Читаем без скачивания Не стань лишним - Николай Грубов

Выращивание и сбыт наркотиков это только незначительный краешек деятельности представителей верхушки финансовой пирамиды. И то, что в таком хорошем начинании, как дать людям возможность начать жизнь с чистого листа, появились люди со злостью в душе и желанием отомстить всем и всякому, Орден в целом, вполне возможно и не виноват. Людские желания очень разнообразны, и мысль составить себе определенные накопления за счет ближнего, была озвучена еще с момента, как человек в набедренной повязке из шкуры зверя понял, что с палкой в руке он сможет отнять кусок мяса у соседа и не заморачиваться его добыванием самому….

Бесконтрольность и вседозволенность со стороны этой организации позволило проникнуть в этот мир людям с теми же пороками и надеждами, что были у них и раньше. Отбором никто и не занимался, главное чтобы здесь появлялись все новые и новые люди и, устраивая свою судьбу, способствовали поступлению все более и более насыщенных денежных потоков в нескончаемо объемные денежные мешки.

Алгериев, принимая эту школу, тоже не сомневался, что она принесет ему свои дивиденды. Но для него в первую очередь существенной причиной его борьбы с неверными была месть. Как и любой другой чеченец, он обязан был отомстить своим врагам. Существующая кровная месть в любой чеченской семье может переходить из поколения в поколение, пока не помирятся старейшины или не уничтожен будет весь клан противника. Поэтому эта жажда отомстить у него была как «покушать», то есть, естественна и не подлежащая никаким сомнениям. Врагом же его был не какой-то один человек и даже не клан. Врагом для него стал целый народ. Русские были для него как для быка красный плащ тореадора. С чего это началось, он уже и не помнил, но его жажда мести с каждым годом только росла и росла. Ему казалось, что именно русские виноваты в неустроенности его жизни. Его планы, надежды, неумеренное властолюбие — все было погребено этими шакалами, этими перевертышами, неблагодарными и жадными русскими. Он не думал даже, что и среди русских, также как и среди чеченцев, есть разные люди, с разными желаниями и разными возможностями.

Врагом для него стал не только русский, нет, врагами стали все неверные. И не только вера в Аллаха и желание утвердить его учение на земле толкала его на борьбу с неверными, хоть он и делал видимость именно этого. Он хотел власти. С детских лет, когда он, избивал соседских мальчишек, будучи и тогда крупным и сильным «пацаном», именно тогда понял, как это его заводит. Держать в страхе, издеваться и калечить людей — этого ему и хотелось. И это желание постоянно прогрессировало и наполняло его жизнь смыслом бытия. Вначале неосознанно, затем все более и более целенаправленно он шел по этой дороге, которая вполне возможно привела бы его в число маньяков, серийных убийц. Но развал Союза и открывшиеся возможности в противостоянии чеченских руководителей русским, позволила ему делать то, что так желала его сущность открыто и безбоязненно.

Уже здесь, на этой Новой Земле перед ним опять замаячила возможность все-таки получить власть. То, что чеченские тейпы и здесь не могли поделить между собой власть, и каждый старейшина мечтал примерно о том же, о чем мечтал и сам Алгериев, для него новостью не стало. Он сумел добиться, чтобы все тейпы присылали ему своих людей, и это был первый шаг в его стремлении объединить под своим знаменем всех чеченцев здесь живущих, и повести на борьбу с неверными. Теперь, как ему казалось, необходимо показать, что его слова не расходятся с делом. То, что в его школе готовятся не только будущие резиденты и террористы, но и шахиды, позволит ему показать всем чеченцам, кто может повести за собой народ. Эти представители его хозяев не понимают, что борьба идет не за добывание денег, хотя и без них не сделаешь того, что он планирует сделать, но не они главное на данном этапе для него. Главное показать своим людям, что он может сделать то, что другим не под силу. Говорить о своих планах представителям Ордена ни к чему. Да и не судят победителей, а то, что он в данном деле будет победителем, не подлежит сомнению. Как только он проводит своих гостей, так сразу же приступит к подготовке своей операции. Вернее подготовка уже завершена, наступило время ее реализации.

Вошедшие в помещение Алгериев и Хоффман, где уже заканчивали свою работу по отбору кандидатов на работу в роли резидентов, Маллиган и командир курса школы, все еще шумно обсуждали какие-то возникшие между ними разногласия. Судя по словам это, касалось расценок на наркотики.

— Каждый раз, когда вы прибываете за очередной партией товара, вы пытаетесь снизить стоимость, и мне приходится вам напоминать о существовании договора, где четко и ясно оговорены все расценки. Мне не понятно, зачем вы это делаете?

