Читаем без скачивания Оборот времен - Иван Курносов

Тогда Альберт и поставил вопрос ребром. Бутылка отличного коньяка – и они ударили по рукам.

Альберт вспомнил свой спор с Юрием об И цзине. О книге он узнал, когда работал в госкомитете, название которого часто менялось. Неизменными в нем оставались только слова «координация» и «информация». Из материалов о книге выходило, что она с большим успехом использовалась при предсказаниях и даже разработке стратегии военных операций в китайской армии. Книга заинтересовала его. Он надеялся применить ее в своей работе при разработке стратегии развития госкомитета, чем он в то время увлеченно занимался.

Альберт узнал также, что вокруг этой книги велись бесконечные споры. Она имела темную репутацию среди ученых, поскольку считалась гадательной. «Не дурите, ничего из идеи предсказывать таким образом будущее никогда не выходило. Все эти пророки, маги, предсказатели – сплошная мистика. Сколько с ними не связывались, все кончалось плохо, нередко и для самих предсказателей. И не выйдет никогда», – так писали философы-профессионалы.

Им возражали увлекшиеся книгой любители всего мистического и загадочного. Споры между адептами и противниками всегда превращались в монолог и печатались в изданиях, размещаемых на различных стеллажах в книжных магазинах. Первые в разделе «Философия», вторые – «Магия». Они и их книги жили в параллельных мирах, не пересекаясь.

Альберт относился с предубеждением к различным гадательным практикам. Признавал только научные методы прогнозирования. А гадания считал даже вредными, особенно для чувствительных людей. Их результаты могут повлиять на их жизнь. Еще не известно, почему произошло то или иное жизненное событие у впечатлительных людей – из-за их психологической установки от предсказания или само по себе.

Но разработка стратегии развития госкомитета не ждала, и из-за сжатых сроков Альберт решил обойтись традиционным способом без китайских хитростей – согласованием интересов всех участников написания стратегии. Тогда он пришел к любопытному для себя выводу по поводу разработки государственных документов. Если взять чистый лист бумаги, написать на нем заголовок и пустить его по кабинетам, то в результате его длительного согласования получится требуемый документ. Каждый что-то добавит, попросит нечто исключить или уточнить. Результат, как компромисс, может не устраивать полностью никого, но будет всегда лучше соответствовать реальной ситуации, чем личное мнение одного человека, пусть даже самого умного. Правда, искать автора документа бесполезно. Об этом не все знают и пытаются всегда приписать его лицу подписавшему, который иногда сам не полностью читал или согласен с тем, что в нем написано. Правда, эту собственную догадку он никому публично не высказывал, чтобы не обидеть своих коллег, которые искренне считали себя авторами. Точнее, чтобы не убавить их творческий пыл.

Книга деда

Старая книга без обложки, с оборванным началом и концом, попала на глаза Альберту, когда он, в очередном порыве навести в шкафах порядок, перебирал свои книги и бумаги. Нужно было вычищать архив. Выбросить не нужные теперь бумаги, которые никогда уже не пригодятся, и отделить их от тех, которые представляют какую-либо ценность.

Книга была из библиотеки деда, которую отец продал, когда Альберт был еще маленьким и портил книги своими надписями на них. Эта книга не имела товарного вида и затерялась среди бумаг.

На оставшихся от книги почти двухстах страницах описывалась история последних лет и дней Константинополя, положение которого в 1453 году не располагало к оптимизму. У некогда великой Восточной Римской империи сохранилась только небольшая подвластная территория. Надежд оставалось еще меньше. Власть императора, хотя по форме была абсолютной, по существу – весьма слабой. Погоня за приобретениями новых земель и имущества поддерживало вражду и раздор между его приближенными.

Население цветущей и богатой некогда столицы христианского Востока уменьшалось не по дням, а по часам. Многие искали для себя новое место жительства, поспокойней и подальше от наседавших турок. Миссионеры осваивали дальние страны, в том числе славянскую Русь. И, наоборот, вместо греков в городе появилось больше венецианцев и генуэзцев, которые держали торговые пути для своих растущих городов.

Когда в 1054 году произошел раскол внутри христианской церкви, византийцы оказались в идейном вакууме. Их перестали понимать и свои братья христиане в Риме. В силу всех этих причин империя оказалась без союзников, и турки поняли, что настал их час для окончательного решения византийского вопроса.

