Читаем без скачивания Отвага и честь - Грэм Макнилл

«Отец Время» был колоссальной машиной типа «Гибельный клинок», командным танком Уинтерборна с тех пор, как тот стал полковником.

Это был один из мощнейших танков, когда-либо сходивших с марсианских конвейеров, такой могучий, что тягаться с ним была в состоянии лишь одна из машин Легионов Титанов. Танк Уинтерборна был одной из немногих, очень немногих машин, чья родословная восходила к заводам Тарсис Монтес, и на его башне изнутри были выгравированы реестр почестей и перечень битв.

Увы, лишь некоторые миры-кузницы Механикус еще могли производить эти махины в соответствии с высоким стандартом качества. Их посредственные в плане исполнения копии жрецы Марса считали в лучшем случае боевой техникой второго поколения.

Теперь, заключенный в брюхо этого великолепного танка, он в смятении смотрел на забитый помехами экран.

— Ты что, не можешь отладить это гребаное изображение, Йенко? Ни хрена не вижу.

— Да я пытаюсь, сэр, — отозвался Йенко. — Всё эти проклятые металлоконструкции вокруг нас. Ответы мешаются с электрополем. Так много этих гребаных помех, сигнал скачет, как песчаная ящерка на сковородке.

Несмотря на напряжение, Уинтерборн улыбнулся — парень непроизвольно имитировал его любимые цветистые выражения. Наводчик «Отца Времени» был почти мальчишка, но мог засадить снаряд в задницу вражеского танка еще до того, как ветераны с десятилетиями опыта за плечами успевали вообще хоть что-то заметить. Парнишка был с почтенным танком как одно целое, и это делало его необходимым членом экипажа.

— Поторопись, сынок, — сказал Уинтерборн. — Мы же не можем сражаться с противником, которого не видим.

— Да я уже почти, вот только добьюсь, чтобы оборудование фильтровало кое-какие частоты.

— Делай что хочешь, только чтобы я мог нормально видеть.

Командное кресло Уинтерборна располагалось высоко в главной башне, позади экипажа — девяти вымуштрованных солдат, готовых служить ему. Внутри «Гибельного клинка», как в любом имперском танке, было тесно, грязно, шумно и опасно — очевидно, его проектировали в те времена, когда в команду набирали только карликов и жертв голода.

Уинтерборн посмотрел вниз на панель, и тут Йенко сообщил:

— Готово, сэр! Сигналы поступают, сэр. Приближаются машины. Судя по всему, вражеские.

На панели показались колеблющиеся контуры статического электричества, но они растворились, когда загорелись значки враждебных контактов.

— Мать вашу растак! — заорал Уинтерборн. — Они же у нас под носом! — Полковник переключил тумблер голосовой связи: — Всем танкам быть готовыми к близкому контакту. Лаврентия ожидает, что каждый исполнит свой долг. Бейтесь так, будто на вас смотрят ваши отцы! — Затем он вернулся на внутренний канал и отдал приказ: — Поднять флаг!

— Есть, сэр, — откликнулся Ларс, вокс-оператор танка.

Он не видел, как из корпуса танка поднялась телескопическая антенна с зелено-золотым флагом лаврентийских гусар. Уинтерборн знал, что глупо так подставляться, но и представить не мог, как это — идти в бой без полкового знамени, реющего над командным танком.

Он наклонился вперед, к смотровой щели над главным орудием — кусочку внешнего мира в потертом, исцарапанном бронированном окошке. Сквозь хаос построек неслись бронированные машины. Изящный танк тау выскользнул из-за обгорелых руин очистного сооружения, за ним показалось несколько машин на воздушной подушке с батареями снарядов и орудиями на башнях.

— Враг в поле зрения! — крикнул Уинтерборн. — Всем танкам заряжать!

Что-то грохнуло по корпусу его танка, металл оглушительно брякнул о металл, и Уинтерборн в изумлении отскочил от окошка. Невероятно, но он увидел две закованные в латы ноги, как у какой-то двуногой машины, и узнал боевой скафандр. Башню заполнила слепящая вспышка света, когда противник выстрелил, и зазвучали сигналы тревоги.

— Контакт! — заорал он, ухватился за рычаги управления башней и вывернул их до предела. Металл заскрипел, и моторы заревели от столь грубого обращения. Башня крутанулась, а вместе с ней — и смотровая щель. Уинтерборн почувствовал, как выстрел из главного орудия во что-то попал, посмотрел — оказалось, боевой скафандр исчез.

— Найди мне цель, Йенко!

— «Рыба-молот», на десять часов. Шестьсот метров!

— Вижу! — Уинтерборн снова развернул башню. — Целься. Заряжай противотанковую!

