Категории
Самые читаемые
💎Читать книги // БЕСПЛАТНО // 📱Online » Проза » Русская современная проза » Повести Ильи Ильича. Часть третья - Иван Алексеев

Читаем без скачивания Повести Ильи Ильича. Часть третья - Иван Алексеев

Читать онлайн Повести Ильи Ильича. Часть третья - Иван Алексеев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 36
Перейти на страницу:

Разбирался с вопиющим примером политического демарша молодого специалиста замполит управления, только назначенный на должность. Всегда улыбчивый моложавый хохол, аккуратно распределяющий светлые волосы по начавшей лысеть голове, в принципе был человек приятный во многих отношениях, пока дело не затрагивало его обязанностей. Он засиделся инструктором в политотделе и, получив новую должность и очередное звание, с удовольствием их отрабатывал. По его указанию Волина должны были пропесочить на собрании, вплоть до исключения из комсомола за малодушие и политическую близорукость. Но на комсомольском собрании отдела, несмотря на присутствие начальника, рассказавшего, какой Волин неподходящий человек, его осудили вяло, ограничившись устным выговором. Пришлось замполиту организовать комсомольское собрание управление, на котором вкрадчивым голосом по-дружески рассказывать молодежи, что Николай Иванович стремится в кадры, а в кадрах нужны люди, для которых служба народу, во всех ее проявлениях, – честь.

После его выступления сам Николай Иванович захотел, чтобы его побыстрее исключили и из комсомола, и из этого глубокомудрого института. Однако процедура затянулась. Пришлось повторять ребятам свой рассказ и об отношении к спорту, и о выданном ему спортивном костюме, и о просьбе его заменить, и о том, как он честно предупреждал, что не хочет выглядеть пугалом и не пойдет. А потом целый час слушать оживившуюся дискуссию, в которой парни из соседнего отдела свели разговор к сложившейся ненормальной практике отношений между начальниками и гражданскими молодыми специалистами. В итоге его не исключили и не помогли тем самым избежать службы, хотя замполит и пообещал на прощание в этом поспособствовать.

Кадрировавшись, Волин оказался в другом управлении института и редко встречал замполита, а когда встречал, на душе становилось нехорошо, как будто он его обманул. Он даже поделился этим с тещей, сказав, что чувствует себя игроком, знавшим выигрышный ход, и что это нечестно по отношению к людям, соблюдавшим правила игры. «Не мы придумали эти правила, – ответила ему теща. – И никогда я в их игры не играла. Я эту обманку всегда старалась обойти, чего и тебе советую. Этот замполит сам дурак. Захотел покрасоваться перед пацанами и девками. Таким деятелям только дай волю. А так даже хорошо получилось, что он обделался. Дали ему понять, что нет за ним никого. А если не понимает, то это его дело. Ты за него не переживай. Ты свою жизнь строй. Не вечно же тебе помогать будем, как ты думаешь?»

Теща Волина умерла три месяца назад. За год перед этим случилось в их семье сразу две смерти. Отмучилась раком старшая сестра Нины, а следом за ней ушел на рыбалку и не вернулся тесть.

Свояченица жила на благословенном Черноморском побережье Кавказа и была очень гостеприимна. В ее семье каждый год гостили и Волины, и даже его родители, а уж теща с тестей не по одному разу. Сгорела она за год, успев с маминой помощью пройти все обязательные и лучшие медицинские процедуры, от каждой из которых ей становилось только хуже. Когда она умерла, теща очень винилась, что доверилась своим друзьям и не послушала местного врача-умника, который предсказал все, что случилось, советуя оставить дочь с семьей и дать ей возможность медленно угасать, обещая не меньше трех лет жизни. Теща просила семью простить ее и еще просила поплакать тестя, а у того дергались уголки губ и дрожали руки, но глаза моргали без слез.

Никогда до смерти дочери теща не показывала, как любит мужа. Волину часто даже неловко было слышать, как она иронизирует над его увлечениями. Над странной сказочной речью, которой он вдруг мог заговорить, хитро смотря в глаза. Какими-то музыкальными забытыми словами, красивыми, неотмирными. Или над бородой и длинными волосами, которые он отпустил, и которые теще очень не нравились. Она и прикрикивала на него частенько и укоряла, что перестал помогать ей по хозяйству. А тесть только улыбался в ответ и переводил все в шутку. И только, когда тесть умер, Волин понял, как она его любила. Не умела она по-другому выказывать свою любовь.

Она плакала на его похоронах, но, не изменяя себе, продолжала хлопотать. А уже после сорока дней вдруг пошла в больницу. За всю совместную с Ниной жизнь Волин не помнил, чтобы теща брала больничный лист. И даже когда она зачастила в поликлинику с анализами, а потом Нина настороженно сказала, что у мамы диабет, не очень тревожился. Он знал многих живущих с диабетом. Режим, диета, таблетки – ничего страшного. Хотя, конечно, как-то странно все у них шло, одна неприятность за другой.

