Читаем без скачивания Фанки-идеи. Создание инноваций вне зоны комфорта - Альф Рен

Часть IV

Рискованное мышление

Итак, мы добрались до самой трудной части книги. Рискованное мышление нельзя полностью объяснить — именно это делает разговор о нем таким тяжелым. Оно всегда нарушает все определения, модели, способы контроля. Так что ни одна книга не может толком посоветовать ничего конкретного в этой области, лишь обозначить некий манящий огонек, который сподвигнет читателя на следующий шаг. Книга о рискованном мышлении не может быть закончена, ведь глубины рискованного мышления бездонны. Я решил подчеркнуть это в конце книги — которая, кстати, не будет иметь нормального окончания, а просто прервется на середине предло…

Ну ладно, я пошутил. Книга будет продолжена. Хотя было бы весело написать книгу, оканчивающуюся на середине предложения, с изорванной последней страницей… Однако, несмотря на упорядоченную структуру и целую обложку этой книги, рискованному мышлению нельзя придать окончательной, определенной формы. Я не могу поставить точку, подарив вам изысканное определение, и потому в заключение решил восславить еретиков, которые не только мыслят креативно, но и живут, рискуя.

Креативность в числах

Величие, в общем и целом, — не что иное, как необычное количество обычного качества, дарованное среднему человеку.

Что лучше: одна действительно удачная идея или 20 средненьких? Что лучше: работать долго и получить одну великую идею или работать быстро и получить 30 идей непонятного качества? Вопрос, должно быть, задан в такой форме, что читатель догадывается, какого ответа я жду. В креативности количество — это качество!

Проводя курсы креативности и формирования бизнес-идей в университете, я иногда заставляю студентов проделывать упражнение, которое они ненавидят. Это модифицированная версия классического упражнения, в котором надо составить длинный список бизнес-идей, гораздо более длинный, чем человек составил бы при обычных обстоятельствах. Смысл первоначального упражнения заключается в том, чтобы вы не зацикливались на первой идее, а продолжали думать дальше. Результатом должны стать, например, 10 идей, внесенных в список, а не три.

Моя версия чуть более продвинута. Я провожу это упражнение так: вхожу в аудиторию, словно собираюсь провести обычную 45-минутную лекцию. А затем неожиданно сообщаю студентам, что у нас сегодня контрольная. И не простая контрольная, а та, которую необходимо успешно выполнить, чтобы иметь возможность продолжать обучение. До конца занятия остается примерно 40 минут — за это время каждый должен составить список из 20 бизнес-идей. Я говорю студентам, что выйду из аудитории на все оставшееся время, и что те, кто не составит заданный список до моего возвращения, могут отдыхать до следующего года. После этой тирады я выхожу.

Мое возвращение за минуту или две до означенного срока встречается бурными эмоциями. Безутешная китайская студентка рыдает за первой партой — приходится ее успокаивать. Со звонком у меня на столе вырастает большая куча мятой бумаги, испещренной неразборчивыми каракулями (обычно задание заканчивают 80–90 % студентов). Вернув студентам душевное равновесие — ведь очевидно, что невозможно отчислить человека лишь за то, что не придумал 20 бизнес-идей за 40 минут, я спрашиваю, поняли ли они смысл упражнения. Обычно ответом мне служит тишина.

Вытаскивая наугад бумажки из вышеупомянутой кучи, можно быстро выявить некоторые закономерности. Первые пять идей обычно хороши, но достаточно традиционны и очевидны. Такие идеи мозг «выплевывает» без всяких усилий, это всего лишь плод его весьма поверхностной работы. Следующие пять идей чуть более размыты, в них чувствуется легкое сомнение. Видно, что на этом этапе студенты теряют уверенность и начинают нервничать. Следующие пять (№ 10–15) выглядят отчаянно — чувствуется, что их авторов натурально «колбасит»: время заканчивается, а мозг растратил все свои резервные идеи. Ему приходится забираться гораздо дальше, чем обычно, и потому он больше не может рассчитывать на свои уловки.

Последние пять идей (№ 16–20) интересуют меня больше всего — ведь именно они показывают, на что способен мозг, когда отключен контроль и «тайная коробка» осталась, по сути, без защиты. Доведенный до паники приближающимся сроком сдачи, мозг переключается в «аварийный» режим. В работу включается подсознание. Идеи, написанные на этой стадии, не всегда хороши. Напротив, многие из них абсурдны. Но зачастую они до абсурда интересны, и среди них можно с удивлением обнаружить весьма и весьма удачные. Именно здесь, в зоне свободной креативности, не связанной понятиями хорошего поведения и легитимности, у мозга иссякают силы для поддержания обычных барьеров и преград, и он «перешагивает» границы привычного.

Тот же механизм срабатывает при приближении любого критического срока, когда люди вдруг испытывают неожиданное и необъяснимое озарение. Именно поэтому студенты иногда получают более высокую оценку за сочинения, написанные за несколько полных паники часов до сдачи, чем за те, которые они писали долго и тщательно. Скорее всего, и у вас было что-то подобное — великолепная идея появляется внезапно, спонтанное решение оказывается гениальным, а работа над проектом поздней ночью вдруг приводит к потрясающим результатам. Все это лишь подтверждает, что для достижения настоящей эффективности мозгу иногда нужны короткие замыкания и встряски. И именно поэтому крепкие напитки могут отлично помогать в креативной работе, что бы там ни говорили.[16] В моем примере временные ограничения и огромное число идей, которые нужно записать за короткое время, «встряхивают» мышление учеников. Можно придумать и другие методы встряски.

Творческий процесс нельзя запустить с места в карьер, без всякой подготовки, поскольку для серьезной работы над идеями необходимо разрушить обычные способы мышления. Если вы полагаете, будто можно стать более креативным, просто проделав несколько упражнений, вы недооцениваете человеческую способность сопротивляться нововведениям. Такое сопротивление существует не только в современных организациях — оно является врожденным элементом вашего мышления, структуры вашего мозга. Как доказал невролог Грегори Бернс в книге «Разрушители стереотипов»[17], мозг оборудован набором ограничений для креативности, и это неврологическое сопротивление нельзя преодолеть простым мозговым штурмом (что делает большую часть корпоративных инвестиций в креативность абсолютно бессмысленными). Да, возможно, я преувеличиваю, но мозг не провести никакими «прогревочными» упражнениями. Точно так же, как нельзя выучить французский, повторяя несколько стандартных фраз раз в год в течение часа, так и нельзя стать более креативным, время от времени устраивая приятные беседы на эту тему.