Читаем без скачивания Исполнение желаний - Владимир Круковер

Простой пример — мой старший брат, которого я по своему люблю. Из талантливого ученого-изобретателя он превратился в скупердяя с ограниченными интересами. Вместо уникальных приборов его золотые руки начали создавать глиняные маски на продажу (кстати, высочайшего качества был этот ширпотреб), потом процесс накопление обрел свойства снежного кома, а перестройка довершила процесс нравственной деградации, открыв ему двери в «большой» (скорее — больной) бизнес. И ради чего? Ради того, чтоб полжизни экономить на себе и близких, в том числе — на детях, а в старости заиметь жилье в Израиле. Стоило ли так урезать свои потребности ради теплого сортира с кефиром в жарком Тель-Авиве?

Второй пример. Лене мои жалкие пять тысяч вскружили голову. Она взяла отгул в Интуристе и загуляла. В пьяном виде попала под машину, лишилась ноги и кисти правой руки. И лицо поуродовало ей, когда тащило по асфальту. (Об этом я случайно узнал у Проводника, спросил как-то в воздух: «Интересно, как там шлюшка Лена живет?» — и получил подробный ответ. Проводник никак не мог научиться игнорировать риторические вопросы. Или — не хотел).

То, что принято считать добром, больше похоже на бритву: может покалечить и дающего и берущего. Для многих «халявное» добром оборачивается злом. Деньги — одно из современных мерил добродетели, но их изобилие часто извращает владельца и мешает ему правильно жить. В чем-то тут причина скорей этологическая. «Халявные» деньги автоматически перемещают владельца из его законного, подходящего ему психологически, места в иерархии людского общества в иное, несовместимое с ним. И он, ощущая постоянный дискомфорт и не зная, как с ним справиться, начинает меняться, «ломаться».

Если мы искусственно (наркотики, опека) переместим подчиненную мышь на лидерскую «должность», эта мышь заболеет. И только возвращение в положенный ранг в мышиной стае может спасти ее от смерти.

Помню такой эксперимент: свиньям налили в корыто с едой брагу. Они опьянели и тот произошла смена «должностных рангов»: слабый свин оттеснил от корыта хряка-вожака, который по причине сильного опьянения (как главарь он выхлебал больше всех) не оказал серьезного сопротивления. Самка начала приставать к подруге с лесбосскими намерениями, поросята дружно передрались, причем без обычных правил единоборства и ритуальных поз… Короче, свиньи вели себя как люди.

На следующий день, как только экспериментаторы налили очередную порцию пойла смешанного с брагой, вожак подошел и рылом перевернул корыто. Не знаю, может хряк был ярым противником опохмелки (узнал у русского мужика, что похмелка — вторая пьянка), но эксперимент впечатляющий.

Вряд ли люди независимы от законов природы, этологические стандарты вошли в нас на генетическом уровне и нарушение их часто приводит к личностным трагедиям.

Например, детдомовцы обычного дома сирот вырастают голодными, злыми, но жизнестойкими. А в том детдоме, над которым спонсорничали немцы, заваливая ребят одеждой, едой и карманными деньгами (это конкретный детдом в Калининграде, у меня там были знакомые), дети выросли беспомощными: многие девчонки после выпуска ушли не в производство, а на панель, почти все парни вскоре попали в тюрьмы.

Мне это было немного известно в теоретическом плане, вскоре мне предстояло убедиться в этом практически. Ведь я собирался делать добро. Причем, агрессивно…

3

Не вел записи довольно долго. Начал, было, описывать свое наслаждение богатством, хотел подчеркнуть неумение им пользоваться, то, как халявные деньги приносили вред тем, кому я их давал. Потом передумал. Подумал о читателях, о том, что моя исповедь превращается в мексиканский сериал, передернулся от собственной слащавости…

И решил вставить один документ, который относится к тому времени, когда я обрел Материализатор (Матр) и вновь совершил ошибку обычного человека — попытался вмешаться в человеческое мельтешение.

Эти документы, как и многие другие, которые появятся в книге, «достал» мне Проводник. Тот, для кого нет секретов и запретов.

Для внутреннего употребления.

Отпечатано в 2-х экземплярах

Подготовил аналитик З. И. Рутанов

Рассказ майора Федотова (диктофонная запись)

«…Он появился как бы ниоткуда. Ага. Короче, вышел из-за танка, хотя тут гражданских не было. Я сразу обратил внимание на его внешний вид, ага. Ну, то что формы нет на нем, что вообще слишком легко одет. Не по уставному, то есть я хотел сказать, не так, как люди одеваются, ага. Вернее, нет, я не запутался, пытаюсь, ага, слова подобрать. А вот, нашел, он был одет, как дома одеваются, когда гостей не ждут.

