Читаем без скачивания Фиктивный брак (СИ) - Тая Смоленская

Рядом с ним меня прошибает током и подкашиваются коленки, чего не бывает с другими мужчинами. Но, господи, это же Огнев! Тот самый, который бросил меня после первой брачной ночи и четыре года после избегал, даже не предполагая, что я воспитываю его дочь.

Он эгоистичная сволочь, которая думает лишь о своих желаниях.

Он точно не пара мне. Не теперь, когда я уже не та наивная девочка, которая заглядывала ему в рот. И  я совершу ошибку, поддавшись ему сейчас.

Я честно думала, что выработала против него иммунитет. Но моя реакция на его поцелуй говорит об обратном.

– Что ты делаешь? – Мне наконец-то удается вывернуться из его объятий. Мой взгляд полыхает гневом. Тимур же дышит тяжело и прерывисто. 

– Тс-с-с, сейчас не время для разговоров, – тихо шепчет мне и в этот раз целует более нежно и осторожно. Словно спрашивая разрешения.

– Тимур, мне не нравится твоя игра. У меня есть Герман, – пытаюсь возразить, но и так понимаю, что терплю поражение.

– О нем я не хочу слышать. Мне стоило дать ему пинок под зад сразу же, как он вошел к тебе, – жестко чеканит он. –  Но ты послала бы меня следом за ним, не так ли? Я дал вам время поговорить, а теперь моя очередь. И разговор будет долгим. И приятным. 

Поцелуи Тимура неторопливые и чувственные. Я против воли подаюсь ему навстречу, чувствую на себе его дыхание, все еще сомневаюсь, стоит ли это делать, все еще не знаю его намерений на свой счет, все еще боюсь обжечься. Снова. 

Он слегка отстраняется от меня и хищно улыбается. Тянет вверх мою кофту. Я краснею под его взглядом: знаю, к чему это все.

Он рассматривает меня с жадностью, проводит пальцами по моей скуле. Касается моих горящих губ. И все это в полном молчании, под звук биения наших сердец и тяжелое дыхание.

И я срываюсь. По-настоящему. 

В этот раз я тянусь к нему первой, так отчаянно и самозабвенно, и не ведаю, что делаю. Пылко и смело целую в ответ, и  мне  становится жарко. Под напором и ласками мужчины мое натянутое словно струна тело наконец-то расслабляется, желание берет свое, дурманя разум.  Я закрываю глаза и поддаюсь нашему безумию на двоих, разрешая Тимуру вести в этой игре.

Все мои мысли вылетают из головы. Есть только я и он. И все в точности так, как я хотела когда-то давно.  

Я не замечаю, как мы остаёмся без одежды, не замечаю, как царапаю спину мужчины, слышу его сдавленный стон и забываю обо всем.   Его пальцы ласкают меня так откровенно; его губы не пропускают ни одного миллиметра моего тела. Так хорошо мне не было ни с кем.

Не помню, как мы оказались в спальне на кровати. Простыни смяты, контроль давно потерян. Тимур похож на оголодавшего зверя, а мне остается лишь наслаждаться этим всем и не думать, что будет дальше.

Он сам задаёт ритм и очень быстро доводит нас до желаемого освобождения. 

Я так кричу, что срываю голос. Тимур тяжело дышит прямо мне в шею. Я обнимаю его, прижимаю ближе к себе.

Он зарывается носом в мои волосы и молчит. А я хочу услышать от него хоть что-то, потому что временное безумие проходит, возвращая меня на землю. В реальность. Которая мне не нравится.

Меня трясёт от того, что произошло. Я изменила Герману. Теперь точно. Я отдалась Огневу, которого обещала себе ненавидеть и больше не подпускать так близко.  

Наши дыхания выровнялись, туман в голове развеялся.  Тимур лежит рядом на спине, я же натянула простыню почти до подбородка. Запоздало вспоминаю, что мы, вообще-то, не предохранялись. Если забеременею от Огнева во второй раз, это уже будет сродни насмешке судьбы.

От такой перспективы начинает мутить. С Германом никогда не позволяла себе забыться, а вот с Тимуром… словно в первый раз.

– Чтобы я Германа этого рядом с тобой больше не видел, – тоном, не терпящим возражения, произносит Тимур, поворачивая ко мне голову.

Его слова вызывают внутри меня бурю протеста.

– А с чего это ты решил, что имеешь право указывать мне, что делать? Смею напомнить, я взрослая самостоятельная женщина, – ощетинилась я. Потому что злят слова Тимура. И это все, что он может сказать после случившегося?

