Читаем без скачивания Не время. Часть вторая (СИ) - Данина Дарья

Три недели. Всего лишь три недели и назад. Доктор Нойманн взял короткий отпуск, и отпустил парня на такие же небольшие каникулы. А для Антона эти каникулы – как огромный глоток чистейшего кислорода перед погружением в бездну.

Ни единая душа не знает, что Горький летит назад. Ни пацаны, ни родные. Ни даже она. А она в первую очередь не должна знать об этом. До определённого момента.

Телефон начинает вибрировать и брюнет, услышав о том, что автомобиль его ждёт, потушил сигарету и тихо выругался. Пора.

* * *

Чем большего ты ожидаешь, тем сильнее расстройство от неоправданных надежд.

Алекс так надеялся на эти выходные. Строил планы, расписал всё до минуты. Да он практически сценарий подготовил! И всё пошло наперекосяк буквально за один день до долгожданного уикенда.

Второй бармен слёг с аппендицитом в больницу, «А ты, Алексей, и так уже три отгула брал. Так что…» Противная рожа жеманного администратора не выходила из его головы и парень чертыхаясь, сплёвывает на мокрый асфальт. Вот урод!

Дождливый день ещё больше портит настроение. Варя задерживается в университете уже на полчаса. Сегодня у неё последний экзамен. И долгожданные каникулы. Его девочка всё сдаст. Она же умница. Почти отличница. Парень в ней не сомневается. Сам Алекс сессию закрыл, а на работе облом. Закон подлости никто и никогда не отменял.

Полетевший двигатель на автомобиле, так не вовремя слёгший напарник, отказ в отгуле. Просто песня!

Из-за угла выворачивает знакомая фигурка, которая кутается в свой объёмный шарф изумрудного цвета. Варечка. Сегодня на улице прохладно. Для июня. И девушка не забыла прихватить с собой тёпленькую вещицу. Парень улыбается при виде продрогшей девушки и шагает навстречу.

- Ты без зонта?! – Глупышка. Она совсем не любит зонты. - Заболеешь ведь! И не поедешь ни на какой выпускной! – Обнимает и прижимает хрупкое тельце ближе к себе, стараясь хоть немного согреть девушку.

- Да я быстро добежала! – Варвара ютится в крепких объятиях парня и подставляет розовую щёку под твёрдые губы Алекса. – Промокнуть толком и не успела! Ты собрал свои вещи? – Заглядывает в его серо-зелёные глаза и чуть-чуть согревается. То ли от его рук, то ли от горячего взгляда.

- Меня не отпустили. – Не желая оттягивать этот разговор. – Напарник с аппендицитом в больницу загремел. А подмены, кроме меня нет.

Девушка слегка хмурится и мило вытягивает губки от недовольства.

- И точно ничего нельзя с этим сделать? Никак и ни с кем нельзя договориться? Может, с администратором поговорить? – С большой надеждой во взгляде.

Парень вновь вспоминает этого придурка и морщится.

- Вот именно он и не отпускает меня.

* * *

Мягкая посадка и приятный голос бортпроводницы и вызывают у Антона чувство лёгкого похмелья. Столица встречает брюнета хмурым небом и холодным ветром. Вот так лето…

Подняв воротник пиджака, Горький выходит из такси и останавливается на несколько секунд, задумчиво взирая на свой многоэтажный дом. Несколько месяцев кажутся ему десятилетием. Парень оглядывается по сторонам и колкое ощущение де жа вю проходится по каждому позвонку, замирая где-то в области макушки. И просверливая в его черепной коробке маленькую, но такую болезненную дырочку. Блядство!

Горький резко срывается с места и таща за собой чемодан заходит в парадную, натыкаясь глазами на удивлённую консьержку.

- Добрый день, Антон Витальевич!

- Добрый, Надежда Николаевна, добрый…

* * *

У Варвары вновь и вновь сосёт под ложечкой. Неприятно. Словно в ожидании подставы, подвоха, девушка поднимается в автобус, ещё раз оглядываясь на провожавшего её парня. Алекс прикладывает кисть к уху, подсказывая Варе, чтобы та не забыла ему позвонить по приезде домой и она, нервно улыбаясь, кивает.