— Есть противотанковую!

Древние механизмы, в которых могли разобраться только жрецы Марса, зажужжали, зашипели и соединили основное орудие с целью. Цель проявилась на контрольном пульте Уинтерборна, медной панели с двумя эмалированными ручками по обе стороны.

Уинтерборн схватился за ручки, когда на панели загорелась зеленая лампочка.

— Давай! — закричал заряжающий. — Пли!

— Готовсь! — заорал Уинтерборн, сжимая рычаги.

Главное орудие было таким мощным, что при отдаче невозможная махина танка отшатнулась назад. Несмотря на многочисленные слои брони и шумопоглощающего материала, треск выстрела едва не оглушил экипаж, и в отсеки просочились ядовитые пары из огромного жерла, когда выпала стреляная гильза.

— Есть! — закричал Уинтерборн, видя, как танк тау от удара превращается в металлическую пыль.

— Многочисленные «Каракатицы»! — рявкнул Йенко, — на наших одиннадцати, двенадцати и часе!

— Заряжающий! Фугасы! Стрелки, приготовиться!

Снаряд описал в воздухе дугу, пошел на снижение и ударил в более тонкую боковую броню «Каракатицы». Танк с грохотом разнесло на куски. Повалил дым, разгорелось пламя, и плавучий танк уткнулся носом в грязь, когда у него вынесло двигатели.

— Это за Алитею! — прошипел капитан Медерик, соскользнул вниз по искореженному металлу и завалам камней и передал дымящийся гранатомет заряжающему, новобранцу Кайнону.

Медерик утер пот со лба, когда с уступа соскочил его второй стрелок, Дукен.

— Попали?

— Ага, — кивнул Дукен. — «Небесный скат» уничтожен.

— Чудно. — Медерик хлопнул Дукена по плечу, там, где была нашивка Псов, разведотряда Сорок четвертого. — А теперь давай-ка выбираться отсюда.

— Не смею возражать.

— Снимаемся! — заорал Медерик, рубя ребром ладони вдоль насыпи. Он пополз по обломкам, зная, что уже сейчас танк тау целится туда, откуда последовал их выстрел. Его отделение из шести скаутов не нуждалось в инструктаже, чтобы передислоцироваться после выстрела, но майор Орнелла приучила все делать по правилам, и солдаты Сорок четвертого были вымуштрованы наилучшим образом.

Над ними прокатилась волна ионизированного воздуха, и территория сзади взорвалась фиолетовым огнем и горячим электрическим разрядом из инопланетного орудия.

— Слишком медленно, — усмехнулся он, рухнул на колени и всмотрелся в просвет между кучами битого камнебетона и стали.

Поле битвы у стен Брэндонских Врат представляло собой сплошной ад разрушенных зданий, высоко взметающегося пламени и клубов едкого дыма. Имперские танки бились с танками тау в промзоне, окружающей город, — сплошные потоки орудийного огня и актинических лучей.

Медерик и его Псы оказались в самой гуще и помогали сравнять счет, зайдя в тыл тау. Еще пять взводов пробивались через руины, уничтожая линии врага. Обычно Медерик старался не попадать в центр танкового побоища, будучи в пешем строю, и его инстинкт самосохранения работал в полную силу.

Танки горели, их экипажи погибли, спешившиеся гвардейцы сражались с огненными воинами под прикрытием обугленных остовов своих машин. Это была не славная танковая атака, как в полковых анналах, а жуткая схватка машин, охотящихся друг за другом наполовину вслепую из-за застилающего глаза дыма.

Круглая башня у ворот теперь лежала в руинах рядом с жалкими обломками бронзовых дверей и приличного участка стены. Согласованная орудийная атака разнесла большую часть этого сектора окраин, и тау ломились к бреши.

Сорок четвертый стоял насмерть, в гуще боя «Отец Время» Уинтерборна сокрушал все, что попадалось на пути, с безжалостной методичностью и остервенением. «Гибельный клинок» был якорем имперской обороны, и «Леман Руссы» и «Адские гончие» бились рядом с ним, словно закованные в латы телохранители.

Танковые бои в руинах шли на близком расстоянии, снаряды разрывали броню и взрывались через доли секунды после выстрела. Артиллерия «Василисков» и «Медуз» в Брэндонских Вратах палила по арьергарду тау, но стрелки не рисковали бить слишком близко к стенам, чтобы от осколков не пострадали свои же бойцы.

Медерик увидел «Леман Русса», всего в шрамах и выбоинах, и принял его за «Гром»; танк быстро пронесся, за ним — темные силуэты «Терры Вольты» и «Звезды Лаврентии». Он не представлял, куда это они направлялись, но пожелал им доброй охоты.