Читаем без скачивания Непохожие прохожие - Братья Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Упала на нору Енота осинка и прикрыла вход в неё. Енота дома не было. На охоте был Енот. Приходит он домой, смотрит — не войти ему внутрь. Всполошился:
- Как же быть мне? У меня в норе енотики. А уж день кончается. Мне кормить их надо. Мне снаружи стоять никак нельзя.
Совсем было Енот духом упал, а потом смотрит — осинка- то тоненькая. В такой и тяжести, гляди, нет.
- Сейчас, — говорит, — вздохну поглубже, поднатужусь и отодвину её в сторону.
Мимо Барсук бежал. Услышал его слова, приостановился:
— О чём это ты?
- Да вот осинка упала и вход в нору прикрыла. Я сперва было растерялся, закручинился, голову повесил, а потом смотрю — ничего страшного нет.
— Как нет! Это же осина. Беда какая!
- Какая там беда, — усмехнулся Енот, — вздохну сейчас поглубже, поднатужусь и отодвину в сторону.
А Барсук заайкал:
— Ай, ай, быстрый какой! Нет, брат, выше ветра головы не носи. Осине-то, гляди, лет двадцать будет. А тебе сколько?
— Три года.
- То-то и оно, а ты козлишься. Не к добру ты, брат, весел. Двадцать лет и три года — разница. Слаб ты против неё: двадцать лет она тяжести набирала, а ты, бормотун, всего три’ года силы копил и куражишься. Не сдвинешь вдруг-то.
Осмотрел Енот себя — и впрямь слабоват он против осины. Вон она разлеглась как, не столкнуть. А Барсук похаживает вокруг, лапами всплёскивает:
— Ай-ай, сучков-то сколько! И каждый за землю держится. Не оторвать, ни за что не оторвать — у тебя всего четыре лапы-то.
Смотрит Енот—верно, много сучков на осине. И каждый за землю ухватился. Где их оторвёшь, когда у него всего четыре лапы-то.
И повесил Енот голову. А Барсук побегал ещё немного, поайкал:
— Ай-ай-ай, беда-то какая!
И побежал дальше. А Енот у норы своей остался. Сидит, губами чмокает, вздыхает:
— Что же мне теперь делать? У меня же в норе — еноти- ки. Бедный я, бедный.
Мимо Мышка бежала. Услышала его слова. Остановилась:
— О чём это ты?
— Да вон осина на мою нору упала, вход закрыла, а у меня в норе енотики. Мне кормить их надо. Мне снаружи стоять никак нельзя.
Обежала Мышка осину вокруг, сказала:
— Ну и чего ж ты сидишь? Носом клюёшь, горишься. Бери и отодвигай её в сторону.
— Отодвинь попробуй. Это же осина.
Обежала Мышка опять осину вокруг, сказала:
— Да какая же это осина? Осинка. Чего ты, вахлак, на себя страх нагоняешь? Ты не закормыш какой-нибудь. Переполошился. Бери и отодвигай в сторону.
Сказала так Мышка и словно бархатом провела — так ему легко стало. Но вспомнил он Барсука, загундосил:
— Куда мне! Осине-то двадцать лет, а мне всего три года.
— Двадцать лет! Нашёл чем пугать, балабола. Да она все эти двадцать лет на месте простояла, а ты три года по земле бегал, сил набирался. Ты посмотри на себя, какой ты крепыш. У тебя вон грудь круглая какая. И плечи покатые.
Осмотрел Енот себя — точно, круглая у него грудь и плечи покатые. Может, и впрямь попытаться? Но вспомнил Барсука, сказал:
— Да, у неё вон сучьев сколько. И каждый за землю держится. Сдвинь её попробуй.
Обежала Мышка осину вокруг, сказала:
— У тебя что, мозги набекрень сдвинулись, что ли? Какие же это сучья? Так, веточки зелёные. Раскудахтался. Погляди лучше, пустоплёт несуразный.
Смотрит Енот: точно, какие там сучья — ветки зелёные и не держатся вовсе за землю, а отталкиваются от неё. Может, попытаться всё-таки?
А Мышка топчется рядом, торопит:
- Берись, берись, не робей. Поднимешь сейчас, я ухну, и отбросишь ты эту осинишку в сторону.
Взялся Енот и чувствует — точно, не такая уж осина и тяжёлая, а если ухнет сейчас Мышка, двинет он её, и откроется вход в нору.
И ухнула Мышка:
— Ух!
Двинул Енот осинку и увидел своих енотиков. Обрадовался:
— Вот спасибо тебе, Мышка, выручила ты меня.
Сидел он потом у себя в норе, кормил ребятишек и думал: «Барсук прошёл — силу отнял, Мышка прошла — силу дала. Какие прохожие разные бывают».
ЗАЯЧИЙ ПЛЕТЕНЬ
Построил себе Заяц дом и решил плетнём огородить его, да повыше решил плетень выплести, чтобы никто не видел, что у него во дворе делается.
И представилось Зайцу: выплел он плетень высокий- высокий. Идёт вдоль него Медведь, шею вытягивает, на цыпочки привстаёт, хочется ему поглядеть, что там у Зайца во дворе делается, да не может: не по росту заячий плетень ему, высок слишком.
