Читаем без скачивания Без вас невозможно - Леонид Панасенко

Помощники уходят.

Ветер приносит прохладу, волнами клонит верхушки ночного леса. В свете звезд мир кажется таким обжитым и добрым. Может, потому, что с заходом светила кипение жизни ненадолго затихает, невзгоды и опасности как бы отступают и появляется обманчивое ощущение гармонии и покоя.

По внешней дороге я спускаюсь на средний уровень, прохожу мимо недремлющих Стражников в первые попавшиеся ворота. Ноги сами несут меня к жилищу 88 Си.

Она встречает меня на пороге, гладит упругими душистыми антеннами. Запах этот прозрачен, как вода, и шелковист. Я узнаю его среди сотен тысяч других и могу пройти весь Город, не глядя на ориентиры, и очутиться в объятиях 88 Си.

Даже во тьме узорчатые крылья Си переливаются всеми цветами радуги. Я знаю, что ей скоро придется расстаться с ними и жалею свою возлюбленную, тем более что перед тем ей еще предстоит совершить Брачный Танец. Природа заложила в него великий смысл, но Си уже готова стать матерью, и ей в общем-то ни к чему древний ритуал продолжения рода. Измучится, устанет… К тому же придется отгонять от себя бестолковых самодовольных Самцов, чье предназначение велико, а век так краток.

— Тебе больше не верят? Не хотят кричать вместе с тобой? — спрашивает Си.

Она удивительно прозорлива, хотя ни разу не участвовала в коллективном создании Мысли.

— Не хотят, говорю я и глажу ее прекрасную головку, начинающее округляться брюшко. — Я теперь изгой.

— Мы запасемся едой и уйдем, чтобы основать новый Город, — решительно заявляет Си. — Ты разгадаешь тайну Звездного Корабля, а наши дети помогут тебе докричаться до других миров.

„Несравненная Си! Моя надежда и опора… С тобой я тоже обретаю крылья, Си. Даже смерть не страшна, когда ты рядом…“

— Наше Лето продлится десятки лет. Дожди будут короткими и теплыми, а в Заоблачных Садах созреет невиданный урожай, — говорит Си, и ее уверенность наполняет меня силой и отвагой. — Пусть они, как и прежде, живут мыслями о меде и мясе. Пусть погибнут, если их глаза слепы, а ум не внемлет твоим предупреждениям. Наша Семья будет жить иначе…

Утром мы просыпаемся от гула дождя.

Я представляю, что творится сейчас за пределами Города. Тучи перепутали всю геометрию неба. Из его бездонного колодца с нарастающим шумом, который сперва различим, а затем сливается в сплошной гул, падают огромные водяные шары. Они переливаются всеми цветами радуги, а шлепнувшись на камни, как бы сплющиваются, чтобы тут же взорваться миллионами брызг. По-видимому, наша планета вообще склонна к гигантизму: вместо песка в основном каменья, вместо нормальных капель — целые водяные заряды. Кстати, прямое попадание такого радужного шара может оглушить или даже искалечить.

Вскоре гул стихает. Значит, дождь кончился и можно собираться в дорогу.

В Городе повсюду кипит работа. Сколько я помню себя, он постоянно строится, перестраивается, ремонтируется. В нем вечно бурлит, бьет ключом жизнь. Я знаю: пока продолжается время благополучия, мы, Мудрецы, в почете, пьем и едим вместе со всеми, окружены Помощниками, мысли наши множатся и владеют умами горожан. Но я знаю и другое. Как только жизнь сообщества изменится в худшую сторону — о нас тут же забудут. Или помирай с голоду, или добывай пропитание сам, вместе со всеми… Меня удивляет: как вообще может существовать цивилизация, если ее коллективное сознание то дорастает до понимания сокровенных тайн бытия, то практически угасает, тлеет едва ли не на животном уровне?

Си идет впереди, и ее молодые крылья переливаются и шуршат от прикосновений веток. Тенистая тропа ведет нас к ближайшему Столпотворению. Нас то и дело обгоняют сосредоточенные Кормильцы — это их время. Среди встречных в основном попадаются Строители, которые без конца тащат в Город камень и бревна.

Мы подходим к Небесному Столпу. Он сравнительно тонок — не более пятидесяти моих ростов в окружности — и молод. Его Заоблачные Сады и пастбища славятся во всей округе. Здесь я не раз встречал обитателей других Городов, и всем им всегда хватало добычи и необыкновенно вкусных угощений.

Я уже упоминал о том, что Небесные Столпы, которые поддерживают Заоблачные Сады, — живые. В это трудно поверить, но это так. Самая большая беда нашей планеты заключается в том, что миллионы лет назад в результате какой-то уродливой мутации часть живого стала развиваться взрывообразно, неуправляемо, презрев все разумные принципы и законы природы. Наш мир двойственный. Небесные Столпы, по сути, те же… деревья, только в миллионы раз обогнавшие своих нормальных собратьев. Но не в них дело. Проклятием нашей цивилизации стали гиганты-животные. Их еще называют Гигами или Диким Мясом. В самом деле. Что может быть уродливее и нецелесообразнее живой горы мяса, которой к тому же управляют одни примитивные инстинкты?! Гигов существует множество видов, но чаще их различают по числу ног. Особенно опасны прямоходящие двуногие Гигы, которые пользуются вместо жвал передними слабо развитыми конечностями, и летающие Микрогиги… Странно устроен наш мир. Более неудобное приспособление для передвижения, чем две ноги, и придумать невозможно. Тем не менее, эти уроды, которые и появились-то на планете не более ста тысяч лет назад, как-то управляются и даже строят себе жилища, похожие на наш Город. Когда-то были попытки приписать двуногим Гигам наличие разума, однако гипотезы эти не подтвердились. Мы не нашли у прямоходящих даже признаков коллективного мышления. Что касается их городов… Медоносы тоже строят архитектурно совершенные гнезда, но при этом, увы, остаются совершенно безмозглыми созданиями…

Мы поднимаемся до первых веток и сворачиваем к ближайшему пастбищу.

Зеленое поле, по которому бродит стадо Толстушек, охраняют два Пастуха. Они ни о чем не спрашивают нас, так как каждый в Городе имеет право на все, чем владеет Город.

Мы идем по пастбищу, а оно послушно откликается на дуновения ветра, колеблется под ногами, плывет вместе с нами то вправо, то влево, прогибается вверх или вниз, и Си испуганно глядит, как соприкасается подчас наше поле-листок с другими зелеными пастбищами.

— Займись делом, — напоминаю я.

Мы подходим к первым попавшимся Толстушкам, которые с упоением хрустят сочной зеленью, щекочем их антеннами. Бессловесные твари, не прерывая своего занятия, выдают нам по порции зеленого тягучего молока. Мы повторяем эту операцию несколько раз, и Си отходит в сторону — ей много не унести. Я же дою и дою послушных Толстушек, пока меня не останавливает Си:

— Ты не сможешь идти!

Мы покидаем пастбище и по знакомой тропинке спускаемся с Небесного Столпа.