Читаем без скачивания Дворцовые тайны. Царицы и царевны XVII века - Дёмкин Андрей Владимирович

Но вот царь выбрал себе невесту. Он дарит ей платок и кольцо. С этого момента невеста торжественно вводилась в царские хоромы, в специально отведенные ей помещения. Причем существовал обряд посвящения в невесты, голову которой украшали особым венцом. Она буквально изолировалась от внешнего мира, чтобы избежать «порчи» и «сглаза». До свадьбы ее окружали лишь особо избранные боярыни и постельницы. Среди них должна была быть мать невесты или ее тетка. Причем девушка как бы выключалась из своей семьи. Отныне даже родители обязаны были ее почтительно именовать Великой государыней или царицей.

Свадьба царя являлась делом государственной важности. Поэтому, как писал бывший подьячий Посольского приказа Григорий Карпович Кото-шихин, ради нее откладывали «всякие государственные и земские дела». Свадебная церемония была давно разработана в мельчайших деталях. Вначале происходили назначения в свадебные «чины» бояр, других думных и «ближних» людей и их жен. Это было непросто, поскольку приходилось учитывать сложные местнические счеты между вельможами и придворными, связанные с местом в феодальной иерархии их родов, семей и их лично. Но наконец как будто все учтено. Пишется роспись «чинам». Она оформляется в виде указа, и он объявляется «при многих людях», чтобы все заранее знали о дне церемонии и тщательно к ней готовились. Если же кто-либо из участников проявлял несогласие с назначенным «чином», то он мог нарваться на «великую опалу».

«Чины» назначались как со стороны царя, так и со стороны царицы-невесты. Со стороны царя определялись, во-первых, посаженые отец и мать, далее «проезжане» — протопоп, тысяцкий, возглавлявший свадебный «поезд», восемь бояр. Все они присутствовали и при венчании, и на свадебном пиру, а за столом «сидели выше всех людей». За ними следовали: дружка и его помощник (поддружье). Они созывали гостей на свадьбу и рассылались с дарами от имени царя или тысяцкого. Свахи и жены дружки и помощника меняли перед венчанием девичью прическу царицы на женскую и надевали и снимали с нее платье. Свечу в это время держал особый свечник. Специальные караванщики носили к церкви и обратно особый хлеб. На пиру также присутствовали по двенадцати «сидячих» бояр и боярынь. Царский «поезд» обслуживал конюший со своими помощниками, а на пиру прислуживал дворецкий со своими людьми. В «чины» со стороны царицы входили ее родные отец и мать, а далее те же, что и со стороны царя, кроме «проезжай».

Накануне дня свадьбы, вечером, царь устраивал угощение для бояр с боярынями, для отца и матери невесты. Причем на приеме царь сидел с невестой за особым столом, а гости — за разными столами. В этот момент происходило обручение: перед пиршеством государев духовник благословлял молодоженов и велел им «меж себя учинить целование». Затем гости поздравляли «молодых». После пира невеста возвращалась в свои отдельные покои, а гости разъезжались по домам. Утром, в день свадьбы, царь посещал Успенский и Архангельский соборы Кремля. Во время молебна в Успенском соборе государя благословлял патриарх. В Архангельском соборе царь присутствовал на службе по усопшим предкам у их гробов. Затем уже происходила собственно свадебная церемония.

