Читаем без скачивания Главный подозреваемый - Харлан Кобен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я поступил с ними по-свински, – признал Майрон. – И с тобой тоже.
Уиндзор слегка шевельнулся в кресле – вот и вся реакция. Кэнди снова завихляла бедрами в проходе. Она опустила экран и включила изображение. Начался фильм Вуди Аллена «Любовь и смерть». Изысканное блюдо.
Они смотрели молча. Когда фильм закончился, Кэнди спросила Майрона, не хочет ли он принять душ.
– Прошу прощения? – уставился на нее Майрон.
Кэнди рассмеялась, назвала его «глупыш» и упорхнула.
– Душ?
– Да, в конце салона есть кабинка, – ответил Уиндзор. – Я на всякий случай приготовил смену белья.
– Ты настоящий друг.
– Конечно, глупыш.
Майрон принял душ и переоделся, а потом они пристегнули ремни, потому что полет подходил к концу. Самолет плавно спустился вниз и приземлился так мягко, словно посадку срежиссировал балетмейстер. Рядом, на темной дорожке, их ждал белый лимузин.
Когда они вышли из самолета, даже воздух показался Майрону странным и незнакомым, словно он прилетел не из другой страны, а с другой планеты. К тому же лил сильный дождь. Они сбежали по трапу и нырнули в открытую дверь машины.
– Остановишься у меня? – Уиндзор стряхнул с пиджака брызги.
Раньше Майрон жил на Спринг-стрит вместе с Джессикой. Но это было раньше.
– Если ты не против.
– Не против.
– Хотя я могу пожить у родителей и…
– Я же сказал – все в порядке.
– Ладно. Но потом я себе что-нибудь подыщу.
– Можешь не торопиться.
Лимузин тронулся с места. Уиндзор сложил ладони домиком. Характерный жест. Не размыкая рук, он постучал указательным пальцем по губам.
– Не люблю обсуждать такие темы, – пробормотал Уиндзор, – но если хочешь поговорить о Джессике или о Брэнде… – Уиндзор разомкнул пальцы и помахал рукой. Он делал что мог. В сердечных делах его нельзя было назвать профи. Если определить обычную реакцию Уиндзора на романтические отношения, больше всего подходило слово «тошнота».
– Забудь об этом, – отмахнулся Майрон.
– Прекрасно.
– Но все равно спасибо.
Быстрый кивок.
Десять лет Майрон сражался с Джессикой – бурная любовь, драматический разрыв, новая встреча, осторожное сближение, опять роман… Но теперь все кончено.
– Мне ее не хватает! – вырвалось у Майрона.
– Мы вроде решили, что прекратим об этом говорить?
– Извини.
– Ладно, продолжим. – Уиндзор снова поерзал в кресле, словно ему вставили анальный зонд.
– Я просто хотел сказать… Наверное, мне никогда не избавиться от Джессики окончательно.
– Что-то вроде сбоя в программе, – кивнул Уиндзор.
– Да. Что-то вроде этого. – Майрон улыбнулся.
– Значит, нужно вырезать испорченный фрагмент и идти дальше.
Майрон посмотрел на друга. Уиндзор пожал плечами:
– По пути к тебе я смотрел ток-шоу Салли Джесси.
– Заметно, – отозвался Майрон.
– Передача называлась «Мама отбирает мои фенечки», – продолжал Уиндзор. – Скажу честно – я плакал.
– Рад, что в тебе проснулись человеческие чувства. – Как будто они у него когда-то были. – Что у нас на повестке дня?
Уиндзор взглянул на часы.
– У меня есть знакомый в следственном изоляторе. Думаю, сейчас он на месте.
Уиндзор включил громкую связь и набрал номер. Послышались телефонные гудки. Через пару секунд ответил мужчина:
– Шварц.
– Брайан, это Уиндзор Локвуд.
Как всегда, последовала уважительная пауза.
– Привет, Уиндзор.
– Можешь дать мне кое-какую информацию?
– Спрашивай.
– Эсперанса Диас. Она у вас?
Брайан помолчал, прежде чем ответить:
– Считай, я тебе этого не говорил.
– Не говорил чего?
– То, что сейчас скажу, – ответил Шварц. – Да, она здесь. Ее притащили пару часов назад в наручниках. Все было сделано по-тихому.
– Почему по-тихому?
– Не знаю.
– Когда ей предъявят обвинение?
– Думаю, завтра утром.
Уиндзор посмотрел на Майрона. Тот кивнул. Значит, она проведет ночь в тюрьме. Это плохо.
– Почему ее арестовали так поздно?
– Не знаю.
– И ты сам видел, как ее привезли в наручниках?
– Да.
– Ей предлагали добровольно прийти в участок?
– Нет.
Друзья снова переглянулись. Поздний арест. Наручники. Ночь в тюрьме. Похоже, кто-то в окружной прокуратуре решил всерьез взяться за дело. Это очень плохо.
– Есть еще что-нибудь? – спросил Уиндзор.
