Читаем без скачивания Будешь моей! - Алина Савельева

На прямой дороге Ленточка вдавила педаль в пол, все четыре турбины раскалились докрасна, но она, как и я, прекрасно понимает, что от моего «Томагавка» ей не уйти. Похер ветер, несусь за ней без экипировки и шлема, уже заприметив «карман», где сто процентов смогу ее обогнать. Мой байк разгоняется свыше шестисот километров, скорость просто сумасшедшая, и у Лены нет шансов оторваться.

Ровняюсь с ее окном, собираясь наорать и заставить остановиться, но как только поворачиваю голову и встречаюсь с ней взглядом, моя злость пропадает. В распахнутых зеленых глазах все еще стоят слезы и, черт побери, я знаю, что виноват. Знаю! Но не стоит же из-за этого так безрассудно гнать!

Не знаю, сколько мы неслись на скорости так, глядя друг другу в глаза, не отворачиваясь к дороге, может быть, меньше минуты, а может быть, вечность. Пока пухлый бантик вредной девчонки не задрожал и она снова не начала нагонять обороты. Чертыхнувшись, прибавляю скорость, обгоняя. Перегорожу ей дорогу, не будет же она меня давить. Неожиданно Лена резко тормозит, не доехав до верха подъема каких-то несколько метров, а я не успеваю сбросить скорость и вылетаю на гору прямо в теплые объятья поста ДПС.

Радостный повелитель полосатой палочки машет мне, предвкушая большой куш с обладателя дорогущего мотоцикла, мало того — без шлема и экипировки, да еще и раза в два превысившего разрешенную скорость.

Торможу около него только на минуту, чтобы показать удостоверение, и как идиот хлопаю по карманам, глядя, как мимо проползает со скоростью пенсионера-дачника Ленточкин «Вейрон», а из окна торчит ее тоненькая рука, размахивая моей корочкой.

Ах ты маленькая дрянь такая! Когда успела стащить? Ни денег, ни документов, вообще нет ничего в карманах, даже ключи от квартиры подрезала!

— …транспортное средство на штраф-стоянку… — доносится до меня голос сотрудника постовой службы, пока я пялюсь на мигающий аварийкой зад машины Лены.

— Погоди, командир, сейчас привезут проездной билет, — вздыхаю я, набирая Макару.

— Банка России в Хабаровск? — уточнил догадливый гаишник. — Пусть два везут, моей жене тоже шибко этот город нравится!

Да хоть три. Все равно теперь не догнать Котенка. Моя умная девочка все рассчитала правильно, она намеренно дала мне себя обогнать, но так, чтобы я скорость не успел сбросить. Патруль меня задержит минимум на пару минут, а за это время она смоется, ведь дальше развилка и куда она свернет, не угадать.

Задрав лицо к небу, я только расхохотался сам над собой, вспоминая тот день, когда получил это задание по выработки техники охраны объекта «А4». Я полный кретин, но и она не права. Даже зная ее досье наизусть, предугадать, что выкинет принцесса Аристова, невозможно.

— Папа ждет тебя на базе с пучком крапивы, — сообщил мне братец, паркуя свой байк рядом.

— Скажи ему, что он не оригинален, — поморщился я.

— Она же все равно уедет, Мир, — чересчур серьезно смотрел на меня Макар, имея в виду вовсе не сегодняшний побег, а ее возвращение в Штаты.

— Я помню, — кивнул ему, чувствуя, как сжимается сердце в груди.

Уедет. Улетит. Надолго или навсегда. Неизвестно. А я не хочу отпускать. Пусть она сумасшедшая, пусть «неформат», плевать, что понять ее сложно, предугадать невозможно, но она моя! Будет моей!

Вернувшись на базу, я проигнорировал хмурый взгляд папы впервые в жизни. Да, он мой кумир, мой пример, на который я всю жизнь стараюсь равняться, но сейчас я не готов ни с кем обсуждать Лену.

По законам нашей стаи никто в нашей семье не будет ничего запрещать, мы все слишком свободолюбивы и горды, чтобы терпеть посторонние носы в личной жизни, но в моем случае взаимоотношения с Ленточкой тесно переплелись с работой.

— Я забираю у тебя Аристову, — дождавшись, когда я загоню байк в гараж, безапелляционно сказал отец. — И не бухти. Хочешь заполучить девчонку, делай это красиво!

Спорить с Борзовым Александром — только нервы терять, но я и не хотел. Он прав. Бегать за ней с телохранителями не лучший способ заставить ее посмотреть на холопа другими глазами.

Конечно, не обошлось и без санкций. Отец отправил меня в Питерский филиал на неделю, сказав, что и мне надо успокоиться, и Ленточке поскучать. Некогда ей там скучать, в соседях одни интеллигенты же, ждут свиданий!

По информации от охраны Котенок зону обитания своих дедов практически не покидала, притащив туда и мою младшую сестренку Вику, и Саньку. Эта часть информации радовала, но вот то, что они катались на мотоциклах, купались в пруду и закатили вечеринку, куда пригласили весь благовоспитанный сброд в округе, меня злило до такой степени, что я рычал и расхаживал по дочерней базе как цербер, за малейшую оплошность разгоняя бойцов. Хоть в этом папе угодил, он всегда говорит, что лучше слышать их недовольное бурчание, чем произносить пламенную речь у свежевырытой могилы.

Вредная Ленточка, ко всему прочему, забанила меня во всех сетях, и ни позвонить, ни написать я со своего номера я не могу, но и с других не стал. По телефону не то, мне нужно видеть ее глаза… трогать ее и купаться в жасминовом яде. За эту неделю я понял не только, что мне не безразлично, с кем она проводит время, но и то, что я невыносимо дико по ней скучаю. Мысль, что она больше не захочет со мной даже поговорить, приносила физическую боль. Я не хочу ее терять, не могу…

Едва спустившись с трапа самолета, я уже летел в подмосковный элитный поселок, узнав, что моя глубоко засевшая заноза на пруду. Хочу объяснить ей, что не хотел ничего плохого, наоборот, в моих планах было подарить ей массу впечатлений о каникулах в России. Я ведь мог пойти и другим путем, но так мне казалось, что так все останутся довольны, включая объект «А4».

Сам поселок находится на закрытой территории, куда невозможно попасть без пропуска. Даже близко не подъедешь, потому что первый пост охраны стоит сразу, как съезжаешь с основной магистрали, и повсюду знаки, запрещающие проезд. Благо у меня с этим проблем нет, пропуска я могу нашлепать себе на любой охраняемый агентством «Borzz» или нашими партнёрами объект.

Родовое дачное гнездо Аристовых все время меняется, на фотографиях двадцатилетней давности мы тут рассекали вокруг дома, и он сам казался тогда огромным, и пространство вокруг было свободнее.