Читаем без скачивания Гнев изгнанников - Николай Побережник

– Зачем?

– Икербы… – Корен вздохнул. – Икербы – это как язва на теле княжества, они живут в горах и за их пределами и часто спускаются в наши южные долины, чтобы творить зло, грабить многодворцы и уводить в рабство наших людей. Бывают просто вылазки отдельных племен, а бывает, племена объединяются и тогда горе всем, кто живет на юге княжества. Но там гораздо теплее, есть читая вода в родниках, золото в горах и самоцветные камни в штольнях…

– Прррр! – вдруг прокричал возница, а леди-наставница даже выронила от неожиданности книгу.

– Что там? – Корен отдернул штору и прокричал в окно.

– Дозор протрубил! – ответил один из наемников, что ехал верхом рядом с санями, – Луек с всадниками поскакали к роще, похоже, там заметили лихоимцев или дружину рода отступников.

– Скачи следом! Если есть возможность, то постарайся хоть кого-то живым привести, а то этот Луек готов всех изрубить!

– Попробую… – наподдав лошади, наемник поскакал вдоль обоза.

– Мясник этот ваш Луек, – с неким упреком в голосе сказал Корен.

– Он был начальником личной охраны императора, когда еще не родилась Скади, и он единственный выжил в той последней экспедиции императора… И не надо так драматизировать, мой милый Хранитель, и я, и императрица изучили кое-какие свитки из архива Суда Хранителей, и в отдельных случаях меня тошнило от кровожадности ваших палачей! Десятилетия гонений колдунов чего стоят… сколько младенцев загубили? Сотни? Тысячи?

– Это очень темная сторона истории княжества.

– Это уж точно, – хмыкнула леди-наставница.

Обоз из десятка саней остановился на границе рощи, иноземные всадники и две дюжины судейской стражи вперемешку с наемниками окружили его. Было отчетливо слышно, как со стороны дороги уходящей в рощу доносятся звуки боя, но вскоре они стихли.

– Троих уберегли от Луека! – запыхавшись, будто он сам несся по колено в снегу, а не лошадь, сообщил наемник Корену.

– Сейчас буду, коня подай, – ответил Корен и стал наматывать вязаный шарф на шею.

Выйдя из крытых саней, он с помощью наемника взобрался в седло и поскакал к роще… Картина, которую застал Корен, вызвала было приступ тошноты, но он совладал с собой и направил коня к дереву, у которого наемники окружили троих пораненых лихоимцев…

– Разбой чинили? – неуклюже соскочив с коня, Корен обратился к троим изрядно побитым людям, привязанным к дереву.

– Земли Рода нашего объезжали… кто ж знал про ваш обоз-то?

– К какому роду отношение имеете?

– Эм… – пленный зажмурился.

– Постой-ка, это чье? – Корен подобрал из кучи трофеев меч

– У этого был, – пробасил наемник и пнул в живот одного из пленных.

– Это твой? – Корен присел на корточки, заглядывая в глаза раненного.

– М….

– Жить… Жить хочешь? – вполне дружелюбно Корен посмотрел в глаза пленного и по дружески так положил руку ему на плечо, – скажешь правду, будешь жить. Расскажешь про хозяина этого меча – будешь жить…

– Хочу… жить хочу…

– Этих отдайте Луеку, – Корен указал рукой на двух других, истекающих кровью бунтарей.

Глава тридцатая

Земли Желтого озера

Пристроившись к обозу торговцев, что возвращались из Городища, я без особых проблем миновал сначала таможенный пост у границы княжества и земель Желтого озера, а потом и достиг торгового каменка, близ которого, на холме, высилась недавно построенная крепость.

– Кхе… Кхе… Надолго ли на постой? – интересовался простуженный хозяин постоялого двора на окраине торгового каменка.

– На два дня, – ответил я и снял с пояса кошель, – осмотрюсь пока.

– Тут у нас своих наемников хватает, – определив мою принадлежность к профессии, сказал хозяин постоялого двора и снова зашелся кашлем.

– Но не все берутся сопровождать обозы по северу княжества.

– Так звереголовые же, – отойдя от кашля, хозяин пожал плечами, – не каждый решиться.

– Я могу провести…

– Видно, Большая луна направила тебя ко мне, – хозяин постоялого двора повернулся к углу в корчме, где висела местная религиозная атрибутика и поклонился, – брат мой старший никак не может до одной северной заимки обоз довести… осенью не получилось, а у него там меда десяток бочонков стоит… весной-то цена будет на него о-го-го!

– Протоками мерзлыми могу провести, да тропами.

