Читаем без скачивания Арторикс - Игорь Алимов

Вскоре мы постучали в неприметную дверь, услышали приглашающее «Да!», и я вошел, а Джереми, кивнув, удалился.

(Похоже, каждый раз я вхожу в кабинет г. шерифа через новую дверь. Третьего дня, помню, садовник провел меня через вон тот книжный шкаф…)

– Привет, дружочек, – молвил г. Дройт, вытаскивая изо рта трубку. – Пива хочешь?

– Конечно, – ответил я, получил бутылку, стакан, платиновую открывалку и сел напротив хозяина.

Нас разделял огромный стол, на котором разместились пара мониторов – цифровой с прилепленной сверху видеокамерой и обычный, но зато крайне здоровый; лазерный принтер; впечатляющий изяществом линий телефонный аппарат с тремя трубками и множеством разноцветных кнопок; небольшая полевая военная рация;, стопки бумаг и компакт-дисков, а также и прочие предметы канцелярии типа скрепок, пары гранат и кучки патронов крупного калибра. Банальная клавиатура была погребена подо всеми этими, несомненно, нужными вещами. А где-то в недрах стола таился системный блок шерифовой машины, и в темноту недр уходили провода.

В руках г. шериф с легкостью вертел семисотстраничный «Уголовный кодекс города Тумпстауна и ок(рестностей)». Из тома периодически вылетали мятые страницы дополнений, а шериф с поразительной ловкостью ловил их и засовывал на место.

– Ну, – обратился ко мне г. шериф, когда я покончил с первым стаканом пива и медленно, со вкусом налил второй. – Чем ты меня порадуешь?

– Да вот дождь перестал, – пожал я плечами. – И уже одно изнасилование зафиксировали. Жизнь закипает.

– Правда? – Дройт живо обернулся и глянул в окно. – Точно, почти не капает. Ну теперь жди… – Он тоже открыл себе пива. – А я тебя хотел другим порадовать. Вот, взгляни, – г. шериф оставил кодекс в покое и перебросил через стол книжку в вызывающе красном переплете. Я поймал ее и прочел на обложке: «Тумпстаун и его герои». Автор – Арчи Б. Шеп. Издательство «Красный попугай». Как же, как же!

Оглавление пестрело историческими именами. В некоторых местах книга была заложена обрывками уголовного кодекса.

– Прочитай-ка, что на странице пятнадцатой написано. Я там подчеркнул.

Я раскрыл книгу в указанном месте и стал читать вслух: «…В это время скрипучая дверь распахнулась и из помещения банка лицом вперед вылетел прилично одетый господин. „Ну-ну“, – заметил г. Дройт. И они вошли. В прихожей гг. Дройт и Тальберг наткнулись на бандита в кожаной куртке, в руке которого блестело лезвие ножа. „Стой, ни с места! Стрелять буду!“ – заорал бандит, и Юллиус Тальберг поднял руки…»

– Достаточно, – махнул рукой г. шериф. – Тут Шеп пишет про то, как я стал здешним шерифом. И этот человек в предисловии обещал слово в слово следовать исторической правде, издавая книгу для того, чтобы события древности обрели вторую жизнь! Удивительное нахальство… Сэмивэл, дружочек, ты, надеюсь, понимаешь, что все было совсем не так? – Я на всякий случай закивал. – А было так, что мы с Юллиусом приехали в этот город из любопытства, потворствуя страсти к перемене мест, и даже открыли счет в местном банке. Вот до чего дошло… Ибо когда Юллиус раскокал очередное зеркало в заведении с гордым названием «Saloon», выяснилось, что наличность плавно подошла к концу. Тут-то мы и направились в банк снимать деньги, чтобы расплатиться за ущерб. Хотя я до сих пор считаю, что Юллиус не был виноват. Просто он не любит, когда ему наступают на ноги. У всех свои привычки. Ну ты знаешь Юллиуса… И вот мы приходим в банк – такой солидный двухэтажный дом, поднимаемся по лестнице, а банк как раз грабят. Распахивается дверь, и прямо в нас летит некий тип в галстуке. Клиент. Юллиус, конечно, в эти тонкости вдаваться не стал, увернулся и отвесил типу пинка, придал, так сказать, дополнительное ускорение – как раз до забора и хватило. Забор от столкновения частично рухнул и убил насмерть спавшего под ним местного шерифа Билла Гопкинса. У него еще был потрясающего размера револьвер… Вот как город остался без шерифа, и пришлось мне занять эту замечательную должность… А что касается того, что Юллиус, де, поднял руки, так это вообще выдумка, поскольку я сразу выбросил бандита в окно. Зачем Юллиусу было поднимать руки?

– Действительно, – поддакнул я. – Господин Тальберг никогда не поднимает руки. Он этого терпеть не может. – Я закрыл книгу и критически осмотрел ее. – Да… Этот «Красный попугай»… Вечно они печатают всякую гадость.