В особой палате, богато убранной дорогими тканями и коврами, устраивали «царское место». Перед ним — стол, и стояли столы для бояр и боярынь. На столах, на скатертях, хлеб да соль. Все участвовавшие в церемонии, одетые в торжественное «золотое» одеяние, ждали выхода жениха и невесты. Вначале в палату входила невеста в торжественном одеянии царицы, но в «девичьем» венце. Ее сопровождали отец и мать и весь ее «чин». Последним в палату входил сам царь в торжественном одеянии вместе со своим «чином». Жених и невеста садились на «царское место», на одну подушку. Затем усаживались и все гости. На столы разносились по пяти блюд. Но никто к еде не прикасался. Затем начинался обряд расчесывания свахами косы невесты. Он совершался после того, как священники накрывали «молодых» особым покровом. В это время присутствующих одаривали «по росписи» от имени невесты «ширинками» (расшитыми полотенцами). Как только невесту «укрутили» (то есть причесали по-женски), с нее снимали «девичий» венец и накрывали ее покровом. Церемония сопровождалась ритуальными восклицаниями и благословениями духовенства, родителей жениха (посаженых) и невесты. В конце посаженые отец и мать царя благословляли образами молодоженов. Венчание происходило в Благовещенском соборе Кремля. Само «таинство» совершал царский духовник. Затем под колокольный звон все шли в царскую палату. В палате новобрачные и весь свадебный «чин» садились за столы. Гости ели и пили до третьей перемены блюд, когда на стол ставили лебедя. Тогда, с благословения посаженых отца и матери и тысяцкого царь с царицей шли «опочивать». Как только новобрачные входили в «опочивальню», конюший начинал ездить на коне у окон спальни с саблей в руке и никого близко не подпускал. Гости же продолжали пировать. Через час посаженые отец и мать и тысяцкий посылали дружку к царю с царицей спрашивать о здоровье. Если царь отвечал, что меж ним и царицей «доброе свершилось», то приглашался весь свадебный «чин» и поздравляли их с законным браком. Счастливые новобрачные жаловали всех кубками с вином, а затем им приносили «легкую» еду, так как до тех пор они весь день «постились». Затем царь прощался с гостями до следующего дня. Если же, как пишет подьячий Посольского приказа Котошихин, между молодоженами «доброго ничего не учинится, тогда все бояре и свадебный чин разъедутца в печали, не быв у царя».

Утром второго дня царь и царица посещали отдельные «мыльни» (бани). Причем ночную сорочку царицы осматривали мать, сваха и «иные ближние жены». Затем показывали ее царской матери, «что ее (царицы. — А. Д.) девство в целости совершилось». Молодожены переодевались в новые одежды и выходили на люди в торжественном одеянии с венцами. Царица снова одаривала мужа и свадебный «чин» дорогими расшитыми «сорочками и портами». На второй и третий дни также устраивались пиры. Эти дни сопровождались молебнами в кремлевских церквах, раздачей и получением подарков. В свой черед на царском дворе и по сеням играли музыканты, а ночью на дворах жгли дрова «для светлости». На четвертый день царь и царица принимали высшее духовенство, одаривавшее чету подарками и благословлявшее брак. В свадебные дни пиры устраивались отдельно для более низших придворных и московских чинов, а также для избранных московских жителей, которые также подносили подарки царской чете. Причты московских и подмосковных церквей одаривались деньгами, чтобы они молились за здоровье государя с государыней.

После свадьбы царь с царицей совершали паломничество по московским монастырям, где одаривали монахов деньгами, подарками и продуктами. Да и монастырская братия в ответ благословляла царскую чету образами и хлебами. Милостыню молодожены раздавали по тюрьмам и богадельням. Причем нищим и убогим доставались подчас немалые суммы (до рубля). И как говорит Котошихин, денег «расходилось множество тысяч». Причем во время того царского веселья на Москве и в других городах из тюрем принято было освобождать заключенных, кроме тех, которые сидели по «великим убийственным делам». Свою новую родню по женской линии царь жаловал чинами, должностями и поместьями так, что она входила в верхушку русского феодального сообщества.

Царицы имели свои особые жилые покои, соединявшиеся с другими помещениями дворца крытыми переходами. Это условие соблюдалось и в Кремле, и в загородных резиденциях. Количество личных комнат государынь было невелико: обычно пять. Первым помещением были сени, затем передняя, игравшая роль приемной. Далее следовали: комната для занятий делами (кабинет), «крестовая», или молельная, где вешались иконы, последней была «опочивальня» (спальня). Более пышным убранство комнат было в Кремлевском дворце. В загородных резиденциях интерьеры скромнее, поскольку они использовались как летние «дачи». Стены помещений обычно обивались сукном, чаше красным, реже зеленым, а в траурные дни — черным, коричневым или других темных цветов. Под сукно подкладывались материалы подешевле: войлок, полотно и т. д. Отдельные комнаты могли обивать дорогими шелковыми материями (например, атласом) и золочеными кожами. Царская семья любила жить в деревянных помещениях, более соответствовавших русскому климату. Кирпичные или каменные палаты использовались для торжеств и приемов, и здесь стены и потолок украшались живописью религиозного или исторического содержания. Дубовые полы личных апартаментов государынь также застилались сукнами, но могли использоваться и ковры. Сукнами же обивались двери, «окончины» (рамы), окна завешивались «завесами» (шторами) из шелковых или шерстяных тканей. Потолки расписывались различными «травяными» узорами, «под мрамор» или красились одной краской. Печи либо красились, либо выкладывались красивыми изразцами.