Изолировав на дипломатическом фронте город, отрезав его от основных путей снабжения оружием, припасами и людьми, молодой и энергичный султан Мехмед II принял решение покончить с ослабевшим соперником и взять штурмом Константинополь.

Город имел мощные крепостные сооружения, которые много лет защищали его от наседающих со всех сторон искателей несметных богатств. Но султан придумал нечто новое: он приказал создать невиданное по тем временам разрушительное оружие – гигантскую пушку, которая могла сломать самые крепкие стены.

Альберт незаметно для себя вчитался в текст. Его захватили события последних часов византийской империи. С древних времен у народов существовали свои законы войны. Турки предлагали городу выбор. Если он не сдается, то подвергается грабежу и убийствам в течение трех дней после взятия силой. Если же сдается – жителям сохраняется жизнь, но они должны платить дань. Император Константин принял вызов и стал сражаться.

Несмотря на героизм малочисленных защитников во главе с императором, которые безнадежно сражались в эти последние часы, действия артиллерии и постоянные атаки на крепость в течение почти двух месяцев сделали свое дело. Силы защитников ослабели.

Двадцать восьмого мая 1453 года турецкий султан приказал под страхом смертной казни всем свои войскам, осаждавшим город, быть в готовности на постах весь день. Султан предпринял последнюю попытку принудить город сдаться на милость победителя.

Больше всего Альберта поразило описание автором обреченности защитников. Город решал: бороться или сдаться на волю победителя? Ведь многие города бывшей империи уже были под властью турок. Спасли бы себя и свои семьи. Но отступать был некуда. Терялась империя. Если бы император бежал в Морею, то это стало бы совместным уделом его и братьев. Ни о каком императорском звании уже не могло быть и речи. Срок ультиматума городу закончился. На следующий день султан намеревается дать генеральное сражение и взять Константинополь.

Альберт где-то читал, что война – это превращение идейных распрей в физическое противоборство. Заканчиваются слова, интриги, обещания и угрозы противных сторон. Вступают в силу физические законы природы, они начинают действовать напрямую. Кто кого. Решает просто грубая сила. Как при перетягивании каната или обычной драке.

Вечером состоялось последнее богослужение в храме Святой Софии (Святой Мудрости) – наиболее красивом храме во всем христианском мире, который еще сохранял свой вид. Ничего подобного нигде не было создано. Сюда со всех концов города пришли люди, чтобы молиться о спасении города и избавлении от ужасной опасности. Их привел в храм страх за свою жизнь и надежда на будущее. На богослужении присутствовали патриарх и император, который после храма заехал в свой дворец, чтобы проститься со своими близкими. Из дворца под вопли и стоны провожающих он выехал, чтобы руководить последним сражением Византийской империи.

Когда в проемах разрушенных крепостных стен появились передовые отряды противника, жители города бросились спасаться от острых турецких сабель. Очень много горожан: воинов, женщин, стариков и детей, погибли именно в эти первые утренние часы.

Ничего нет страшней стаи молодых, голодных, бедных и злых людей, сбитых в отряды, направляемые нуждой за наживой на сытый город. Ярость, гнев за погибших соратников и друзей, жажда мести толкает их вперед, заполняя ими все улицы города. Нельзя описать словами ужас тех, кто столкнулся с ними в первые часы их триумфа.

Автор книги дальше описывает, как он спрятался, чтобы выждать, пока их злость ослабеет, они насытятся жертвами и успокоятся. Больше всего его беспокоила судьба жены и детей. Со слов оставшихся в живых свидетелей он описал, что произошло с ними.

Солдаты сразу после сражения, еще с окровавленными саблями в руках, взломали массивные ворота храма Святой Софии и набросились на сбившихся в кучу мужчин, женщин, стариков и детей. Стали вырывать из нее людей. Они знали цены на рынке рабов и ссорились из-за богато одетых людей и красивых юношей и девушек. Несколько никому не нужных стариков и малолетних детей были убиты без всякой жалости. Младшая дочь автора, девушка неполных пятнадцати лет в ночной рубашке, была схвачена и отбивалась от громадного солдата. Она сильно укусила его за руку. Тот взвыл от боли и, схватив саблю, ударил ее по голове. Она секунду стояла в недоумении, затем рухнула навзничь. Так печально закончилась жизнь его любимой дочери Стефаниды, с которой он любил играть у себя в саду. Где осталось все это? Господи, где ты был? Трагедия автора чувствовалась в этих немногих простых словах.