Читаем без скачивания История Византии - Джон Норвич

В это же десятилетие началось восхождение Крума, самого грозного из всех когда-либо появлявшихся предводителей болгар. Сначала он уничтожил аваров, потом, в 807 г., объединил болгар из бассейна Дуная с болгарами из Трансильвании, сплотив их в единый народ. В конце 808 г. Крум уничтожил византийскую армию у реки Стримон, а шесть месяцев спустя хитроумным образом проник в Софию, перебив там весь гарнизон.

Империя не могла на это не отреагировать. Выступив из столицы во главе единой армии, Никифор за несколько переходов достиг болгарской столицы Плиски — обнаружив ее практически незащищенной. Деревянный дворец хана византийцы сожгли дотла. Дойдя затем до Софии, Никифор отстроил там крепость, после чего вернулся в Константинополь.

Весь 810 г. император провел в приготовлениях к решающей кампании против Крума. Со времени смерти Гаруна на восточной границе было все спокойно, и потому воинские части азиатских фем могли примкнуть к европейским соединениям. В мае 811 г. огромное войско выступило из Золотых ворот — с императором и его сыном Ставракием во главе. Никифор вновь опустошил Плиску, не щадя ни женщин, ни детей; тотальной резне было подвергнуто все население города.

24 июля, продолжая преследовать Крума, он повел армию через горное ущелье. Болгары увидели здесь свой шанс: этой же ночью они заблокировали теснину с обеих сторон массивным деревянным частоколом. Когда рассвело, Никифор осознал, что попал в западню. Большая часть его армии была разбита наголову. Из числа тех, кто уцелел в бою, одни погибли в огне, когда болгары подожгли частокол, другие были раздавлены искусственно вызванными оползнями. Некоторым — в основном кавалеристам — все же удалось вырваться из этой западни, но, преследуемые болгарскими всадниками, они были загнаны в местную реку. Многие утонули. Ставракий, с перебитым позвоночником, был увезен в Константинополь. Что касается Никифора, то болгары нашли его тело и доставили в свой лагерь. Его голова была отрезана и насажена на кол. Позднее Крум вставил череп императора в серебряную оправу и всю оставшуюся жизнь использовал его как чашу.

Византийцы никогда не любили Никифора, но весть о его смерти заставила их испытать глубокое унижение. Теперь империи был нужен новый сильный лидер, способный восстановить армию и вступить в конструктивные переговоры с Карлом Великим, чьи требования о признания его императорского статуса становились все настойчивее. Но от Ставракия, находящегося в состоянии паралича и испытывающего постоянные приступы боли, никто ничего не ожидал. Поскольку он был бездетным, ему предложили отречься от престола в пользу единственного своего родственника мужского пола — зятя Михаила Рангаве, чье почти чудесное спасение в той роковой битве с болгарами предполагало особую божественную благосклонность к нему. И 2 октября 811 г. Михаила короновали как василевса. Ставракию же выбрили тонзуру, и он был отослан в монастырь, где умер три месяца спустя.

Михаил I явил себя не тем императором, на которого надеялись его подданные. Слабовольный и легковнушаемый, он оказался марионеткой, которой мог управлять любой, кто взял в свои руки нити. Главными манипуляторами здесь выступили два ведущих церковника того времени: Никифор, патриарх Константинопольский, и Феодор, настоятель Студийского монастыря. Никифор, как и его предшественник Тарасий, ранее являлся государственным служащим. Это был человек значительных способностей, искренне преданный вере и стойкий иконопочитатель. Однако он стал объектом ненависти со стороны экстремистской монашеской партии, возглавляемой Феодором Студитом. Последний, благодаря своей громадной энергии и личному магнетизму добился привилегированного положения при дворе и стал оказывать огромное влияние на императора, который консультировался с ним по всем вопросам — как религиозным, так и светским.

К моменту восшествия Михаила на престол имперские послы уже несколько месяцев находились при дворе Карла в Аахене и достигли предварительного соглашения с ним по всем основным вопросам. Но прошел еще год, прежде чем новые посланники, представлявшие Михаила, отправились в Аахен, с тем чтобы провозгласить Карла императором, и только через три года договор был наконец ратифицирован. Тем не менее нет никаких сомнений, что инициатором этого соглашения являлся Никифор.

