. Послать вперед лучшего бойца было верной стратегией. Линкольн, кстати, знал, что лучшим был Йен. Может, это лишит его уверенности в себе? Но если и так, он этого не показал.

Рефери у них не имелось. Некому было объявить о начале боя или потребовать перерыва. Йен Второй был известен короткими прямыми ударами, способными в течение нескольких секунд вывести из строя противника. Но Линкольн не дал ему ни единого шанса продемонстрировать свое искусство. Мало кто заметил взмах ладони, ребром опустившейся на горло Йена. Тот молча сполз на пол.