Читаем без скачивания Фиктивный брак (СИ) - Тая Смоленская

Вроде бы все не так уж и плохо, но...

Огнев отступает на шаг назад, как бы говоря своими действиями, что я вполне могу действовать самостоятельно. При этом даже не собирается отворачиваться или уходить. Ни капли стыда  у него нет. Я ведь не настоящая жена ему, чтобы он любовался мной в таком виде.

Я с гордо задранным подбородком надеваю его рубашку. И пальцы почти не дрожат, когда к пуговицам тянусь.

Подкатываю манжеты: рубашка значительно больше моего размера. Хорошо, что на улице поздняя осень, под верхней одеждой будет не заметно.

– Давай помогу. – Тимура вновь становится слишком много. Он пытается застегнуть пуговицы на рубашке, я же отшатываюсь от него.

– Ты можешь помочь мне, если выйдешь отсюда, – произношу холодно я.

– Не понимаю, почему ты злишься, – качает он головой, не слушая меня. Застегивает пуговицу за пуговицей, пока не доходит до моей груди.

Он застывает, а у меня кожа становится гусиной. Мелкая дрожь пробирает все тело от его прикосновений. Тимур проводит пальцем по моей ключице. Осторожно обводит покрасневшую кожу, словно боясь спугнуть меня или сделать  что-то не так. 

– Что ты делаешь? – Отступать некуда. Позади меня стена.

– А на что это похоже?

Тимур одной рукой упирается о стену над моей головой, второй же держит меня за талию. Я оказываюсь в цепком капкане его рук. И неважно, что я давно взрослая девушка. Все равно рядом с ним теряюсь и не могу дать отпор, на который способна.

Я хочу оттолкнуть его, напомнить, зачем мы здесь, но не успеваю. Он наклоняется ниже и берет в свой плен мои губы.

Это настолько неожиданно, что на мгновенье я торопею. Забываю о том, кто я и что у меня, вообще-то, есть жених. Просто пялюсь перед собой, на опущенные ресницы Огнева, и не понимаю, какого черта происходит.

Когда я наконец-то отмираю и способность мыслить трезво возвращается, я упираюсь ладонью в его грудь, призывая прекратить это. Но Тимура и с места не сдвинешь. Он даже не думает прекращать это непотребство. Наоборот, углубляет поцелуй, заставляя меня подчиниться и разомкнуть губы.

Я кусаю его. Но он никак не реагирует. Уже обе его руки сжимают мою талию, прижимая  к своему телу еще теснее.

Я делаю вдох, и в ноздри ударяет аромат его парфюма. Терпкий вкус его слюны проникает в мой рот. Жесткая щетина царапает подбородок, рот терзает мой язык.

Наш поцелуй с привкусом железа. Это кровоточит его губа, которую я укусила. Я чувствую, как подгибаются коленки, я ему почти не отвечаю, все еще сопротивляюсь и мычу, но жар уже прильнул в низ живота. Особенно когда я успела ощутить твердость паха Тимура.

Осознавать тот факт, что Огнев желает меня, трудно. А отгадать, что им движет в это мгновенье, – почти невозможно. В какой-то момент я забываюсь, и Тимур выигрывает.

Я начинаю отвечать. Сначала вяло, а потом так, словно это мой последний поцелуй в жизни. И вот уже Огнев меня почти не держит, а его руки проникают под рубашку, скользя вдоль моего тела. Я не понимаю, что происходит. Я не склонна к случайным связям и вспышкам желания. Я вообще к близости равнодушно всегда относилась, но сейчас больше всего мне хотелось бы оказаться в спальне.

Я бесстыдно стону, когда губы Огнева опускаются ниже, он прикусывает нежную кожу на моей шее, вызывая табун мурашек по всему телу.

Мы так увлеклись друг другом, что перестали воспринимать реальность. И пропустили тот момент, когда оказались не одни.

– Тимур? – женский голос заставил нас в мгновение оторваться друг от друга и повернуться в сторону приоткрытой двери, которую Огнев не закрыл, войдя.

На пороге стояла Настя. Глаза расширены, во взгляде ужас, разочарование, боль, гнев. Она моргает часто-часто, переводя взгляд от меня к Огневу и обратно. Ее глаза наполняются слезами.

– Как… что… Это ради нее ты меня бросил, да? Снова ради этой твари, которая отобрала тебя? Которая заставила на себе жениться, уничтожив между нами все? – истерично орет она.

