Читаем без скачивания Загадка Либастьяна, или Поиски богов - Юлия Фирсанова

– Но, может быть, мальчик съел листик случайно? – вступился за ребенка Лейм.

– Прощальные записки невзначай не оставляют, – фыркнула богиня любви, кивнув в сторону тумбочки, на которой лежал аккуратно сложенный листочек розовой надушенной бумаги с кокетливо отогнутым краешком. – Красиво умереть дурачку захотелось. Выживет, сто раз потом подумает, прежде чем сотворить очередную глупость. Романтичный болван!

– «Принцессе Элии Ильтане Эллиен дель Альдене. Простите, моя великодушная госпожа, и прощайте. Мой стыд больше того, что может снести бренная плоть презренного раба. Я сам выбрал себе кару и покорно принимаю ее. Лиам», – взяв послание, ошарашенно зачитал Лейм строчки с тщательно выведенными округлыми буквами и вынужденно согласился с кузиной: – Ты права, дорогая, это попытка самоубийства. Но за что мальчик хотел себя наказать?

– За то, что сказал вчера Джею и Рику, где меня искать. Братишки с ним не церемонились, – фыркнула Элия, отводя веко отравленного, чтобы взглянуть на зрачок. Потом походя велела пажу: – Вызови к нему сиделку из замковой больницы, Рис. Не тебе же возиться с этим болваном.

Лейм вздохнул, понимая, что если Джей и Рик пожелают, то доведут до трясучки не только маленького мальчонку, но и вполне взрослого бога, а прекрасная принцесса не из тех, кто поспешит со словами утешения к запуганному рабу. Сейчас Элию заботили куда более важные вопросы, дала противоядия вместо того, чтобы выбросить из замка, не оставила подыхать, и ладно. Это по меркам Лоуленда уже являлось милосердием. Принц заботливо укрыл парнишку одеялом. Противоядие Энтиора начало оказывать свое действие, и на серо-зеленом лице мальчика появилась призрачная тень жизни, дыхание стало ровнее и глубже.

– Спасибо, ваше высочество, – закивал Рис так интенсивно, что колечки его волос закачались в такт движениям головы, и порывисто поцеловал руку госпожи. Лицо его выражало бесконечное обожание и непоколебимую веру во всемогущество богини, почти не обращавшей на него внимания.

Покидая комнату следом за Элией, Лейм не удержался и втихомолку запустил в мальчишечку струйку целительного заклинания, чтобы подкрепить силы больного. Принцесса, кажется, не заметила подвоха. Как только она вышла из спальни Лиама, на богиню устремились вопросительные, исполненные надежды взгляды перепуганных мальчишек. Повинуясь ее приказу, они оставили спальню больного, но так и не разошлись, а расселись почти у самой двери, как стайка голодных волчат, ожидая тревожных известий. Конечно, ребята подслушивали, но многого из-за плотной двери было не услыхать.

– Все? Я наконец могу заняться важными государственными делами, господа? – обведя взглядом пажей, ехидно уточнила принцесса, вздернув тонкую бровь. – Или из вас кто-нибудь еще хочет отравиться миакраной, повеситься, заколоться кинжалом, спрыгнуть с башни, утопиться? Если так, не стесняйтесь, молодые люди! Только действуйте поскорее, чтобы я разобралась со всеми разом и больше не отвлекалась!

– Но, ваше высочество, мы же не знали, что Лиам выкинул! – попытался робко оправдаться старший из мальчишек, своего рода староста пажей, уловив сияющую из-за спины принцессы улыбку Риса, возвещающую, что все в порядке.

– А меня это должно касаться? – не без надменности удивилась Элия, передернув плечами. – Вы живете вместе, а значит, отвечаете друг за друга. И то, что, как ты, Таиман, выразился, «выкинул» Лиам, – вина и недосмотр каждого из вас. Мне не хотелось бы отказываться от ваших услуг, мальчики, но, если проблем с вами будет больше, чем пользы, придется подумать над заменой.

– Вы продадите нас принцу Энтиору, ваше высочество? – жалобно воскликнул самый непосредственный и самый маленький Фуадиль, запуганный «страшными сказками» более старших ребятишек – худой, как котенок с помойки, мальчишечка с огромными влажными глазами газели.

– Я не намерена сбывать неугодных мне рабов Энтиору, – констатировала принцесса и саркастически добавила: – Но меня настолько раздражают подобные глупые слухи, распространившиеся среди вас, что, возможно, мальчики, придется отступиться от своего правила и на несколько дней передать самого разговорчивого своему любимому брату – для воспитания. Уверена, после его уроков у меня не будет никаких проблем со слугами.

– Мы постараемся не доставлять вам более хлопот, ваше высочество, – испуганно ойкнув, покорно посулили ребята и, демонстрируя обещанную безупречность поведения вкупе с изысканными манерами, синхронно поклонились Элии.

– Надеюсь, – уже у самой двери бросила принцесса и в сопровождении Лейма покинула комнаты, положившись на то, что достаточно приструнила пажей, и теперь они с братом могут спокойно отправляться в библиотеку.

Неохотно расставшись с Элией весьма поздним для себя утром, принц Нрэн немного размялся в тренировочном зале и решил приступить к делам. Обычно, возвращаясь в Лоуленд после сколько-нибудь длительной отлучки, бог проводил очередную проверку обороноспособности государства: делал ревизию фортификационных сооружений, проверял состояние пограничных постов, наблюдал за усиленными учениями городской и замковой стражи и прочее, прочее, прочее. Словом, каждый, кто был задействован в этой области, будь то простой солдат, оружейник или маг, знал, что его высочество не устроит беглое изучение дел, и с людей сойдет немало пота, пока воитель решит, что результаты всесторонней проверки его устраивают.

На этот раз Нрэн намеревался действовать аналогичным способом – не только по традиции, но и для маскировки реальных мотивов своего пребывания в Лоуленде. Предварительно, правда, богу предстояло уладить несколько срочных дел, первым из которых было надежное размещение ларца с картами из Колоды Либастьяна в замковом Хранилище магического вооружения. Создаваемое заколдованным оружием и доспехами мощное фоновое магическое поле должно было с легкостью заглушить вибрации ларца, сделать его невидимым для колдовского взора.

Охрана замкового Хранилища, расположенного неподалеку от тренировочного зала, носила почти формальный характер. Большая часть артефактов, находящихся в его стенах, вполне могла позаботиться о себе сама и упокоить навеки незваных пришельцев, будь то банальные воры или заблудившийся в огромном замке новенький слуга. Нрэн всегда чувствовал своего рода общее сознание Хранилища, устроенного его далеким предком. Говорила об этом и Элия, указывая на некоторое сродство между аурами Хранилища и Королевской библиотеки. И тут и там великих предметов было предостаточно. Нрэн редко пользовался личными магическими средствами ведения боя или защиты, его божественная суть превращала меч превосходной ковки в суперклинок, способный с одинаковой легкостью поражать обычного врага из плоти и крови, чудовище или дух, а доспехи легко отклоняли любые заклинания врага. Чаще всего те рикошетом летели в самого дерзкого чародея. Но значение магического оружия и щитов для прочих, не наделенных его дарованиями существ, рациональный бог признавал безоговорочно. Он знал достоинства и недостатки каждого из многих тысяч предметов, скрытых за дверями Хранилища, и всегда шел туда с удовольствием, словно на встречу со старыми друзьями.