Остановился Медведь, спрашивает:
«Отгораживаешься, значит, да? Хоронишься?»
А глазами сам так и жигает.
Ох, как представил себе это Заяц, так тут же сразу и решил:
«Нет, репьём осеешься, не рожь взойдёт. Негоже Медведя сердить, силы в нём много. Всех под свою лапу гнёт. Найдёт, как выместить...»
И тряхнул ушами.
«Ладно, выплету я вокруг своего дома плетень чуть- чуть пониже, чтобы Медведь видел, что у меня во дворе делается, а Волк и остальные все — ничего».
И представилось Зайцу: выплел он себе плетень чуть ниже. Идёт вдоль него Медведь и всё видит, что у Зайца во дворе делается, а Волк бежит вдоль плетня, тянет шею. И ему хочется посмотреть, что там у Зайца во дворе делается, да не может — слишком высок для него плетень заячий.
Остановился тогда Волк и говорит:
«Медведю, значит, можно глядеть во двор к тебе, а мне нельзя? Ну, х-хо-р-р-ошо».
А зубами сам так и поскрипывает.
Ох, как представил себе это Заяц, так тут же сразу и решил:
«Негоже и Волка сердить: он того же поля ягода, что и Медведь. Найдёт, как выместить».
И тряхнул ушами.
«Ладно, выплету я свой плетень ещё чуть ниже, чтобы Медведь с Волком видели, что у меня во дворе делается, а Лиса и остальные все — ничего».
И представилось Зайцу: выплел он себе плетень ещё чуть ниже. Идут вдоль него Медведь с Волком, и всё видят, что у Зайца во дворе делается, а Лиса бежит вдоль плетня, силится заглянуть во двор к Зайцу да не может — слишком высок для неё плетень заячий.
Остановилась тогда Лиса и говорит:
«Медведю с Волком, значит, можно глядеть во двор к тебе, а мне нельзя? Та-ак».
А сама индо вся изгибается от лихости.
Ох, как представил себе это Заяц, так тут же сразу и решил:
«Ох, негоже и Лису сердить: с огнём подружишься, в пламени жить будешь. Лукавства в ней много, найдет, как выместить.. Куском поманит, а хворостиной угостит».
И тряхнул ушами.
«Ладно, выплету я свой плетень ещё ниже, чтобы Медведь, Волк и Лиса видели, что у меня во дворе делается, а остальные все — ничего».
И представилось Зайцу: выплел он себе плетень ещё чуть ниже. Идут вдоль него Медведь, Волк и Лиса и всё видят, что у него во дворе делается, а Мышка бежит вдоль плетня. На цыпочки привстаёт, подпрыгивает. Хочется и ей заглянуть во двор к Зайцу, да не может — слишком высок заячий плетень для неё.
Присела тогда Мышка у плетня и говорит:
«А если я маленькая, слабенькая, то от меня отгораживается даже Заяц!»
Представил это Заяц, и стыдно ему стало перед маленькой Мышкой, только от неё одной вроде и отгородился он.
«Нет, если уж гриву коня упустил, за хвост не удержишься».
И сказал решительно:
Не буду я никакого плетня ставить. Пусть все глядят, что у меня во дворе делается, я бессекретный, мне себя за высокий забор хоронить нечего.
Так он и сделал: никакого плетня не поставил, но кольев вокруг дома всё-таки набил, чтобы все видели, что здесь у него, у Зайца, должен быть плетень.
ОБИДЕЛСЯ МЕДВЕДЬ НА СВЕРЧКА
Бежала Лиса мимо берлоги медвежьей. «Дай, — думает,— погляжу, что медведь делает». Заглянула в щёлку и видит: сидит медведь за большим столом и большой ложкой из большой миски мёд ест.
Потянула Лиса дверь на себя, а она закрыта. Тук- тук лапкой, а сама в щёлку смотрит, что медведь делать будет.
Вскочил медведь из-за стола, оттащил миску с мёдом в дальний угол, прикрыл её лопухом и уж только после этого голос подал:
— Кто там?
— Я это, Михайло Иваныч, — Лиса. В глаз что-то попало. Погляди, пожалуйста, окосеть боюсь.
Впустил медведь Лису в берлогу. Глядит ей в глаз, а он чистёхонек, ну даже самой крохотной пылинки в нём нет. А Лиса говорит:
—=- Ты лучше, Михайло Иваныч, смотри, чтобы мне к тебе второй раз этакую даль не тащиться.
А сама думает: «Ну, как заставить медведя медком меня угостить?»
И тут затиррикал сверчок в углу:
«Тиррик... Тиррик...»
И Лиса сразу же навострила уши:
— Что, что?.. Ну и что? Михайло-Иванычева миска, а он куда хочет, туда и "поставит её.
— О чём это ты? — спросил медведь, а сам всё в лисий глаз смотрит.
— Да вот сверчок говорит, — отвечает Лиса, — что ты миску со стола в угол составил и лопухом прикрыл. А я ему и говорю: что это твоя миска, а ты свою миску куда хочешь, туда и ставишь.
