Читаем без скачивания Развод по-русски - Александра Авророва

— И шарфик! — вспомнила Вера.

— Что — шарфик?

— Они вроде бы тоже ничего о нем не помнят. А девочки говорят, видели его последний раз в день рождения Марата, месяц назад. Конечно, шарфик не пистолет, наверное, мужчины вообще не обращают на подобные вещи внимания?

Сергей пожал плечами:

— Я, например, обратил. Тем более, Величко уши всем прожужжал про свой дорогой подарок. Точно, был пьянка по поводу дня рождения Марата, и Лиза была в том самом платье с Елисейских полей. Кстати, хотя куплено заочно, очень ей идет. И шарфик удивительно гармонирует с волосами. Хорошо помню, стало жарко, она его сняла, и платье сразу несколько проиграло. И… — он задумался, — не скажу наверняка, но мне не кажется, что она ушла в этом шарфике. Или унесла с собой, или забыла, но не надела, это почти точно. С тех пор я его не видел. Если забыла в офисе, кто-нибудь мог его прибрать.

— Зачем? — сразу же поинтересовалась Вера. — Значит, месяц назад уже планировалось убийство?

— Ну, если это сделала женщина, то вовсе не обязательно. Просто не упустила случая стянуть красивую вещь.

— По-вашему, женщины — разновидность сорок?

— А по-вашему, та же Ксюша не сделала бы этого ни за что и никогда?

— Вы правы, — согласилась Вера, — запросто бы сделала. Она сказала, что на этот шарфик обзавидовалась.

— Но как раз у нее железное алиби, — напомнил Сергей.

Вера решилась.

— Есть еще один момент, Сережа… Только не рассказывайте никому, ладно? Я и сама узнала случайно, под большим секретом.

— Хорошо. А в чем дело?

— Вы знаете Анну Ароновну Гольдберг? У нее с вами контракт на поставку стоматологического оборудования.

— Наглядно знаю. И знаю, что… — Сергей замялся.

— Что она замужем за моим бывшим мужем Павликом, — подхватила Вера. — Контракт с нею оформлял Андрей. Некоторые намекали мне, что он собирал на нее компромат. Это с одной стороны. А с другой, они с Павликом собираются в Израиль.

— Надолго?

— Навсегда. Анне Ароновне были срочно нужны деньги, чтобы выкупить там клинику. С помощью Андрея она через Величко взяла кредит, который должна отдавать в течение двух лет. Но, скорее всего, через полгода они уже будут жить там. Делается все очень скрытно, я и то узнала случайно через маму Павлика. Если Андрей все знал и грозил сообщить Величко…

— Я лично ни при каких обстоятельствах не решился бы водить Величко за нос, — заметил Сергей. — Мне жить еще не надоело. Анна Ароновна — рисковая дама.

— Я имела возможность в этом убедиться, — усмехнулась Вера.

— Откровенно говоря… Если бы только убийство, это да, это действительно мотив. А вот с точки зрения возможностей… Сами понимаете, мне и самому не хотелось бы подозревать кого-нибудь из наших, но весь антураж указывает на них. Пистолет, шарфик, да даже просто знать, что Лиза именно в три часа собирается поехать к Андрею! Для этого надо быть рядом.

— Или иметь рядом с Лизой своего человека. Когда я удивилась, откуда Павлик так быстро узнал о смерти Андрея, он ответил: «Милая девочка Ксюша позвонила Ане и рассказала. Аня родилась в рубашке».

Глаза Сергея сверкнули странным огнем.

— Вот как? Значит, Ксюша подрабатывает и этим способом?

— Я не рискнула ее спросить.

— И правильно. Лучше этим заняться мне. С моей стороны это будет выглядеть обычным трепом, мне ответят честнее. Чрезвычайно любопытно! Хотелось бы знать, есть ли у Анны Ароновны алиби.

— Мне тоже. Но я ведь не могу к ней обратиться, вы же понимаете! И к Павлику тоже очень не хотелось бы. Но… — Вера вздохнула, — но он вел себя странно. Как будто знал куда больше, чем решался показать. Не знаю!

— Ладно, я с нею поговорю.

— В смысле? — удивилась Вера.

— Ну, съезжу к ней завтра в клинику. Насчет него не поручусь, а с нею поговорю обязательно.

— Погодите! Но чем вы ей объясните свои расспросы? Это будет выглядеть как-то…

— Ерунда! — махнул рукой Сергей. — Сориентируюсь по обстановке. Я недостаточно знаю Анну Ароновну, чтобы планировать тактику заранее, но уверен, все получится. Разумеется, гарантии, что она ответит мне честно, ни малейшей, но хоть что-нибудь ответит наверняка, а результаты мы с вами обсудим.

«Да, — с уважением подумала Вера, — он разговорит любую. Взять хоть меня, например…»

— Итак, — подытожил собеседник, — я должен по возможности выяснить у каждого вопрос алиби и все, что касается пистолета с шарфиком. Так?

— И вообще, я пыталась догадаться, кто именно первым бросил подозрение на Лизу, понимаете? Поэтому и разговаривала с людьми в том же порядке, что и следователь. Но ничего не получилось! Якобы, допрашивая Ксюшу, которая была первой, он уже все знал, например, про имитацию голосов. Кстати, почему-то первые очень не хотели признаваться, что были первыми! И Ксюша, и Марат. Значит, все-таки что-то выдали? Если верить тому, что они мне рассказали, то про имитацию голосов спрашивали только женщин, а мужчин почему-то нет.

— Меня спрашивали, но я по дурости абсолютно не догадался, к чему. Почему-то решил, что это скорее связано с инцидентом на вашем дне рождения.

Вера встрепенулась:

— А как вы о нем узнали?

— Рита рассказала.

— Что именно?

— Что пришел Андрей и наговорил всем гадостей, особенно Величко. Андрей сказал нечто вроде того, что все про всех знает. Примерно так.

— А еще сказал, что раньше молчал вовсе не из-за денег и не из-за угроз, а по порядочности, а больше молчать не будет. Рита такое рассказала?

— Не помню. Я сперва вообще не обратил на это особого внимания, мало ли, что человек нес спьяну! Тем более, пить он не умел.

— Да, и тем не менее фраза странная. Деньги и угрозы… Кого он мог иметь в виду?

— Та же Анна Ароновна вполне годится. А если из наших… ну, скорее из начальства. Николай Петрович, Марат. Хотя на обоих совершенно не похоже. Но предположить, что деньги Андрею давали Влад, Элеонора Павловна или Ксюша, того нелепее. У него денег больше, чем у них.

Вера тихо вставила:

— Вы забыли про Величко.

— Величко? — изумился Сергей. — Но ведь он и Лиза… Он бы не стал…

— Вы уверены?

— Ну… порядочным я бы его не назвал, но есть же предел! Хотя сегодняшнее его поведение меня удивило. С одной стороны, он согласился, чтобы вы с нами поговорили, а с другой, словно нарочно вел себя так, чтобы мы не стали этого делать.

— Он согласился только потому, что иначе я пригрозила натравить на него милицию, — гневно заявила Вера. — А на самом деле неприкосновенность его любимого иностранного сектора для него куда важнее счастья любимой женщины. Счастья или даже жизни! С тех пор, как произошло убийство, он думает и беспокоится исключительно о себе! Впечатление, что он обвиняет Лизку в том, что своим арестом она нанесла урон его бизнесу! Я не вижу у него нормальных человеческих чувств, хоть режьте, не вижу! Если б я знала, что у него нет алиби, не дала бы за его невиновность медного гроша!