Читаем без скачивания Не стань лишним - Николай Грубов

Закончив ознакомление с кандидатом, начальник будущего резидента стал ждать, что скажут сидящие за столом представители заказчика.

— Вы считаете себя нахчой или русским? — задал вопрос Хоффман — я имею в виду, что вам по духу ближе, или все это для вас пустой звук?

— Хоть и нет во мне чеченской крови, но я давно уже мусульманин, и для меня моя родина та, что приняла меня и воспитала, а не та, которая родила и бросила. Я готов за такую несправедливость всех женщин резать и насиловать, а особенно русских. — Спокойно, немного даже с пафосом, ответил сидящий перед представителями Ордена человек.

— Н-да, понятно с вами все, больше вопросов нет. Пригласите, пожалуйста, следующего.

Следующий вошедший представитель подбираемого контингента тоже мало походил на чеченца. Он был примерно того же возраста что и первый.

— Это украинец, их трое у нас и все они отобраны в первую шестерку. Воевали в Югославии на стороне Албанцев, по найму. Затем в Чеченской войне, естественно на нашей стороне. Также были включены в спецподразделение и также выполняли индивидуальные террористические операции. Одна из показательных операций — это взрыв девятиэтажного дома в городе Каспийске, что в Дагестане, в котором проживали семьи пограничников. Скрывая их причастность к этому теракту, они были переведены сюда. Здесь принимали участие в ряде спецопераций. Знают русский, чеченский и английский языки. В Югославию попал после участия в волнениях в городе Киеве, где все трое засветились в убийстве мирных жителей, будучи курсантами школы милиции, по подготовке младших командиров в подразделения ГАИ или ДАИ, не помню точно как стала называться эта организация в Украине. — Докладчик слегка смутился от того что не знает такого простого вопроса, но все равно уверенно продолжил свое знакомство с конкурсантом. Беспринципный, уравновешенный, умный, с инициативой в делах, наемник. Хорошо зарекомендовал себя как руководитель тройки.

— Вопросы к нему есть? — поинтересовался Хоффман у сидящих рядом с ним слушателей. Я думаю, что Маллиган их троих специально оставил. С целью отправить в Москву. Там в почете все кто каким-то боком причастны к МВД. Я прав? — Он вопросительно уставился на своего напарника.

— Прав, но давайте отпустим пока человека, ему еще рано знать, что от него хотят.

— Вы немного не правы господин Хоффман, — уверенно влез со своим мнением руководитель курса, — они действительно не знают, куда их судьба забросит, но то, что они будут выполнять функции резидента, они четко знают, именно этому мы их и обучали. Их прошлое мало нас интересовало, главным критерием подбора, а затем и обучения, было умение делать анализ событий и возможность влиять на других людей. Ну а то, что они не чеченцы это и не важно. Вы же тоже не чеченец, однако, задачи выполняете по мере их поступления, и неважно кто будет вашим очередным недругом. Не так ли?

— Может и так, но, тем не менее, и вам как начальнику курса и нам нужно правильно понимать и учитывать секретность предстоящей работы этих людей. То, что они знают друг друга уже нарушение всех норм этой деятельности, а если они еще будут знать, где кто будет работать, то вообще ни в какие рамки не лезет. Нам только и остается надеться, что никто из этих людей не будет разоблачен.

Хоффман, как специалист, выполнявший подобные операции еще, когда работал в ЦРУ, понимал, что, не смотря на меры предосторожности при подборе кандидатур, от возможных провалов никто не застрахован, но ему хотелось что бы большая работа, проведенная по подготовке данных людей, не была сведена на «нет» по каким-то пустяковым недоделкам и небрежности. От будущих резидентов непогрешимой работы никто не ждал, но все-таки надежда, что они смогут закрепиться на местах и в последующем дать неплохие результаты, была и надо только по возможности все предусмотреть.

Он понимал, что создать всего за год подготовки, хорошо отлаженную и прекрасно работающую агентурную сеть, по меньшей мере, не серьезно. Но он человек подневольный. Ему приказал заниматься этим делом его хозяин, который мало что смыслил в оперативной работе, но зато имел власть и деньги. Честно говоря, и он-то не очень хотел заниматься этими делами. Но у него есть напарник, который много значил для хозяина. Напарнику, торговцу оружием, техникой и снаряжением, почему-то стало мешать активное стремление русского анклава наладить свое оружейное дело. Ладно бы только для себя, но ведь они начинают торговать повсеместно, тем самым выбивая почву под ногами постоянного поставщика подобного товара. Вот и попросил своего друга по институтским годам и последующего торгового партнера каким-то образом помешать русским и бразильцам в освоении оружейного дела. Тот ничего лучшего не придумал, как передал эту просьбу-приказ Хоффману. Причем денег выделил, совсем ничего.