Дождавшись, когда переводчик закончит переводить, Турал-Али жестом пригласил всех устраиваться за столом, и продолжил:

— Всякий труд должен оплачиваться, и плата не должна унижать того, кто производит товар, иначе он будет вынужден искать другого покупателя. Ведь это ясно как дважды два.

— Я бы не хотел напоминать вам, сколько и в каких количествах вам дает наша организация безвозмездно, и будет давать дальше. Но это общие деньги Ордена и мы не можем их поступление вам изменять в большую или меньшую сторону. А вот бизнес с наркотиками тут несколько иначе. Тут заинтересованы в основном наш хозяин и его вышестоящие партнеры. Поэтому и идет дискуссия по ценам каждый раз. Хозяину было бы приятно, если бы вы шли на уступки.

— Господин Хоффман, пока я не услышу подобные заявления от вашего, извините, нашего хозяина об этом лично, я буду придерживаться той договоренности, что была заключена ранее. Если этого не будет, то я склонен думать, что вся эта свистопляска с ценами ваша личная инициатива, и она направлена только на пополнение вашего кармана.

Хоффман тяжело вздохнул, затем, махнув рукой, сказал:

— Ладно, сударь, вернемся к нашим баранам. То есть к делам, ради которых мы здесь. Ну что Маллиган, каковы успехи?

— Не знаю, каковы эти люди будут в деле, но вот эти десять дел, что я отобрал, проходят вроде по всем нашим критериям. А вот эти шесть дел, как и было Р… — он чуть было не сказал имя своего хозяина, но вовремя вспомнил, где находится и сумел перевести стрелки на другое — приказано нам, я подобрал более основательно. Осталось только лично побеседовать с каждым. Мнение всех сидящих здесь могут и не совпасть с моим мнением.

— Хорошо. Я думаю, что до ужина сможем немного поговорить хотя бы с этими шестью конкурсантами на занятие этих высокооплачиваемых и пока вакантных мест. Генерал, дайте указания, чтобы сюда приглашали по одному человеку, вот по этому списку.

Пока ждали выполнения распоряжения Алгериева, Хоффман решил напомнить суть предстоящего действа:

— Вам генерал, вернее нет, вам, уважаемые устаз и тхамд, как наиболее хорошо знающим интересующих нас ваших курсантов, необходимо будет в присутствии этого человека рассказать, и чуть более подробно, чем написано в деле, всю его подноготную. Нас они интересуют как люди, которых мы сможем использовать в анклавах, которые и есть наши соперники. Это русский анклав, это бразильский и техасский. Эти люди и будут агентами, а в помощь им будут приданы ваши же люди, но чисто как отряды поддержки. Я ясно сказал, или что-то вам не понятно? Да, и еще одно. Если у вас имеются уже ваши люди там, то их нужно подчинить вот этим отобранным людям, с целью все упорядочить и чтобы не дай бог, они не сцепились между собой, деля как всегда, где собираются более двух чеченцев, власть.

В это время пришел первый конкурсант, и Хоффману пришлось переключиться на знакомство с ним.

— Внешнее сходство с чеченом совершенно отсутствует по простой причине. — Начал ознакомление с присевшим конкурсантом на поставленный посредине комнаты стул, на первый взгляд действительно похожего на русского, среднего возраста человека, начальник курса. — Его забрала из детского дома одна бездетная чеченская семья трехлетним малышом. Рос и воспитывался в этой семье до пятнадцатилетнего возраста, но видимо гены у него были от нехорошего человека. В пятнадцать лет он попал в детскую колонию по уголовному делу. Изнасиловал свою сестренку. Из колонии он был переведен в тюрьму по достижении восемнадцати летнего возраста. Здесь и познакомился с будущими своими товарищами, с которыми в период первой чечено-русской войны оказался в рядах Дудаевских войск. После недолгого обучения они стали выполнять спецзадания по террористическому направлению. Выполняли ряд заданий командования и в тылу среди мирного гражданского населения с целью запугивания его и создания неуверенности в среде правительства тогдашней России. Одно из подобных дел это покушение на вице-премьера России, главы Временной администрации в зоне осетино-ингушского конфликта Виктора Поляничко. Вместе с ним там погибли начальник Владикавказского гарнизона, командир сорок второго армейского корпуса генерал-майор Корецкий и старший лейтенант Кравчук. Шло расследование долго, и когда появилась опасность выхода правоохранительных органов на них, пришлось всех перевести на нелегальное положение, а затем перевести сюда. Здесь они тоже не сидели, сложа руки. Одна из неплохих операций была проведена в Бразилии по устранению одного из неугодных Ордену человека влияющего на взаимоотношения с русскими. Хорошо знает русский, чеченский и английский языки. Достаточно неплохо ориентируется в русской среде, вполне коммуникабелен. Знает хорошо оружие, умело его применяет. Гражданскими специальностями не владеет, хоть и окончил институт иностранных языков. Семьи нет.