Тут вдруг в открытую форточку залетел булыжник, ударился о стену и покатился по паркету.

– Дройт, выходи! – раздался утробный рев из парка.

– И вправду, дождь кончился, – философски заметил г. шериф. – А могли бы и гранату бросить, а, Сэмивел, дружочек? Надо бы сеточки на окна поставить, что ли…

В гости к г. шерифу пришли его политические противники – рахиминисты.

3

Политическая ситуация в славном городе Тумпстауне (и его окрестностях), где, главным образом, и разворачиваются описываемые выше и ниже события, в последнее время несколько обострилась. У нас полно свободы и демократии – на несколько десятков тысяч человек населения официально приходится с десяток разных политических партий: «Свободная демократия города Тумпстауна и ок», «Партия национального единства и ок», «Рахиминизм», «Неделимый Тумпстаун и ок», «Социал-демократическая партия Тумпстауна и ок», «Партия очень правых христиан», «Партия не очень правых христиан», «Рабочая либеральная партия», «Всетумпстаунская федерация женщин», «Коммунистическая партия Тумпстауна и ок»… Я перечисляю партии в порядке убывания количества состоящих в них членов.

Безусловного внимания заслуживают только первые три.

К «Демократии» принадлежат такие видные деятели общественного прогресса и тотальной демократии как ныне здравствующий президент Тим О'Рэйли, шериф Аллен Дик Дройт, японский князь Тайдзо Тамура, трактирщик Жан Кисленнен, инспектор полиции Сэмивэл Дэдлиб (то есть я) и многие другие, весьма достойные люди. Сообща мы осуществляем очень разумное управление развитием общества, всякие там исполненные подлинного гуманизма экономические реформы (недавно, например, вдохновленные легендарным, но неудавшимся побегом Джимми Добряка и пятнадцати его приятелей, мы отстроили еще один подземный этаж в управлении полиции, очень удобный и теплый, с современными сортирами и кабельным телевидением, – для всех временно задержанных, ведь неизвестно, сколько времени им доведется провести в этом гостеприимном месте), по мере сил способствуем повышению благосостояния всех честных, демократически настроенных граждан, процветанию города и ок(рестностей), укрепляем стабильность международной обстановки, ну и все такое. Народ нас заслуженно славит.

Вторая партия – «Национальное единство» – мало чем, между нами говоря, отличается от первой, и входят в нее практически те же лица. Ряд ее членов регулярно заседает в Законодательном Совете и издает разные нужные и своевременные законы, упорно нарушаемые преступниками. Силами полиции мы преступников успешно ловим, и с этим все, как будто, ясно.

Зато третья партия – «Рахиминизм» – настоящая заноза в не скажу каком месте у нашего замечательного города и тем более у его ок(рестностей). Каждому здравомыслящему человеку понятно, что этот самый «Рахиминизм» не обладает и сотой – да что там! тысячной! – долей тех прекрасных традиций и той громкой славы, какими заслуженно и постоянно окружены «Демократия» и «Нацединство». Просто так получилось, что в один прекрасный день президент О'Рейли, слишком увлеченный идеей строительства международного скоростного автобана Тумпстаун-Сарти, несколько выпал из объятий окружающей действительности и чуть было не упустил из рук бразды правления. И пока весь народ во главе с президентом воодушевлено сооружал указанный автобан, деклассированные элементы, демонстративно игнорируя великую стройку, изо всех сил принялись нахально и совершенно открыто объединяться: сначала появился и официально зарегистрировался профсоюз наемных убийц «Ступка и пестик», а следом за ним была образована политическая партия «Рахиминизм», плавно слившая в единое целое наемных убийц с ворами, проститутками, торговцами всякой дрянью, а также с нищими с местной паперти. Нищие, правда, ни с кем сливаться особенно не хотели, но сопротивлялись откровенно слабо.

Суть политической, с позволения сказать, доктрины «Рахиминизма» (по меткому выражению газеты «Вечерняя Абракадабра», «годящейся разве что бешеному псу под хвост»; как все же удивительно верно сказано!) состоит в отрицании. Рахиминисты отрицают существование соседнего с Тумпстауном города Винздора, как бы абсурдно это не звучало. Несмотря на самые обширные и оживленные дипломатические, торговые и прочие отношения между Тумпстауном и Винздором, рахиминисты заявляют, что Винздора попросту нет. Винздор, де, выдумка группы мошенников, пользующихся новейшими техническими средствами для одурачивания и околпачивания бедных доверчивых тумпстаунцев, а также и жителей окрестностей. Для полной ясности остается добавить, что и Аллен Д. Дройт, и Ю. Тальберг, и кн. Т. Тамура, и сам президент – «лица винздорского происхождения». Именно их и отрицают рахиминисты, называя «…мошенниками, одного поля корешками, грязными сутенерами – и того будет мало!» (газета «Передовой рахиминист».) Это смешно, но последний рахиминистический лозунг был: «За свободные выборы и Тумпстаун для тумпстаунцев».