Возможно, поразмыслив, византийцы сочли, что признать Карла императором Запада не такая уж плохая идея. Константинополь мог считаться Новым Римом, но был по всем статьям греческим городом. Он не имел ничего общего с новой Европой, которая образовывалась за Адриатикой, и не обладал сколько-нибудь реальной властью в тех регионах. Именно Аахен, а не Византия, восстановил Римскую империю на Западе. Византийцы по-прежнему считали, что она должна оставаться единой и обоим императорам не следует ее делить. А до тех пор пока они оставались в хороших отношениях, их союз мог придать империи новую силу. К тому же Карл Великий предложил великолепные условия договора. Он отказывался от всех притязаний на Венецию и ее провинцию, а также на Истрию и побережье Далмации. Все, что он просил, — это признание его императорского статуса и права именовать себя василевсом в официальных документах. В теории это означало, что он и его наследники становились равнозначными византийскому императору с правом престолонаследия, однако вопрос о том, была ли подобная интерпретация всецело принята византийцами, остается открытым. Но на деле все эти тонкости значения не имели, поскольку империя Карла Великого вскоре распалась. Но это не умаляет важности вышеозначенного договора. Он зафиксировал — впервые — признание двух одновременно правящих римских императоров, которые, будучи совершенно независимыми друг от друга, проводят собственные политические линии, в то же время признавая и уважая притязания параллельной стороны. Подобная ситуация создавала матрицу, в которую позднее суждено было отлиться средневековой Европе.

Ставракий оказался прав, когда противился восшествию на престол Михаила Рангаве. Его расточительность доходила почти до безумия. Особенно огромные суммы он тратил на церкви и монастыри. И как раз в это время империя крайне нуждалась в деньгах. Весной 812 г. Крум захватил Девелт, византийский город на Черном море, и увел с собой всех его жителей, включая местного епископа. В июне Михаил выступил в поход против Крума, но в только что рекрутированной византийской армии произошел мятеж и император был вынужден вернуться.

Следующей целью Крума стала Месембрия, один из богатейших портов на Балканах. Когда началась осада города, патриарх Никифор провел молебен о божественном заступничестве в константинопольской церкви Св. Апостолов. Посреди службы часть прихожан неожиданно обступила огромную мраморную гробницу Константина V, моля мертвого императора восстать и повести их, как это столь часто бывало в прошлом, к победе. Поскольку Константин был иконоборцем, а при трех его преемниках-иконопочитателях империя раз за разом терпела унизительные поражения, напрашивается вывод, что маятник может качнуться в обратную сторону.

5 ноября 812 г. Месембрия пала. Михаил теперь попросту был вынужден вновь идти против Крума. На протяжении зимы василевс собирал войска со всех уголков империи, а в мае 813 г. выступил в поход. В следующем месяце на поле вблизи городка Версиникия, находящегося в окрестностях Адрианополя, армии встали друг против друга, а 22 июня Иоанн Аплак, имперский командир македонцев на левом фланге, двинул своих людей в атаку. Болгары в смятении отступили, и в течение какого-то времени ситуация выглядела так, словно византийцы выиграли сражение, толком и не начав его. Но потом произошла удивительная вещь: анатолийские отряды на правом фланге, которыми командовал армянский военачальник Лев, неожиданно покинули поле боя. Сначала, как повествуют хронисты, Крум не мог поверить собственным глазам, но потом со своим отрядом набросился на македонцев и учинил настоящую резню.

Теперь между болгарами и Константинополем не было преграды. 17 июля они разбили лагерь под самыми стенами города. Однако к этому времени Михаил Рангаве уже не был императором. Вновь оставшись совершенно невредимым во время битвы, он помчался назад, в Константинополь, и сообщил патриарху о намерении отречься. Михаил, императрица и пятеро их детей нашли себе прибежище в одной из церквей, где находились до тех пор, пока не получили гарантии безопасности. Им были сохранены жизни, однако мальчиков кастрировали, чтобы предотвратить их притязания на власть, а жену Михаила Прокопию и дочерей заточили в монастырях. Сам Михаил, взяв монашеское имя Афанасий, удалился в монастырь на одном из островов в Мраморном море, где умер в 845 г., а армянский полководец Лев, виновник поражения в битве византийских войск при Версиникии, въехал в Константинополь через Золотые ворота и с триумфом вступил в императорский дворец.