Он нависает надо мной, смотрит прямо в глаза, а ощущение – словно душу изнутри выворачивает.

– Соня, – выдыхает прямо в лицо, взгляд его теплеет, голос становится спокойней и мягче, – в этот раз я не отпущу тебя. Да ты и сама понимаешь, что к Герману уже не вернешься. Если бы любила его, залепила бы мне звонкую пощечину и выперла за порог. Не сопротивляйся.

Он смотрит на меня выжидающе, ждет ответа. Я чувствую себя некомфортно под таким пристальным вниманием, а еще понимаю, что он прав. Я даже посмотреть в глаза Герману не смогу. Это предательство чистой воды. Если бы он со мной так поступил, я разорвала бы с ним все связи в то же мгновенье.

Я тяжело вздыхаю, пытаюсь освободиться из железных тисков Тимура. Его слова остаются без ответа.

– Ты всегда сможешь уйти от меня, в любую минуту высказать недовольство. Можешь даже капризничать, я с радостью буду потакать всем твоим капризам. Ты не можешь отрицать, что между нами что-то есть, – делает последнюю попытку Тимур.

Сразу видно, что в таких делах он далеко не профессионал. Женщины ведь сами ему на шею вешались, стараться не нужно было. А со мной не прокатило. По крайней мере, во второй раз. Потому что когда-то я была одной из тех дурочек, что пускали слюни и влажные мечты по этому красавцу и готовы были сделать все что угодно, лишь бы он обратил на них свое внимание.

– Это сложно, Тимур. В основном потому, что я тебе не доверяю. Где гарантии, что завтра в твоей постели не окажется какая-то Лена, Наташа или та же Настя? Я не понимаю твоих мотивов. Я все четыре с половиной года оставалась твоей женой, но ты не проявлял ко мне интереса, что же изменилось сейчас?

Тимур тяжело вздыхает.

– Откуда я знаю? – зло бурчит он, скатываясь с меня и прикрывая глаза. – Может, до меня наконец-то дошло, каким был я дураком? Такой ответ сойдет?

– Неубедительно. – Я, придерживая простыню на груди, сажусь в постели. Нужно одеться, скоро мои вернутся. Не хочу, чтобы застали меня в таком виде.

– Слушай, Сонь, ну поставь себя на мое место. У моего лучшего друга есть дочь. Он постоянно показывает мне ее фотографии, рассказывает, какая она у него умница-отличница, вспоминает случаи из ее детства, восхищается. Всерьез оценивает потенциальных женихов. Перед смертью просит  меня приглядеть за ней.  А я вместо этого беру то, что не было предназначено мне. Если бы твой отец был жив, посадил бы меня где-нибудь за городом на кол. Мне тогда очень совестно перед Иваном было, словно память его опорочил. Лучшим выходом для меня было держаться на расстоянии от тебя.

– И ты отлично с этим справился. Так хорошо, что даже о дочери своей не смог узнать, несмотря на то, что я даже не пряталась, – перебиваю его.

В какой-то мере я понимаю, о чем он говорит. Он не оправдал ожиданий отца. Я, к слову, тоже.

– Но вряд ли отец убил бы тебя, узнай о нашей связи. Побурчал бы немного и смирился. А потом радовался бы внучке.

– Это ты не знаешь его с той стороны, с которой знаю я, – грустно усмехается Тимур. – Он тебя замуж собрался за Святковского выдать. Чтобы провести слияние двух империй.

– Ты врешь. – Поворачиваюсь к нему и смотрю с удивлением. – Отец никогда бы так не поступил: не выдал бы меня замуж без моего согласия.

– Он считал, что тебе понравится тот парень. Собирался на ежегодном Рождественском благотворительном балу познакомить вас. Так что, несмотря на нашу с ним дружбу, он смотрел бы на меня с упреком и ненавистью после того, что я сделал.

Я подавляю удивление. Неужели у папы и в самом деле были такие планы на мой счет? Приглашение на бал я получила еще в сентябре. Значит…

– В любом случае отца нет, а ты и я – есть. И ничего не мешало тебе после той ночи сделать что-то по-другому, – с горечью в голосе произношу я. Вспоминать неприятно то время.

– Знаю, – соглашается со мной Тимур. – Но будущее ведь нельзя предвидеть? Кто ж знал, что миниатюрная брюнеточка, лучшая студентка курса, девочка, которая в платье Снежинки рассказывала стихи Деду Морозу, в конце концов очарует меня, превратившись в сногсшибательную леди? – с грустью говорит он.