Ну и что тут придумаешь? Просто теракт совершить — ничего не даст. Купить людей в тех анклавах, чтобы потихоньку прикрыли эту лавочку — так нет столько денег, как их нет и для того чтобы нанять наемников, готовых к работе в качестве агентов влияния. Вот и пришлось связаться с чеченами, благо, что и его и Алгериева интересы совпали. Вряд ли после школы террористов люди смогут стать агентами влияния, но простыми информаторами на первых порах вполне способны быть, а уж опыт террора им не занимать.

Хоффман тяжко вздохнул и продолжил:

— Маллиган, все эти трое примерно схожи и как я понимаю, они предназначены тобой именно для работы в Московском протекторате, так? — Тот кивком головы подтвердил ход мыслей своего напарника. — Значит, ты учел, что эти ребята должны стать своими в среде, которая и раньше и сейчас нацелена на следственно-розыскную работу. Соответственно будут проверены со всех сторон, и даже не исключено что их проверят и за ленточкой. Ты и это учел?

— Это уже не их забота. Мы с тобой знаем, как можно подогнать легенду под действительность. Так что все будет «О, кей». Один будет в Москве, второй будет в Новой Одессе, а третьего постараемся пропихнуть в Демидовск. Туда сложнее всего, слишком уж у них контрразведка налажена хорошо, качественно она у них работает. Но именно там нам нужны наши люди, хозяин делал особый акцент именно на Протекторат Российской Армии.

— Вот и я о том же. Поэтому с ними мы поработаем отдельно, потом. Пока давайте посмотрим на оставшихся людей. Я вот смотрю, тут у нас получается семейная пара.

— Да, я подобрал идеальный вариант, как мне кажется, для работы в Техасе. Давайте посмотрим на них. Очень интересные люди и не такие как остальные. Менталитет совсем другой. Как они попали в эту школу вообще не понятно. Но кадры для нас ценные.

Приглашенные сразу оба кандидата, вернее пара, были очень схожи внешне, и первое впечатление от них было, что это брат и сестра. Оба высокого роста, физически хорошо развиты, с белесыми волосами и даже бровями, но от альбиносов отличались своими множественными веснушками по всему лицу. Что у мужчины, что у женщины, именно наличие множества веснушек бросалось больше всего в глаза, а уж затем светло серые холодные глаза закоренелых убийц. То, что на счету этой пары было множество трупов, было зафиксировано в их деле. Бывшие чемпионы Эстонии по стрельбе среди молодых спортсменов они и в Чечне продолжали свои тренировки, только уже по живым мишеням. Как и зачем они оказались там, а главное как такие молодые в то время люди могли столь хладнокровно отстреливать людей они и сами не понимали, а может, просто не говорили. Молчаливость и скрытность была их обоюдная черта характера.

Характеризуя эту парочку, начальник курса особо отметил их обособленность и нежелание заводить друзей.

— С одной стороны это и хорошо, но как они с таким чисто хуторским характером эстонских фермеров, смогут наладить добывание нужной нам информации, я не знаю? — Поделился своими сомнениями Хоффман, и затем вновь стал задавать вопросы сидящей перед ними парочке — Может, вы с нами поделитесь своими планами? Только давайте честно. Нам, да и вам в конечном итоге, очень важно осознать чего вы хотите в дальнейшем в своей жизни? Я не очень-то поверю в сказку о кровной мести к людям, но как-то нужно понять, почему вы такие?

— Мы простые наемники. Еще в средние века наемник был востребован, они даже создали свой кодекс чести и старались его выполнять. Вот и мы чтим этот кодекс. Раз у нас с вами есть договор то мы неукоснительно его станем соблюдать. А кого убивать или не убивать пусть думает хозяин, нам все равно кого убить. Русского, литовца, или американца, без разницы. Мы попали в Чечню не столько по зову сердца, сколько по зову расчетливости. Нигде нам не предлагали большей оплаты за работу, только там. Вот и приняли решение ехать туда. Предложили бы русские больше денег то мы воевали бы на их стороне. Хотя нет, за русских все равно не стали бы воевать. Нам дед мой порассказал, как ему, по их зверским законам, пришлось лес в тайге валить. Нам этого вполне хватило, чтобы не считать их людьми.