Ну, я ему, естественно: «Ваши документы!». А он: «Подожди, майор, какие тут еще документы… Давай лучше вон с теми разберемся…».

А что разбираться, когда положение критическое. Вертушек нет, извините, я хотел сказать, что вертолетов не дождешься, я уже голос сорвал в рацию кричать, наши зажаты в ущелье, вдоль всей возвышенности чеченцы, а мы тут, на НП, как кость в горле — один выстрел из ручного РГ, гранатомета, значит, и нас нет, спрятаться то негде.

Но чеченам не до нас. Они наших ребят хотят живьем взять, ага, ждут, когда у наших патроны кончаться. Тех, кто с автоматами, не трогают, а если кто РГ в руки берет, того кладут из винтовки.

И вот, этот домашний шпак, извините, неизвестный гражданский, говорит: «Плохо дело, майор, эти дикари всех погубят, возьмут в плен и замучают. Надо, — говорит, — кончать с ними». И поводит так рукой, будто показывает, как и каких чеченцев кончать надо. А я слышу, связист, рядовой Павлов, за моей спиной охает. Но я не оборачиваюсь, так как тоже охать готов, хотя командиру не положено.

Вот, представьте, там, куда он рукой показывает, боевики чеченские вспыхивают мгновенно. И он рукой ведет, будто огнеметом дальнобойным, хотя, конечно, таких огнеметов еще не придумали. Провел по правой бровке ущелья, по левой, вдаль руку направил… И все, тишина, не выстрела, даже стонов не слышно, так быстро горят, буквально, как порох. И мои ребята обалдели там, внизу. Рты разинули, никакой бдительности на боевом задании. Но и я, извините, рот разинул. Ага. Дело-то чертовщиной попахивает.

Оборачиваюсь к этому, а сам думаю: если пропал, значит черт или инопланетянин какой? Нет, не пропал, стоит, улыбается, ага. И мне так запанибратски говорит, что мол твои ребята целы, а я мол, пошел, там, за хребтом, еще один отряд в окружение попал. Ага, так и говорит. И ушел за танк.

Какой танк? Ну, мы НП за разбитым танком, сгоревшим устроили, вот он за него и зашел. Я за ним, а его там нет. Ага. Инопланетянин, конечно. Или черт, хотя черт наоборот, вроде, за чечен заступаться должен…».

Рассказ санинструктора сержанта Нилова (диктофонная запись)

«…Не было и, вдруг, стоит, прямо посреди площадки. Я ему кричу, чтоб ложился, убьют, кричу, дурак, а потом думаю — а откуда он взялся-то? А сам вижу, что не наш и одет не по нашему. В смысле, что он не в форме был, а в какой-то куртке заграничной, какие в домах одевают, чтоб на диванчике посидеть, кофе там попить, Короче, вроде пижамы. Ну все, думаю, глюки пошли, нельзя курить больше. Нет, я вообще-то не курю, так пробовал анашу эту, все пробовали. Ну, значит, думаю, глюканулся. А он рукой так вокруг поводит, будто от пуль отмахивается, а чечи эти падают, будто он в них стреляет. Хотя руки у него босые, в смысле голые, без оружия.

Ну и че, минут пять так постоял, помахал рукой и исчез. И никого из чечей не осталось, все дохлые. Мы потом смотрели, все от пуль умерли, от своих.

Ну, я наши от калаша от ихних отличить могу: от наших, что калибра 7,62, дырки на входе ровненькие, маленькие. А ихние УЗИ бьют другими пулями, со смещенным центром тяжести, от тех входные отверстия рваные, широкие, как от осколочной гранаты.

Виька, мой дружок, и говорит, что, мол, это супермен прилетал. У него, значит, плащ такой, невидимый. Ну, в смысле, не плащ, а поле невидимости, прибор такой. Я, конечно, в бетманов всяких не очень-то верю, но мы же все своими глазами видели, вся рота, все, кто в живых остался…

Много ли? Да, почти все. А так, если бы не он, то полегли бы. Или в плен попали. В плену плохо, лучше погибнуть».

Комментарий аналитического отдела:

Все опрошенные показали одинаково: неизвестный, одетый, предположительно, в домашнюю одежду типа пижамы западного образца, появлялся неизвестно откуда и как, тем или иным способом уничтожал всех атакующих боевиков (характерно, что ни один боевик не избежал смерти, вне зависимости, совпадала ли траектория удара с точкой атаки неизвестным оружием или он находился за чертой доступа этой траектории), после чего исчезал таинственным образом.