Я сейчас должна испытать триумф. Уделала бывшую соперницу. Но вместо этого мне неловко, а чувство вины, взявшееся ниоткуда, не дает покоя. Видеть чужую боль неприятно. Знать, что именно ты являешься причиной этой боли, – еще хуже. Пусть это даже такая неприятная особа, как Настя.

– Что ты здесь делаешь? – стальным голосом спрашивает Тимур, заслоняя меня от бывшей. – Мы, кажется, обо всем с тобой поговорили.

– Уже неважно, – севшим голосом говорит Настя. – Теперь я вижу, что все и в самом деле кончено и тебе плевать на мои чувства и на то, что я жить без тебя не могу. Прощай, Тимур. А ты, Соня, радуйся, что победила. Вот только на чужом несчастье счастья не построишь.

Я чувствую себя настоящей стервой. Еще и Герману изменила. Это ведь измена, правда? Я была готова отдаться Огневу прямо здесь. Господи, что же я натворила?

– Настя, прекрати этот концерт. – Тимур выходит из уборной, уводя вместе с собой девушку.

Я слышу их голоса, но разобрать, о чем говорят, невозможно.

Меня сейчас волнует лишь одна мысль: если бы Настя не прервала нас вот так внезапно, насколько далеко я разрешила бы зайти Тимуру? И почему я трясусь так, словно сотворила что-то очень ужасное? Это ведь был поцелуй. Всего лишь поцелуй. И об этом никто больше не узнает.

Я застегиваю оставшиеся пуговицы рубашки и решаю, что мой визит к Тимуру окончен. Нужно уходить. И чем быстрее, тем лучше.

Глава 27. Соня

Когда я вхожу в кабинет, Насти уже нет. Резким движением я поправляю волосы, упавшие на глаза, и забираю с дивана свою сумочку и пальто.

– Забыл попросить охрану аннулировать ее пропуск. Настя умеет давить на жалость и играть на публику, не обращай внимания, – спрятав руки в карманах и прислонившись бедрами к краю стола, говорит он.

– Зато ты бесчувственный сухарь и плевать тебе на чувства окружающих, – не выдерживаю я.

– Прости? – с интересом смотрит на меня Огнев, не понимая, о чем речь.

– Не скажу, что мне нравится Настя, но она тебя любит, и ты был с ней до тех пор, пока не надоела. А потом выбросил, словно мусор, не жалея ее чувств. Ты и со мной когда-то так поступил. Я ведь тогда влюблена в тебя была по уши. Доверчивая наивная дурочка, поверила, что смогу завоевать твое сердце, – грустно усмехаюсь я, зато Тимур меняется в лице. Становится предельно серьезным, словно для него это стало открытием.

Мы молча пялимся друг на друга. Я понимаю, что, скорее всего, сболтнула лишнего, но наболело. Он хотел разговора – он его получит.

– Соня, мне жаль…

– Не нужно, – выставляю ладонь перед собой, – я это давно пережила и переболела. Все уже в прошлом. Мне твое истинное лицо открылось в тот момент, когда ты даже не захотел выслушать о моей беременности. Но у меня все же была надежда, что ты хоть немного изменился за эти годы, – отчитываю его, словно подростка.

– У нас с Настей давно нет никаких отношений, – говорит в свое оправдание. – Поверь, ей плевать на меня, ее больше всколыхнул тот факт, что мы с тобой вместе.

– Мы не вместе, – резко перерываю его.

– Ты поняла, о чем я. А теперь, пожалуйста, поставь свои вещи обратно и сядь. Сделаем то, ради чего ты сюда пришла. Нам есть о чем поговорить.

Я хочу возразить, но он прав. Я сюда приехала, чтобы обсудить деловые вопросы. Поцелуй выбил меня из колеи, но это был всего лишь кратковременный порыв. Несдержанность. Все из-за моей излишней сентиментальности.

Следующие полчаса Тимур знакомит меня с документами и рассказывает о дальнейших перспективах и планах развития компании. Мы обсуждаем новые обстоятельства в виде смены власти, а значит, придется заново со всеми договариваться.

– Они хотят войти в учредители, это означает размывание долей. И мы с тобой будем уже не в большинстве,  Соня. Градский и Чепин не на нашей стороне, и, боюсь, они могут склонить и других к принятию выгодных для них решений, а не для нас.

– Почему мы вообще должны делиться с кем-то? – недоумеваю я.

– Потому что прилегающие к порту территории собираются передать в концессию инвесторам, а там наша техника и склады. Нас оттуда вышвырнут и переманят всех грузовладельцев. Конечно, мы не останемся в минусе, у нас все же есть и другие направления деятельности, но такой лакомый кусок терять не хочется.