Поездка казалась долгой и какой-то дискомфортной. Девчонка то и дело крутилась на своём месте, не находя для себя удобной позы. Глаза слипались, но заснуть, совершенно никак не получалось. Включила музыку, но она лишь раздражала слух. Так и не найдя для себя утешения, Варвара уставилась в окно, представляя сколько выслушает от родителей за такое длительное отсутствие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А ей и объяснить это нечем. Просто? Просто приходила в себя и заново собирала свою душу и гордость по кусочкам? Каждый мелкий осколок вставляла на нужное место и разглаживала измятое сердце. Сидела в общежитии и не хотела ехать домой в страхе услышать обеспокоенные вопросы мамы о её разбитом состоянии. И чтобы она тогда говорила? Очередную ложь? Девушка и так погрязла в ней по самые уши за последний год. И если бы не выпуск мелкого, возможно, Варвара не появлялась бы там ещё пару месяцев.

* * *

- А вот и наша красавица! - Варя впитывает тёплые мамины объятия и переступает порог дома. - Если бы не выпускной брата, то неизвестно, когда бы вообще приехала! Давай, проходи, ты как раз вовремя! - Торопит девушку и забирает у той сумку. - У нас гости! - Гости? - Варя вскидывает брови. - Ты не предупреждала. - Стягивает с волос тугую резинку и прислушивается к голосам из кухни. Пара секунд и озноб пробирает до самых костей. - Твой друг заехал к нам по пути! Папа сказал, что знаком с ним! - Щебечет мама. - Очень приятный парень! Ты никогда не говорила о нём! Но слова матери отходят на дальний план, а сердцебиение ускоряется втрое, когда она слышит его глубокий голос: "Меня не было в стране несколько месяцев." Почему он здесь?! Это шутка?!! Нет. Он не мог так быстро. Ведь, ещё НЕ ВРЕМЯ...

Глава 4

Антон

Самоконтроль? Да, слышал о таком. И Август мне много о нём рассказывал... И теперь я с гордостью смогу похвастаться тем, что его сеансы не прошли даром.

Сжимаю руль до такой степени, что пальцы начинают неметь. Зубы вот-вот начнут крошиться. Но всё же я сижу. Сижу, пялясь на эту парочку через наглухо затонированное стекло своего автомобиля. Желание выскочить и набить ебало недоноску Алёше всё сильнее воспаляет мой и без того воспаленный мозг. Смешанные чувства разрывают изнутри. Смотрю на Варю, и будто кривым стеклом режут по больному месту.

Почему этот придурок позволяет ей ходить пешком в такую погоду и без зонта?! Где его тачка?! Она же заболеет! И этот огромный шарф не спасёт её! Глупая! Как была глупой, так и осталась.

Сдерживая себя из последних сил, смотрю, словно мазохист на то, как она прижимается к нему и подставляет щёку… Хорошо, что только щёку. Иначе… Доктор Нойманн был бы разочарован во мне.

Сиди, Антон. Сиди и не высовывайся. Ещё не время. Подожди немного.

Разминаю шею и суставы хрустят. А так хочется, чтобы сейчас хрустели не мои суставы, а кости этого урода. Пальцы, к примеру. Те самые, которыми он лапает моё… Я бы ломал их один за другим, доставляя гадёнышу адскую боль и абсолютное отсутствие желания трогать чужое.

* * *

Приехать и остаться незамеченным не получилось. Впрочем, Горький уже ничему не удивляется. Оставив свою машину не на парковке возле дома, а в мастерской, он не учёл того, что по возвращении может столкнуться там с обоими друзьями. Простояв за дверью кабинета в раздумьях «показаться или нет», Антон всё же решил не показываться им на глаза и по-тихому забрать свой автомобиль.

И снова осечка. Гарик, увидев, что тачка брюнета отсутствует в гараже, просмотрел все записи с камер и был приятно удивлён и одновременно раздражён тем, что брат вернулся. И тем, что решил промолчать о своём приезде. Одним словом – Горький.

У Антона не заняло много времени узнать всё, что ему требовалось. Захар был частым гостем Вариной соседки, и как следствие, был в курсе почти всех новостей блока номер двенадцать. Так что, информатор в виде Авдеева ему был как нельзя кстати. За несколько дней до отлёта брюнет уже знал, что его девочка в скором времени едет домой. Её младший брат начинает взрослую жизнь, и сестричка просто обязана сопроводить родственника в такое приятное путешествие.