– Ты вот что… ешь, отсыпайся с дороги, а я завтра утром за братом пошлю… он и ноготками не обидит, если возьмешься вывести его товар из княжества.

– Договорились, – кивнул я на стол у стены, – и мяса побольше к похлебке подай.

– Иди, наемник, садись, я сам все принесу…

Вот так… как говорят в том мире, который я все реже вспоминаю, «сколотил состояние, владея инсайдерской инфой», именно! Никто кроме меня в княжестве не знает, что этой зимой набегов не будет, и пусть не знает. Пусть держат гарнизоны по северным границам, и Тарину с его лихоимцами послабление, и хартам. Я закончил с ужином и, отпив добрую половину кружки вина, отодвинул засаленную штору и посмотрел в окно – начиналась метель… вовремя я успел добраться, неспроста, значит, последние сутки пути в голову лезли слова из старой песни:

Степь да степь кругом,

Путь далёк лежит.

Там, в степи глухой,

Замерзал ямщик…

С таким ветром, что поднялся, дорогу быстро переметет в низинах, да уж, похоже, застрял я тут…

– Еще вина подать? – вывел меня из раздумий хозяин постоялого двора и кивнул на картину за окошком, – если за метель волнуешься, то напрасно, всю последнюю неделю отряды да обозы из-за пустыни прибывали, в день по паре сотен, а то и больше, в крепость тесно набились. Уж несколько раз так было, соберется тысяча и выходит на марш, в княжество идут, вперед тягловых лошадок пускают с тяжелыми санями – тракт чистят.

– Тысяча? – искренне удивился я.

– Да, – вздохнул хозяин постоялого двора, – поговаривают, будто иноземцы, как протоки вскроются, решили хартов извести, да рода непокорные.

– Опять смута в княжестве на долгие времена, – покачал я головой.

– Не только в княжестве, – присел на стул рядом мой словоохотливый собеседник, – в землях Желтого озера тоже люди недовольны.

– Чем же?

– Как это чем? – Придвинувшись ко мне и понизив голос ответил тот, – императрица объявила, что наши земли тоже принадлежат Трехречью и входят в империю, а когда такое было-то! Эти земли всегда свободны были, да, небогаты наши каменки, но сколько веков жили укладом своим… а тут явились!

– Так вы же тут обособлено живете, каждый купчишка сам себе князь, вот и дождались гостей незваных. А незваный гость, он хуже тат… хуже икерба!

– Правда твоя в этом, наемник… Только делать-то теперь чего?

– А я почем знаю? Ладно, разморило меня совсем, пойду спать.

– Так что, я с братом поутру наведаюсь?

– Да, – кивнул я и побрел к себе в комнату.

А утром я проснулся оттого, что со стороны крепости на холме, несколько раз протрубили в рог и пробили в маршевые барабаны. Я вылез из-под одеяла, бросил его на ледяной пол и, накинув кафтан на плечи, прошел к окошку и вынул тряпичную пробку отдушины, чтобы лучше все рассмотреть. Метель стихла, снег искрился под лучами яркого утреннего солнца, а из ворот крепости тянулась черная лента… Голова колонны вдали уже давно свернула за лесок в низине, а хвост из ворот еще не показался. Всадники, пехота, несколько десятков длинных саней бодро так скакали, шли и ехали на юго-запад, в Трехречье.

– Сколько же вас? – тихо сказал я вслух и, поежившись, заткнул отдушину.

Комната изрядно выстудилась за ночь, хоть по стене рядом с кроватью и поднималась каменная кладка трубы кухонной печи. Чувствуя, что от холода начну вот-вот стучать зубами, я начал быстро одеваться. Наконец, заправив ремешки пояса и проверив, как закреплено оружие, я накинул на плечи кафтан и спустился в харчевню, где немногочисленные постояльцы уже занимали места, собираясь завтракать. Кивнув хозяину, сел за свободный стол и в этот же момент в харчевню, проклиная погоду, вошел грузный мужчина, привычным жестом он взял стоящий у двери видавший виды веник и обмахнул сапоги и полы кафтана от снега. Внешне он очень напоминал хозяина постоялого двора, разве что толще и старше на десяток лет. Братья разговаривали и вежливо ждали, пока я разбирался с завтраком и пил, к слову, очень неплохой травяной чай. Когда же я стал набивать трубку табаком, что мне презентовал Тарин, братья присели ко мне.

– Ты ежели берешься, – «взял быка за рога» купец, – то выезжать сегодня надобно, пока войско иноземное недалеко ушло, хоть полпути за ними пройти, и то уже спокойней будет.

– Звать-то как тебя? – выдохнул я к потолку дым.