Читаем без скачивания Король драконов - Константин Павлов

Следующей весной люди с болот вынесли к реке прошлогоднюю сушеную ягоду, приехавшие на лосях лесовики выложили тюки вяленого мяса, приплыли на своих ненадежных лодочках гномы с десятком ножей и гвоздями, и объявился невесть каким ветром занесенный эльф, который ничего не имел для торговли, зато душевно всем спел. Так все началось и пошло потихоньку расти, шириться и крепнуть. Три избы стали селом, городком, а потом и целым городом, а небольшое торговое место у реки переросло в большую богатую ярмарку. «Что не купишь в Белокозинске — не найдешь в Семи Королевствах» — гласила известная присказка. На шумном торжище теперь можно было приобрести все, что угодно: от рассекающих камень мечей до поющих игрушек; от медовухи до любовных и исцеляющих эликсиров; от сияющих ожерелий до для чего-то очень нужной гномам красноватой болотной грязи, от иголки и рыболовных крючков до телеги и корабля. Про железо, камень, кость, кожу, свинец, золото и алмазы и говорить не стоит. Иные товары пахли, другие холодили руки, третьи отпугивали, зачаровывали или разбегались с мычанием и писком, а иногда делали все это разом. На ярмарке встречалисьлюди с болот и лесовики, гномы, забредали полудикие орки и гоблины, и даже иногда бросали якорь у берега изящные эльфийские корабли. Осенние ярмарки Белокозинска гремели по всему Светлому Королевству и окрестным державам. И каждую осень по Восточному Тракту скрипели колесами сотни телег, десятки обозов встречались на узкой дороге между Светлым Городом и Белокозинском, и множество кораблей и лодок разбегалось вверх и вниз по реке. Гербом славного города стал топор, перекрещенный с козьей головой.

В общем, я знала об этом городе почти все, хоть и никогда в нем не бывала.

Стражнику ворот едва на нас глянул сквозь дрему.

— Хвала Светлым Богам! Удачи в делах! Здоровья детям!

— Ы-ы-ыгых.

Я бросила монету в специальный ящичек на воротах.

— А это ящерка моя ручная, а крылья у нее…

— Ы-ы-ыэ-э-эх! — Могучий зевок перервал мое витиеватое объяснение о том, что за зверь Воротник и почему его не стоит бояться, а нужно просто по-хорошему пропустить.

Стражник слабо махнул рукой: проезжайте! — и снова застыл в полусне. Мы прошмыгнули в город.

Сонный и тихий. Подковы Мышака звонко цокали о вымощенную булыжником мостовую, но эти звуки тут же вязли в стойкой тишине. Город, привычный ко всяческим диковинам, почти не замечал Воротника. Проходившие мимо прохожие едва бросали на нас равнодушный взгляд, да и было этих прохожих очень немного. До осенней ярмарки оставалось больше двух месяцев. Да и кого встретишь на городской улице в разгар дня? У каждого найдется дело. Мастеровые склонились над своими обувными колодками, ткацкими станками и наковальнями, крестьяне уже вовсю трудятся на своих полях и огородах, по улицам носится только не приставленная к делу и не запертая во дворах детвора. Светлый Город оживляли толпы шумной праздной знати, но у Белокозинска такого украшения не было — до королевского двора было слишком далеко. Тем больше было мое удивление, когда спокойно шедший навстречу нам человек вдруг остановился, вытаращил глаза, а потом кинулся наутек.

— Ты его видел, Воротник? — шепотом спросила я дракончика, — Ты чего? — повернула я к нему голову, не дождавшись ответа. Воротник невозмутимо глядел в сторону. Я глянула туда же и увидела девочку лет восьми с круглыми восторженно-испуганными глазами. — Хороший ты мой, все понимаешь, только не говоришь! — Я потрепала Воротника по голове, поправила ошейник и тряхнула поводьями, добавляя Мышаку хода. Да, как я быстро одичала в лесу!

Торжище было пустынно. Оно раскинулось на берегу реки и одновременно также было городской площадью. Скоро здесь нельзя будет протолкнуться, и под лай, мычание, гогот, кудахтанье и ржание на трех языках будут ругаться и торговаться покупатели с продавцами. Но нынче посреди пустой брусчатки гордо высился солнечный диск, в уголке под навесом сиротливо приткнулся пяток телег с ранней капустой, и рядом чумазый кузнец разложил подковы. Небогато, и даже эти продавцы были сонны и неразговорчивы.

Я подвела Мышака к подковам, но тот больше заинтересовался капустой. Пришлось тащить его за повод, при этом негодник упирался и возмущенно ржал. Ну и ладно. Пора наконец исполнить долг Странствующей. Я стала искать взглядом вывеску постоялого Двора.

— Добро пожаловать, госпожа Странствующая! Не было ли в городе каких-либо обид и притеснений? — . услышала я рядом вкрадчивый голос, и кто-то тронул меня за руку.

— Никого я не обижала и не теснила, а Мышак капусту ухватить не успел! — с ходу начала отпираться я и только потом повернулась.

Это был второй встреченный в городе человек, который не был ни сонным, ни ленивым. А был он бархатно-вкрадчивым, узкоплечим и согнутым, как припавшая к земле перед прыжком рысь. Гоблин-полукровка. Точно. Уж очень мне напомнил одного недавнего знакомого его острый зеленоватый нос. Редкие волосы были зачесаны назад, на бледных губах застыла улыбка, перед грудью повис на цепи серебряный знак — козья голова. После моих слов улыбка недоуменно съехала набок, но почти тут же вернулась на место:

— Какая честь для нашего города — принимать прославленную сказительницу легендарного Ордена Пяти Дорог!

— А уж для меня какая честь! — с ходу начала я состязаться с козоносцем в красноречии, как и подобает прославленной сказительнице. Так, значит, меня ни в чем не обвиняют? Уже неплохо!

— И какая жалость, что такая прославленная и знаменитая Странствующая прибыла в наш город слишком рано!

— Рано — для чего? — Частые упоминания о моей известности уже начинали меня смутно тревожить.

— Во время ярмарки услышать знаменитую Странствующую собрались бы тысячи слушателей со всех Семи Королевств и дальних стран. А вот сейчас… — И остроносый печально развел руками.

Я тоже оглядела пустынный рынок, вспомнила сонных прохожих и согласно кивнула. Повидавший всякого Белокозинск сейчас вполне мог обойтись без моего пения.

— Ну ничего, госпожа Странствующая, мы не оставим такую прославленную сказительницу без заботы! Казна города сейчас пуста, но мы сумеем собрать небольшую сумму за ваши услуги…

Кружево слов сплеталось вокруг меня, словно рыбацкая сеть. Моя слава, моя известность… Все стало ясно, несмотря на извивы и увертки полугоблинских речей. Ну а чего еще можно было ожидать в городе ярмарок и торговцев?

— Ну ладно, рассказывайте, что там у вас случилось. — Мне сразу стало скучно.

— Да с чего вы взяли… — почти убедительно возмутился полугоблин, но к нам уже спешил дородный человек с большим золотым знаком на шее — все той же козой.