Читаем без скачивания Любовники и лжецы - Салли Стюард

— Трудно даже представить. Возможно, они нужны ему, чтобы чувствовать себя независимым от Элиота.

— Он пытается отмежеваться от Элиота, наладить собственную жизнь? Вполне возможно. Похоже, Эдвард не очень-то любит Элиота. Он может снять себе квартиру, купить собственную машину. У него явно где-то имеется свой телефон. Вспомните, коллега Кей Палмер говорила, что он дал ей для связи секретный номер телефона.

Терман медленно кивнул, обдумывая предположения Лианны.

— Интересная догадка. Такие поступки у больных, страдающих раздвоением личности, известны.

— Но это не объясняет, почему он встречался с Кей Палмер, пользуясь именем Элиота. Он даже дал ей визитную карточку Элиота. И ко мне он пришел, притворившись Элиотом. Испугался, когда я назвала его Эдвардом. Подобные поступки указывают на то, что он старается быть Элиотом.

Терман, задумавшись, погладил усы.

— Значит, пытаясь выявить его, мы можем столкнуться со злобной личностью, которая хочет взять верх над личностью доминирующей.

От этих слов у Лианны застрял в горле уже остывший кусок тоста, который она жевала. Она уставилась на Термана.

— Вы думаете, он хочет занять место Элиота? Но для этого ему надо избавиться от Элиота. — Терман внимательно посмотрел на Лианну, лицо его приняло суровое выражение, и сердце Лианны сжалось от нового предчувствия беды. — Терман, вы назвали его злобным. Вы считаете, что он пытается причинить вред Элиоту?

— Такие случаи встречались и раньше, когда одна личность пыталась избавиться от другой. Больные не всегда осознают, что эти личности существуют в одном теле.

Лианна резко поднялась из-за стола, продемонстрировав свое внутреннее желание отбросить мысли о такой ужасной перспективе. Ведь Элиот мог причинить вред самому себе. И еще она никак не могла свыкнуться с мыслью, что Эдвард, который ненавидит ее, — на самом деле часть Элиота.

— Я налью нам еще… — Лианна осеклась, ведь она только что налила в чашки свежий кофе.

— Лианна, неужели ты дала волю своим эмоциям и не желаешь реально смотреть на вещи?

Стук в дверь спас Лианну от необходимости отвечать на вопрос Термана. Радуясь паузе, она направилась к входной двери; Грета следовала за ней по пятам.

На крыльце стоял посыльный из местного цветочного магазина. В руках он держал коробку, перевязанную широкой розовой лентой.

— Лианна Уорнер?

— Да. — Лианна почувствовала, что щеки ее горят. Цветы наверняка от Элиота, и это ее обрадовало.

Забрав у посыльного коробку, она вернулась в кухню.

Терман откинулся на спинку стула, улыбнулся, но все же покачал головой.

— Лианна, ты вся сияешь. Это плохой знак.

— Ох, перестаньте беспокоиться. Каждой женщине нравится получать цветы. — Лианна открыла коробку и обнаружила в ней дюжину белоснежных роз. Осторожно взявшись за колючий стебель, она достала один цветок из коробки. Лепестки розы были изящными, бархатистыми. Лианна поднесла бутон к носу и вдохнула тонкий сладковатый аромат.

Вернув цветок в коробку, Лианна достала карточку. «Благодаря вам мутные воды озера выглядели чистыми и прозрачными. Элиот». Лианна пыталась сдерживаться, но уголки ее рта невольно растянулись в улыбке.

Терман протянул руку, и она неохотно передала ему карточку. Он молча прочитал ее и вернул Лианне.

— Если хочешь знать мое мнение, то фраза несколько двусмысленна, — заметил Терман. — Что он хочет сказать: твое присутствие сделало воды чистыми, или по сравнению с тобой даже мутные воды выглядели чистыми?

Возбуждение и легкость во всем теле Лианны сменились тяжестью в животе.

— Я понимаю, вы пытаетесь защитить меня, но ваши слова жестоки, Терман.

В глазах Термана читалась искренняя озабоченность.

— Поскольку ты имеешь дело с человеком, который попеременно то относится к тебе с нежностью, то ненавидит, полагаю, что во всех его словах тебе следует искать двусмысленность.

Лианна устремила на прекрасные цветы взгляд, полный тоски. Как бы ей хотелось просто наслаждаться ими, но Терман прав.

— Я позвоню ему и спрошу о цветах, — унылым тоном произнесла Лианна.

Терман поднялся.

— Хорошая мысль. Давай прямо сейчас и позвоним.

Лианне не понравилось это предложение. Хватит с Термана и того, что она поделилась с ним всеми интимными подробностями их прогулки у озера.

— Позвоним? Будем звонить вместе?

— Ладно, — согласилась она. — Все равно мне пришлось бы потом рассказать вам об этом разговоре.

Они прошли в гостиную. Лианна достала из сумочки визитную карточку Элиота и набрала номер его домашнего телефона. После четырех гудков включился автоответчик, Лианна не стала оставлять сообщение, а положила трубку и перезвонила в офис.

Элиот оказался на месте, но Лианна не была уверена, рада она или нет слышать его голос. Ее эмоции начали становиться такими же непредсказуемыми, как и личности, существовавшие в теле Элиота.

— Элиот, я хочу поблагодарить вас за цветы.

— За цветы? — Голос его внезапно напрягся. Лианна почувствовала, как и ее охватывает напряжение. Но как ни странно, она не была удивлена. Разочарована — да, но не удивлена. Как бы сильно она ни желала, чтобы это был подарок Элиота, но еще до того, как Терман указал на двусмысленность записки, что-то в глубине души подсказывало ей о возможности другого варианта.

— Сегодня утром посыльный принес мне белые розы. — Лианна сглотнула. В карточке сказано, что они от вас.

Казалось, Элиот молчал целую вечность, затем сказал:

— Я не отправлял вам никаких цветов.

— Понимаю. — Дрожь, охватившая Лианну, свидетельствовала о том, что вопреки всякому здравому смыслу она продолжала надеяться, что цветы присланы Элиотом.

— А что было написано в карточке? — спросил он.

Лианне не требовалось смотреть на карточку. Написанные на ней слова накрепко запечатлелись в ее памяти.

— «Благодаря вам мутные воды озера выглядели чистыми и прозрачными». — Как странно! То, что еще несколько минут казалось прекрасным и романтичным, сейчас выглядело мерзким и страшным.

— Какой адрес цветочного магазина?

— Цветочный магазин… на Мокингберд.

— Да, я всегда пользуюсь услугами этого магазина, но я не посылал вам розы.

Лианна посмотрела на Термана, который внимательно наблюдал за ней, и покачала головой.

Некоторое время ни она, ни Элиот не произносили ни слова. Наконец Элиот нарушил молчание, голос его звучал глухо и вяло:

— Эдварду не понравилось, что вы предпочитаете белый цвет. Он сказал… что вы можете обмануть меня, но его вам не обмануть, и не такая уж вы на самом деле чистая и непорочная.