Читаем без скачивания Фанки-идеи. Создание инноваций вне зоны комфорта - Альф Рен

Будет нечестно в интеллектуальном плане и вообще крайне неправильно (в этот раз я говорю серьезно) закончить эту книгу как-то иначе, чем вопросом о том, оказался ли весь проект профанацией и ошибкой. Почему я считаю, что эта книга должна отличаться от других, быть свободной от обычных противоречий, вызванных всеобщими самоуверенностью и самодовольством.

Могу со всей честностью заявить: я знаю о креативности далеко не все. Я прочел тысячи книг по теории, сам написал довольно много, преподавал в университетах, работал по вопросам креативности с самыми различными корпорациями. Меня считают экспертом в данном вопросе. Но я не знаю всего и не переживаю по этому поводу. Я даже не уверен в том, прав ли я во всем, что говорю о креативности, но я не считаю своим долгом оглашение вечных истин — пусть этим занимаются священники[21]. Я не хочу высказывать вечные истины, я хочу задавать вопросы, в том числе о процессе задавания вопросов.

Миру нужны еретики, люди, которых не устраивает status quo. Вы, наверное, ошибочно полагаете, что еретики вымерли после того, как церковь (в особенности, Католическая церковь) утратила свое значение в качестве хранителя вечной истины. На самом деле еретики нужны нам больше, чем когда-либо, ведь сегодня существует гораздо больше церквей и догм, которым еретическое мышление может бросить вызов.

В наши дни мы должны принимать как евангелие целый ряд утверждений о рыночной экономике, и каждый должен соглашаться с тем, что «креативность» и «инновации», очевидно, хорошие вещи, а еще мы все должны постоянно меняться — словно изменения являются законом природы. Если вдруг нам случается усомниться в тех или иных инновациях или переменах, все вокруг начинают сердиться и изумляться нашему поведению. Старые истины глубоко укоренились в идеологии общества. Необходимость в современных еретиках велика, и не только потому, что еретики — орудия прогресса, но и потому, что мы заставили самих себя поверить, что живем в атмосфере, гораздо более свободной для критики, чем на самом деле.

Времена для еретиков сейчас отличные. В Средневековье за легкие формы ереси человеку грозило длительное тюремное заключение или изгнание. Опровержение догм могло легко привести к пыткам и смерти. Сегодня власти стараются быть более терпимыми. Посещая корпорации и различные мероприятия, оспаривая понятия креативности и инноваций, я в худшем случае сталкивался с удивлением и скептицизмом. Но даже при этом отвечают мне всегда любезно. Одно из непреднамеренных последствий почти религиозного интереса современного общества к инновациям заключается в том, что сейчас гораздо проще, чем раньше, бросать вызовы, даже сомневаться в представлениях о креативности. Если вызовы не сработают, можно воспользоваться приемами креативного айкидо, повернув символ веры против самой веры.

Я убежден в том, что миру нужно больше еретиков, тех, кто не принимает текущее положение дел, борцов, готовых усомниться в легитимности существующего миропорядка. Столь многое в обществе считается определенным и окончательным, что вскоре компаниям придется назначать профессиональных еретиков — главных еретических директоров — для того, чтобы удержаться в бизнесе. Только подумайте о том, что сегодня кажется для бизнеса очевидным:

— брендинг;

— глобализация;

— корпоративная социальная ответственность;

— внешнее и внутреннее предпринимательство;

— сети;

— экологическое управление;

— рост;

— управление изменениями;

— управление знаниями;

— стабильность;

— управление цепочками поставщиков;

— социальное предпринимательство;

— управление инновациями.

И так далее…

Каждая из этих «истин» нуждается в собственных еретиках, в тех, кто готов напасть на то, что кажется определенным, истинным и очевидным. Это не саботаж, потому что все формы развития основаны на готовности идти на жертвы, терпеть удары судьбы, частичном демонтаже старых систем. Нет экономики без деструкции, а вера в неизменные, застывшие истины свидетельствует о том, что человек не понимает процессов креативного развития.

Еретики важны не потому, что они ближе к истине, чем их более традиционные оппоненты, но потому, что они могут бросить вызов системе, ставшей чересчур догматичной. Короче говоря, они могут внести ту неопределенность, которая является основой всех форм создания ценности.

Йонас Риддерстроле, один из ведущих гуру в сфере управления, выразил это так: «Попробуйте контролировать все неопределенности в мире — и вы сойдете с ума». Я хочу зайти еще дальше. Мой девиз: «Попробуйте контролировать все неопределенности в мире — и вы поймете, как ошибались!» Не то что бы у нас отсутствовали умственные способности для контроля над неопределенностями — просто неопределенностей не существует.

И определенных утверждений о креативности — тоже. Мотивацией для написания этой книги послужил ужас, испытанный в связи с тем, что понятие, которое я так люблю, было приручено и превращено во что-то приличное, а потому — мертвое. Если обратиться к биографиям великих средневековых еретиков, например, Джироламо Савонаролы (1452–1498) или Фра Дольчино (1250–1307), можно увидеть, что их отличает не скепсис, а истинная вера. Не принимая упрощенную, ублюдочную версию веры, они были готовы умереть за свои радикальные убеждения. Будучи намного слабее духом, чем мои кумиры, я тем не менее аналогично отношусь к креативности, правда, не готов погибнуть за свою веру.

Но несмотря на это, я глубоко убежден, что радикальный потенциал креативности размыт, потому что армии консультантов и мотивационных лекторов превратили ее в ряд дешевых трюков и дымовых завес. Именно поэтому я хочу возвысить голос в защиту креативности куда более радикальной, чем просто «порождение идей и более свободное мышление».

Креативность не всегда забавна, не всегда мила, и не всегда следует принимать ее без критики. Если бы она была такой безобидной, она бы лишилась своего могущества. То же справедливо и в отношении еретиков. Отрицательная реакция на них — это нормально, точно так же, как нормально испытывать некий дискомфорт перед лицом настоящей креативности. Настоящая креативность не безобидна и не мила — это сила, заставляющая нас считать самих себя и собственное мышление ограниченными и неполными. Это неприятно, недружелюбно, неуютно — но именно таковы признаки настоящих перемен. Я прекрасно понимаю тех, у кого настоящая креативность вызывает чувство дискомфорта.