– Это практически все. Я уже сказал, арест провернули без шума. Окружной прокурор даже не сделал заявления для прессы. Но скоро сделает. Возможно, уже в вечерних новостях. Минимум информации, никаких вопросов – в таком духе. На самом деле я бы и сам ничего не знал, если бы не был таким фанатом.
– Фанатом чего?
– Профессионального реслинга. Я ее помню по спортивным боям. Тогда она выступала как Крошка Покахонтас, индейская принцесса. Ты знал об этом?
Уиндзор посмотрел на Майрона.
– Да, Брайан, я слышал.
– Правда? – Шварц оживился. – Я от нее просто с ума сходил. Супер была девчонка. Высший класс. Прикинь, она выходила на ринг в одном узком замшевом купальнике, швыряла на пол девиц в два раза больше ее и выделывала такие фортели, что у меня глаза на лоб лезли.
– Красочно описываешь, – отозвался Уиндзор. – Что-нибудь еще, Брайан?
– Нет.
– Ты знаешь, кто ее адвокат?
– Нет. – Потом Шварц добавил: – А вот еще что. Тут кое-кто есть.
– Что это значит, Брайан?
– На ступеньках у подъезда.
– Не понимаю, о чем ты, – нахмурился Уиндзор.
– Под дождем. Просто сидит. Бред полный, но я бы поклялся, что это Атаманша, бывшая партнерша Крошки Покахонтас. Ты в курсе, что они три года подряд выигрывали Межконтинентальный чемпионат в парном реслинге?
Уиндзор вздохнул:
– Не может быть.
– Не знаю, правда, что подразумевалось под «межконтинентальностью». Что это вообще такое – межконтинентальный? Это было давно. Пять, а то и восемь лет назад. Но, Бог мой, что это были за девчонки! Великие бойцы! Сейчас все уже не то.
– Могучие женщины в купальниках, – поддакнул Уиндзор. – Хорошее было время.
– Вот-вот. А теперь сплошные подделки и накачанные груди – так я по крайней мере слышал. Каждый раз, когда этих девах бросают на ринг, я боюсь, что они лопнут, как старые шины. Поэтому я больше не смотрю реслинг. Нет, конечно, когда переключаешь каналы и что-нибудь попадается на глаза, я могу немного…
– Ты говорил про женщину на ступеньках.
– Ах да, прости. Короче, не знаю, кто это, но она там сидит. Прямо под дождем. Копы ходят взад-вперед и спрашивают, что ей тут надо, а она отвечает, что ждет подругу.
– Значит, она и сейчас там?
– Да.
– Как она выглядит, Брайан?
– Как Невероятный Халк. Только страшнее. И поярче размалевана.
Уиндзор и Майрон переглянулись. Никаких сомнений – это Атаманша, она же Большая Синди.
– Что-нибудь еще, Брайан?
– Вроде нет. – Он помолчал. – Так ты знаешь Эсперансу Диас?
– Да.
– Лично?
– Да.
Благоговейная пауза.
– Господи, Уиндзор, ты крутой чувак!
– Я знаю.
– Сможешь раздобыть для меня ее автограф?
– Сделаю что смогу, Брайан.
– Как насчет автографа на фото? В костюме Крошки Покахонтас? Я ведь правда ее фанат.
– Это я уже понял, Брайан. Пока.
Уиндзор дал «отбой» и откинулся в кресле. Он взглянул на Майрона. Тот кивнул. Уиндзор включил внутреннюю связь и попросил водителя отвезти их к зданию суда.
Глава 4
Они подъехали к зданию суда в Хакенсеке почти в десять вечера. У подъезда под дождем, сгорбившись, сидела Большая Синди: по крайней мере Майрон решил, что это она. Издалека это больше смахивало на то, будто кто-то припарковал старый «фольксваген» прямо на ступеньках.
Майрон вылез из машины и подошел к подъезду.
– Большая Синди?
Темная фигура издала глухой звук: рык львицы, которую потревожило бродячее животное.
– Это Майрон, – добавил он.
Рычание усилилось. Мокрые волосы Большой Синди плотно облепили голову, напоминая помятый римский шлем. О цвете ее волос можно было только гадать – она красила свои вихры по-разному, – хотя он явно не принадлежал к естественной гамме. Бывало, Атаманша просто смешивала наугад разные оттенки и потом смотрела, что из этого получится. И она всегда настаивала, чтобы ее называли Большая Синди. Не просто Синди. Большая Синди. Даже изменила свое имя в документах. Там черным по белому было написано: Синди, Большая.
– Ты не можешь сидеть тут всю ночь, – заметил Майрон.
Большая Синди наконец открыла рот.
– Уходите.
– Что случилось?
– Вы сбежали.
Голос у нее был слабый, как у ребенка.
– Да.
– Бросили нас.
– Мне очень жаль. Но теперь я вернулся. – Майрон шагнул ближе.
Если бы у него было хоть что-то, чем ее можно успокоить. Например, пара галлонов ванильного мороженого. Или жертвенный бык.
Большая Синди заплакала. Майрон медленно приближался, осторожно вытянув вперед правую руку, чтобы успеть вовремя отдернуть. Но рычание стихло, продолжились только всхлипы. Он положил ладонь на ее могучее плечо размером с кегельбанный шар.