Все думы эти и воспоминания, теребящие Николая Ивановича, нисколько не мешали его работе. Он разговаривал с сотрудниками в комнате, бил по клавишам клавиатуры, оттачивая выводы очередного отчета, и несколько раз звонил домой двум дедам-профессорам, которые уже плохо ходили и которых беспокоили только в исключительных случаях, когда не набирался кворум для заседания диссертационного совета.

Волин третью неделю исполнял обязанности ученого секретаря. Настоящий секретарь, уезжая в санаторий, воспользовался умением психологически обрабатывать людей в свою пользу. Выбрав Николая Ивановича, он несколько раз по-свойски обрисовал ему текущие умолчания и возможные опасности, поджидающие совет, и так образно, что человек с воображением просто обязан был поверить, что только от его работоспособности и порядочности будет зависеть, оказаться секретарской голове после отпуска на плахе или нет. «На экспертный совет не езди, как-нибудь оправдаемся, я сам потом съезжу», – позаботился он о нем напоследок, делясь важностью собственных дел. И даже передернулся лицом, когда Волин ему ответил, что не видит в его делах ничего страшного, все они будут переделаны, так что пусть спокойно отдыхает.

«Хорошо вам, здоровым, – перевел секретарь разговор на тему собственного здоровья. – Ничего у вас не болит. А мне каждый год ЖКТ чистят. Вас бы на эти санаторные муки. Оттуда все как один уезжают счастливые, что все закончилось. За пару дней до конца срока уже светятся».

Обрюзгшее грубоватое лицо секретаря резко контрастировало с нежной белой кожей его тела, которая светилась, и особенно молодо, как рассмотрел в бане Николай Иванович, в месте выхода желудочно-кишечного тракта, отвечавшего болями за удовольствия от обильной еды и чрезмерного питья. Можно, конечно, было ответить: «Ешь не жирно, меньше пей и забудешь про Клизьмоград», – но ведь это все равно, что в душу плюнуть, усомнившись в пользе награды, которую секретарь организовал себе за нервные издержки деятельности.

Осуждая секретаря, злился Волин, на самом-то деле, на себя. Секретарь очень хорошо оттенял зигзаги жизненного пути Николая Ивановича, который вроде бы всегда делал то, что было ему интересно, но только отчасти. В глубине души с юности считал Волин себя натурой утонченной и склонной к искусствам и наукам, а судьба точно издевалась над ним, закруживая вокруг места, отвечавшего его предназначению только названием, да еще отнимая столько душевной энергии, что остатка хватало разве только на разные размышления, но не на полезные дела.

Он ведь работал в том самом институте, из которого сбежал двадцать лет назад, думая, что навсегда. Дождавшись квартиры, он с удовольствием для себя и своих командиров ушел из армии при первых же оргштатных мероприятиях. В семье ему не перечили – повезло, что наступило время реформ и стремительного падения престижа армейской службы.

Продукция предприятия, где долгие годы работала теща, оказалась востребованной на рынке, а пока это доходило до большинства рабочих и служащих, некоторые руководители и общественные активисты, включая тещу, скупили у них акции своего заводика. Теща после этого стала зарабатывать так хорошо, что другие члены семьи могли бы не работать. Вернее, могли работать не за деньги, а чтобы это было им интересно.

Устроившись таким образом, Николай Иванович десять лет кружил по городу между научными организациями: защитился в местном университете, преподавал, боролся за гранты, проводил инициативные исследования, – пока не оказалось, что его умение хорошо писать статьи, обзоры и отчеты о научной работе к началу нового тысячелетия оказалось нужным в своем первозданно бесполезном бумажном виде только военному институту. Подобное притягивается подобным, поэтому как не оттягивал Волин момент своего возвращения туда, где когда-то его не любили, этот момент наступил.

Правда, теперь уже Волин мог посмеиваться, если бы захотел, – в финансовом отношении он от работы не зависел, а, кроме того, помудрел, пообтерся и научился организовывать себе работу самостоятельно. Последнее нынче было ценным качеством. Современное государство, как понимал его Николай Иванович, готово было отчислять людям долю своей сырьевой прибыли за выполнение полезных работ, только не знало, какие работы ему полезны. Государству надо было подсказывать, а людям, занимающимся непроизводительным трудом, делать это было особенно просто. Для этого требовалось разыграть нехитрую трехходовку. Сначала надо было работу придумать. Потом убедить, что она актуальна, себя и всех, от кого зависело принятие решения. Нежадный человек при этом был особенно убедителен. А потом грамотно выполнять заказ, не закладывая проблем, за которые могли бы ухватиться военная приемка, прокуратура или другие органы, контролирующие законность расходования бюджетных денег.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 36
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Повести Ильи Ильича. Часть третья - Иван Алексеев торрент бесплатно.
Комментарии